8
Робби остался один, и он понимал только, что вот-вот потеряет сознание.
Жара и духота на нижних уровнях рудника были нестерпимыми. Совершенно обессилевший, он тяжело опустился на остатки деревянной колеи тысячелетней давности, которые подобно гигантской змее извивались на целые мили по тоннелям древнего рудника.
Последние часов сорок в тоннелях было тихо, темно и жутко, как в могиле, а он все брел наугад, пока не обнаружил, что не поднимается, а спускается на самые нижние уровни огромного рудника. Рядом с колеей и древними деревянными вагонетками для золотоносной породы по тоннелям тихо струилась вода — дренажная система и через тысячу лет все еще работала. Робби нашел время осмотреть ее и обнаружил, что вода течет по вырубленным в твердой породе каналам. По ним можно было сплавлять на нижние уровни гораздо более тяжелые грузы, чем в вагонетках. Но зачем возить золото вниз? В одной из деревянных вагонеток он нашел кусок породы, сверкающий вкраплениями золота. Понятно, что вагонетки с золотоносной породой тащили по деревянной колее наверх. Робби попробовал следовать за колеей, но она время от времени скрывалась в узких или заваленных боковых стволах, куда он не решался лезть, боясь застрять или быть погребенным под обвалом. Через несколько часов он сдался и пошел по каналу вниз.
Пока он пытался перевести дух, его внимание привлек какой-то шум. Робби напряженно вглядывался в темноту и тут снова услышал этот странный звук, напоминающий шепот. И вдруг из-за ближайшего поворота блеснул свет, отражаясь яркими бликами на воде канала. Сердце у него заколотилось.
— Эй! — хрипло позвал он.
В ответ раздались два вскрика — его голос застал их врасплох. Увидев пламя факела, показавшееся из-за поворота, Робби на секунду закрыл глаза и мысленно поблагодарил небеса.
— Кто здесь? — спросил он.
— Робби, это ты?
— Господи, Келли! — Он с трудом поднялся.
А в следующий миг он оказался в объятиях самого приятного видения в своей жизни.
Келли исцеловала все его лицо и так крепко обнимала Робби, что ему пришлось освободиться из ее объятий, чтобы не задохнуться.
— Ты жив, жив. Какое счастье! — Келли не могла насмотреться на него. Девушка, державшая факел, оказалась Дейдрой Вудфорд, ассистентом профессора Закари. Она тоже улыбалась.
— А остальные? — спросил Робби. — Сколько с вами людей?
— С нами двенадцать человек, — ответила Келли, с беспокойством оглядываясь. — Пошли, нам нужно возвращаться. Мы выходим не больше чем на двадцать минут.
— О чем ты говоришь? — не понял Робби.
— Долго объяснять, но могу сказать, что мы во власти хозяев Эльдорадо.
Они проследовали в огромную пещеру, освещенную пламенем нескольких факелов, и Робби застыл в изумлении.
— Впечатляет, да? — Келли повела его к большому естественному озеру посреди пещеры, полному чистой прозрачной воды.
— Господи! — вырвалось у Робби при виде сотен статуй, стоявших вдоль стен. Каждая из них представляла собой изваяние чудовища, напавшего на них, выполненное в полный рост. Между статуями были небольшие ниши, в некоторых поблескивали огоньки костров. Робби прикинул, что здесь не меньше пятисот таких ниш, в которых когда-то жили рабы, работавшие в руднике.
— Пошли, нужно залезть в нишу, пока чудовище не вернулось. — Келли взглянула на часы. — Он возвращается каждые двенадцать часов и еще ни разу не опоздал, гад.
— О чем ты говоришь, черт возьми? — спросил Робби, когда его привели в одну из «спален» этого древнего рабочего общежития. На полу лежали какие-то старые шкуры животных, а вход был завешен диковинной плетеной циновкой.
