Здравствуйте! Как здоровьице?
А сотрудников своих оставил на лестнице.
Вот мой товарищ пришел, – говорит Кузнецов словаку.
А это кто у вас? – спрашивает Рясной Николая.
Это мой знакомый.
Так, я знакомый,- говорит словак с акцентом.
А кто вы такой? Вы что, иностранец?
Нет, я не есть иностранец!
Ваши документы! – по-милицейски приступает к делу Рясной.
А какое вам дело?- высокомерно отвечает Крно, здоровенный детина.
А такое дело, что мы его,- Рясной указал на скучающего на тахте Кузнецова,- арестовываем за то, что он разбил самолет. А вы почему здесь оказались? Ну-ка предъявите документы!
Ай, ай, при чем тут документы?
Требую предъявить! Вот мое удостоверение.- И Рясной показал «липу»- корочки уголовного розыска. – А вы кто такой?
Я вам не обязан говорить! Я дипломат!
Диплома-а?ат! Так бы и сказали сразу.
Я дипломат, я подданный иностранного государства!
Это вы точно говорите? Тогда я поступаю неправильно, я должен позвонить в Наркомат иностранных дел, вызвать представителей – с ними и разговаривайте! Налицо ваша явная связь с преступником
Рясной подошел поближе к дипломату и как бы невзначай обнял его.
А это что у вас?- Под пиджаком Крно был
опоясан двумя лентами часов, как патронтажем – 120 штук оказалось!
Ребята, сюда! – крикнул Рясной, и в комнате возникли три добрых молодца.
Ну-ка раздевайте его! А я позвоню в наркомат иностранных дел.- И положил руку на телефонную трубку. Иностранец тут же перехватил руку.
Не надо, не надо,- задрожал он.- Чего вы от меня хотите?
Рясной подмигнул своим ребятам, и они вышли.
Ничего не хотим. Вы словак, я русский, мы должны друг другу помогать.
А чем я могу помочь?
Тем, что будет нас интересовать. Давайте не темнить. Я работаю в НКВД.
(Сразу вспоминаю прекрасного прозаика Ивана Шмелева: «Думали-с, в участке-с служу? Нет?с, в сыск- ном-с! Чито-с?»)
Мне вас жалко,- залепетал Крно.
А чего меня жалеть? Если вы не пойдете навстречу, вам хуже будет. В лучшем случае вас выгонят с работы.
Что я могу сделать для вас? – перешел на деловой тон словак.
Давайте начнем с малого. Мы условимся с вами встретиться через несколько дней. Нас интересуют ваши шифры. Никакой подписки я от вас не беру.
Сдался Крно. В условленное время на конспиративную квартиру недалеко от шарикоподшипникового завода он принес шифры. Ударили по рукам, и он стал передавать Рясному все, что узнавал в немецком посольстве, все разговоры, какие там велись, передвижение германских войск из Югославии, где сложился серьезный военный кулак. Югославия была последней страной, которую Гитлер занял перед нападением на Советский Союз…
И он не только сообщил о том, что германские войска идут к границам СССР, но и каждый день передавал, до какого пункта они продвинулись. Когда дошли до Словакии, передал Рясному, что в середине июня ожидается нападение на СССР…
А Кузнецов уже занимался другими делами. Началась война, и пути Рясного и Кузнецова разошлись – каждый получил свое задание. Они тепло попрощались
в той же самой квартире на Карла Маркса и больше никогда не встречались.
Я поговорю с руководством, чтобы о тебе позаботились, – сказал Рясной.
Поеду на фронт! – ответил Кузнецов.
Это твоя воля, выбирай сам. Спасибо тебе огромное, Коля, за все!
Василий Рясной еще много лет будет заниматься чекистской работой, а в оккупированном немцами Ровно Золотой Звездой Героя взойдут дерзкие, невероятные подвиги Николая Ивановича Кузнецова, русского советского патриота, одетого в мундир немецкого офицера…
Вспоминаю стихи Игоря Ринка, который был тоже разведчиком в войну. Он пишет о том, как выпивает с немецким полковником, и тот не знает,
что трогает курок взведенный на парабеллуме рука, что мне германские погоны даны приказом РККА!
…Думаю, а нужны ли вообще подвиги? Зачем стал таким Николай Кузнецов? Чтобы некая современная благополучная мразь уничтожала память о нем? Чтобы на Украине ставили памятник Степану Бандере? И все-таки подвиг, наверное, нужен – даже не для нас, а для истории нашей.
Спрашиваю у Рясного, был ли Кузнецов разведчиком ГРУ? О нем говорят, что он и в Испании успел побывать… Вот дословный ответ Василия Степановича:
– Николай Кузнецов не был в ГРУ. Что-что, а уж это я бы знал. Всю его историю до гибели я знал. Все, что касается Кузнецова Николая до дня начала войны, принадлежит мне, бесспорно. Как же, господи! Мы вместе работали, я его посылал в магазин, настраивал цель выбирать. И в Испании он не был. Он появился в конце 1940 года, причем прибыл прямо с Урала. У меня на глазах он проходил месяцев восемь. Мы с ним вместе жили по липовым документам. Это точно, что же тут придумывать?
А могут возразить, что он параллельно работал и в ГРУ, и у вас.
Это чистокровная чепуха. Попытка заработать на неведении людей,-твердо отвечает Рясной,-А мы тогда много высосали из этих трех операций – с фон Баунбахом, Кёстрингом и Крно. По их данным мы уже знали, что их войска подошли к границам Советского Союза и что нападение будет 22 июня. Это было уже совершенно точно. Я не прибавляю ни на йоту.
РЕЗИНОВЫЙ ЧЛЕН В ГЕРМАНСКОМ ПОСОЛЬСТВЕ
Поздним вечером 21 июня Рясной на машине поехал со службы на дачу в Химки – дачное место НКВД – предупредить жену с тремя детьми, чтоб не волновались, все может случиться. А ровно в два часа ночи возле дачи загудели машины, и чекисты поехали на службу.
Собрались в кабинете у Меркулова – он уже был наркомом госбезопасности, а Берия стал заместителем председателя Совнаркома.
Рясному, как и прежде, было поручено германское посольство. В четыре часа утра он со своим оперативным составом чекистов, человек шестьдесят, подъехал к воротам посольства на улице Станкевича, недалеко от Моссовета. Задание- произвести обыск и интернировать весь состав посольства во главе с графом фон Шуленбургом, который уже съездил к Молотову…
На первых двух этажах посольства находились канцелярии, а на третьем этаже- жилые помещения. Кроме того, многие немцы жили на квартирах. Всех их свезли в главное здание посольства, отобрали документы и объявили, что они интернированы. Произвели обыск и нашли много интересного из того, что немцы не успели уничтожить. Во дворе раскопали припрятанное оружие.
«Я всем этим делом командовал,- говорит Василий Степанович.- Был там такой похабный случай. Когда обыскивали третий этаж, где жил первый секретарь посольства, зашли к его секретарше Пусе – такая б…ща была. Заходим- однокомнатная квартирка, буфет, бутылки, сама на кровати лежит. Я ей:
Вставай, хватит тебе валяться!
Какое вы имеете право?
Вставай! – схватил ее за руки, а мои сотрудники – за ноги, сняли с кровати. Я поднял подушку, а там лежит резиновый член. Один наш взял его, а он как ссыкнет молоком!»
…Поступила команда- отвезти сотрудников посольства Германии в Калинин. Там из лагеря вывезли
