Я не верил ни слову из того, что говорил Бобби.
По крайней мере, я убеждал себя в этом. Но я и себе-то не мог до конца поверить.
Это было похоже на мои отношения с Богом — не с тем, что пылился у меня под кроватью, а с настоящим. Я хотел верить в него — правда, очень хотел — и задавал Винсенту самые разные вопросы, но он не умел отвечать на них так складно, как это делал Виски. У него самого, очевидно, не было ясности в этом вопросе.
Как и у меня.
Он сказал, что он атеист и не верит в Бога.
Я не знал этого слова и посмотрел его в словаре. Там было написано, что атеист — противник теизма. Почему это мешает Винсенту верить в Бога, я так и не понял.
Бобби на этот раз не смог найти подарки, которые мне сделали ко дню рождения, потому что я попросил, чтобы мне подарили книги, и их поставили на мою книжную полку.
Он подумал, что мне ничего не подарили.
Хи-хи-хи.
Бобби обрился наголо. Даже брови сбрил. Он стал похож на покрытое пушком яйцо с ушами. Когда- нибудь он допрыгается. По-моему, он просто делал первое, что приходило ему в голову, не задумываясь о последствиях.
А может быть, он пытался таким образом изгнать дьявола.
Или выглядеть пострашнее.
На самом деле он выглядел глупо.
Сбривая волосы, он сломал электробритву Винсента и был вынужден заканчивать работу обычной бритвой. В результате вся голова его была в порезах, и мне пришлось заклеивать их пластырем. Вид у него был жуткий.
Волосы на голове Бобби немного отросли, и теперь он напоминал пушистый черный теннисный мячик.
Сентябрь — декабрь 1980 года
«К» — Конец Санта-Клауса
Когда у Бобби на голове снова появились волосы, он решил побрить Джаспера Уокера. Я поймал его за этим занятием. Он уже успел обрить Джасперу голову и ноги. Он сказал, что сделал это потому, что я смеялся над ним.
Но я не смеялся.
И не думал.
Он объяснил, что хотел сделать из Джаспера пуделя, но это оказалось совсем не так легко, как представляется, когда смотришь по телевизору, как австралийские фермеры стригут овец.
Когда я его ударил, то выбил ему один из передних зубов.
Влетело нам обоим.
Джаспер Уокер был так ужасен, что иногда я его даже боялся.
Если Бобби отсылали спать раньше меня, он вытаскивал Джаспера из-под моей кровати и ставил его рядом, так что я пугался до смерти, когда входил и зажигал свет.
Хорошо, по крайней мере, что он был чучелом.
Бобби не стал бы брить его, если бы он был живым.
Но лучше не думать об этом.
В школе было скучно.
История — скучный предмет.
Ирландский язык выучить невозможно, поэтому никто на нем больше не говорит.
Естественные науки мне нравились, особенно биология.
Можно, оказывается, нанести человеку серьезное увечье, если знать, куда ударить. Бобби сказал, что можно даже убить человека одним пальцем. Но я знал, что он выдумывает.
Если только он не имел в виду, что пальцем можно нажать на спусковой крючок.
На Рождество я попросил у Санта-Клауса ружье.
Я хотел подстрелить Бобби.
Не убить его, а чуть подранить.
Напугать.
Чтобы он оставил меня в покое.
Но я не получил ружья.
И потерял веру в Санту.
Апрель — декабрь 1981 года
«Л» — Любовь
Бобби выгнали из класса за то, что он колол другого мальчика циркулем в зад. Когда я спросил Бобби, зачем он это делал, он ответил, что ему было интересно, чем это закончится.
Господи, какого результата он ожидал?
Или он просто не задумывался об этом?
А вообще-то пусть лучше так, а то, если он задумается, ничего хорошего не жди.
Когда мне было девять лет, я больше всего на свете хотел поскорее стать подростком, то есть взрослым, и иметь право ложиться спать так поздно, как захочу.
Я не мог дождаться этого.
На каникулах Винсент и Хелена вывезли всех нас в Париж.
Винсент сказал, что с удовольствием переехал бы туда.
Но больше никто не выразил такого желания, потому что местные жители не умеют говорить по- английски. Хелена, правда, сказала, что они могут, но не хотят.
Единственный стоящий аттракцион в Париже — это метро. Мне оно понравилось потому, что как-то раз мы потеряли там Бобби. Но на следующей станции пассажиры нашли его и привезли нам обратно. К несчастью.
Однажды Винсент загорал и уснул. Спина у него покраснела и покрылась пузырями. Несколько дней к нему не разрешалось прикасаться, но Бобби каждое утро за завтраком толкал его в бок и хлопал по спине. Ясно было, что он издевается над отцом, но тот не делал ему замечания.
Бобби сказал, что у Альфреда лицо выглядело, наверное, точно так же, прежде чем почернеть.
Виктория и Ребекка уехали на две недели в Корк погостить у подруги. Пока их не было, мы с Бобби поменяли все у них в комнате местами. Мы не очень-то дружили с ними, поскольку они были девчонками,