— О той твари, которая напала на нас в лагере. Она думает, что мы пытаемся сбежать из рудника и долины. — Келли зажгла новый факел и, увидев, что он не понимает, объяснила: — Робби, это чудовище — наш тюремщик. Оно обучено не выпускать наружу никого из тех, кто здесь работал. Для него мы такие же рабы, и оно не позволит нам выйти из рудника.
Он молча смотрел на нее, обдумывая услышанное.
— Ты, наверное, умираешь от голода, держи. — Она что-то сунула ему в руку, и Робби увидел, что это приготовленная на костре рыба.
Только сейчас он понял, как проголодался. Белое мясо было восхитительно вкусным, куда вкуснее, чем любые блюда, которые он пробовал в дорогих ресторанах. Наевшись, он обнял Келли и поцеловал ее.
При свете факела Келли показала ему примитивные рисунки на стенах, сделанные каким-то древним народом, предположительно индейцами синкаро. Вся история народа — история рабства и массовых смертей — была нанесена на стену чьей-то уже давно истлевшей рукой.
— Оно идет! — послышался крик из большой пещеры, и Келли тут же бросила факел наземь и затушила его ногами. Потом потянула Робби к завешенному входу их грота. Он хотел было что-то спросить, но она только прижала палец к губам и кивнула в полутьму гигантской пещеры.
И тут Робби увидел его. Чудовище стояло у озера и смотрело на людей в их маленьких гротах. Потом взревело раз, другой, третий. Жуткий, леденящий кровь звук прокатился по пещере.
Чудовище было огромным, с длинными мощными руками. И, словно отзываясь на его рык, поверхность озера закипела небольшими фонтанами, а из-под воды выскочили маленькие, похожие на обезьян амфибии. Они вышли на берег, и только тогда Робби заметил, что каждое держит в цепких когтистых лапках большую рыбу, а некоторые даже две-три. Обезьянки начали бросать рыбу к гротам, в которых затаились люди. После этого маленькие создания скрылись в озере. Чудовище еще постояло, а потом медленно двинулось к озеру и с шумным всплеском исчезло под водой.
— Если выберусь отсюда живой, то такую дипломную работу выдам! — усмехнулась Келли, взглянув на своего жениха. — Ты еще не понял? Сейчас у рабов обед. Это чудовище и водяные обезьянки обучены кормить и охранять рабов. Но зачем? Я уже знаю, что ты посоветуешь мне подождать, пока в этом разберутся маститые ученые, но подумай: зачем хозяевам рудника приручать и обучать диких зверей? Ведь они и сами могли присматривать за рабами. И ответ очень прост. Нет, не могли, потому что не хотели умирать, как тысячами умирали здесь их рабы. Готова спорить на свою будущую научную степень, что в этом Эльдорадо за тысячи лет погибли не только синкаро, но пять-шесть крупных племен вымерли здесь до последнего человека.
— Это почему? Из-за золота? — осторожно спросил Робби.
Келли молча взяла его за руку и вывела из грота в большую пещеру. Там она собрала всех оставшихся в живых и попросила их погасить факелы. В пещере стало темно.
— Не понимаю…
— Смотри. — Келли показала на стены.
После того как его глаза привыкли к темноте, Робби заметил, что статуи чудовищ вдоль стен начали светиться зеленоватым светом и тем же светом, становившимся все ярче, засияли и стены вокруг. Робби остолбенел, увидев длинные золотые жилы на каменных стенах, которые тоже будто бы лучились изнутри.
— Нет, Робби, они умирали не потому, что добывали золото. Они умирали потому, что добывали это. Зачем рабовладельцам рисковать своими жизнями, охраняя рудник, когда за них это могли сделать высокоразвитые амфибии лагуны?
Гигантская пещера теперь вся светилась. Даже золотые жилы, реками стекавшие со стен, словно горели зеленоватым огнем. И Робби вдруг понял, что хотела сказать ему Келли. Теперь все фрагменты мозаики сложились в одно целое, что тут же подтвердили обращенные к нему и ко всем остальным слова Келли.
