огней.Вдруг вахтенный, стоявший с рулевым,Взглянул за борт и замер, недвижим.Потом присвистнул: — Шут меня дери!Вот чудеса! Ты только посмотри! В лучах зари, забыв привычный страх,Качались гуси молча на волнах.У каждого в усталой тишинеПо спящей перепёлке на спине… Сводило горло… Так хотелось есть!..А рыб вокруг — вовек не перечесть!Но ни один за рыбой не нырнулИ друга в глубину не окунул.Вставал над морем искромётный круг,Летели гуси дикие на юг.А позади за ниткою гусинойСпешил на юг косяк перепелиный.Летели гуси в огненный рассвет,А с корабля смотрели им вослед, —Как на смотру — ладонь у козырька, —Два вахтенных — бывалых моряка! 1964 г.
ЭФЕМЕРА ВУЛЬГАРИС
Серебристый огонь под сачком дрожит,Только друг мой добыче той рад не очень:Эфемера Вульгарис… Обычный вид.Однодневная бабочка. Мелочь, в общем… Что ж, пускай для коллекции в строгой рамеНе такая уж это находка. Пусть!Только я к Эфемере вот этой самойКак-то очень по-тёплому отношусь.Мы порой с осужденьем привыкли зватьНесерьёзных людей и иные отсевкиНарицательно: «Бабочки-однодневки».Я б иную тут всё-таки клал печать.Мотылёк с ноготок? Отрицать не будем.И, однако, неплохо бы взять примерС этих самых вот маленьких ЭфемерМногим крупным, но мелким душою людям.Сколько времени тянется день на земле?Скажем, десять часов, ну двенадцать всего-то.Но какая борьба и какая работаРади этого света кипит во мгле! Где-то в речке, на дне, среди вечной ночи,Где о крыльях пока и мечтать забудь,Эфемера, личинка-чернорабочий,Начинает свой трудный и долгий путь.Грязь и холод… Ни радости, ни покоя.Рак ли, рыба — проглотят, того и жди.А питанье — почти что и никакое.Только надобно выжить любой ценоюРади цели, которая впереди.Как бы зло ни сложилась твоя судьбаИ какие б ни ждали тебя напасти,Не напрасны лишения и борьба,Если все испытания — ради счастья.И оно впереди — этот луч свободы!А покуда лишь холод да гниль корней.И такого упрямства почти три года,Ровно тысяча чёрных и злых ночей.Ровно тысяча! Каждая как ступень.Ровно тысяча. Выдержать все сполна.Словно в сказке, где «тысяча и одна…»,Только здесь они все за один лишь день.И когда вдруг придёт он на дно реки,Мир вдруг вспыхнет, качнётся и зазвенит.К черту! Панцири порваны на куски.И с поверхности речки, как дым легки,Серебристые бабочки мчат в зенит.Вот оно — это счастье. А ну, лови!Золотое, крылатое, необъятное.Счастье синего неба, цветов, любвиИ горячего солнца в глазах, в крови —Семицветно-хмельное, невероятное.— Но позвольте! — мне могут сейчас сказать. —Кто ж серьёзно такую теорию строит?Это что же: бороться, терзаться, ждатьИ за краткое счастье вдруг все отдать?Разве стоит так жить?! — А по-моему, стоит! Если к цели упрямо стремился ты,И сумел, и достиг, одолев ненастья,Встать в лучах на вершине своей мечты,Задыхаясь от солнца и высоты,От любви и почти сумасшедшего счастья.Пусть потом унесут тебя ветры вдальВ синем, искристом облаке звёздной пыли…За такое и жизни порой не жаль,Что б там разные трусы ни говорили!1969 г.
«РЫБЬЕ СЧАСТЬЕ»
(Сказка-шутка)
В вышине, отпылав, как гигантский мак,Осыпался закат над речушкой зыбкой.Дёрнул удочку резко с подсечкой рыбакИ швырнул на поляну тугую рыбку.Вынул флягу, отпил, затуманя взгляд,И вздохнул, огурец посыпая солью:— Отчего это рыбы всегда молчат?Ну мычать научились хотя бы, что ли! И тогда, будто ветер промчал над ним,Потемнела вода, зашумев тревожно,И громадный, усатый, как боцман, налимПоявился и басом сказал: — Это можно!Я тут вроде царя. Да не трусь, чудак!Влей-ка в пасть мне из фляги. Вот так… Спасибо!Нынче зябко… А речка — не печка. Итак,Почему, говоришь, бессловесны рыбы?Стар я, видно, да ладно, поговорим.Рыбы тоже могли бы, поверь, судачить.Только мы от обиды своей молчим,Не хотим — и шабаш! Бойкотируем, значит!Мать-природа, когда все вокруг творила,Не забыла ни львов, ни паршивых стрекоз,Всех буквально щедротами одарилаИ лишь рыбам коленом, пардон, под хвост!Всем на свете: от неба до рощ тенистых, —Травы, солнышко… Пользуйтесь! Благодать!А вот нам ни ветров, ни цветов душистых,Ни носов, чтоб хоть что-то уж там вдыхать!Кто зимою в меху, кто ещё в чем- либоГреют спины в берлоге, в дупле — везде!Только ты, как дурак, в ледяной водеПод корягу залез — и скажи спасибо!Мокро, скверно… Короче — одна беда!Ну а пища? Ведь дрянь же едим сплошную.Плюс к тому и в ушах и во рту вода.Клоп и тот не польстится на жизнь такую.А любовь? Ты взгляни, как делила любовьМать-природа на всех и умно и складно:Всем буквально — хорошую, тёплую кровь.Нам — холодную. Дескать, не сдохнут, ладно!В общем, попросту мачеха, а не мать.Вот под вечер с подругой заплыл в протоку,Тут бы надо не мямлить и не зевать,Тут обнять бы, конечно! А чем обнять?Даже нет языка, чтоб лизнуть хоть в щеку.А вдобавок скажу тебе, не тая,Что в красавицу нашу влюбиться сложно —Ничего, чем эмоции вызвать можно:Плавники да колючая чешуя… Скажешь, мелочи… плюньте, да и каюк!Нет, постой, не спеши хохотать так лихо!Как бы ты, интересно, смеялся, друг,Если б, скажем, жена твоя чудом вдругПревратилась в холодную судачиху?А взгляни-ка на жён наших в роли мам.Вот развесят икру перед носом папы,И прощай! А икру собирай хоть в шляпуИ выращивай, папочка милый, сам!Ну а рыбьи мальки, только срок придёт —Сразу ринутся тучей! И смех, и драма:Все похожи. И черт их не разберёт,Чьи детишки, кто папа и кто там мама!Так вот мы и живём средь морей и рек.Впрочем, разве живём? Не живём, а маемся.Потому-то сидим и молчим весь векИли с горя на ваши крючки цепляемся!Э, да что… Поневоле слеза пробьёт…Ну, давай на прощанье глотнём из фляги.-Он со вздохом поскрёб плавником живот,Выпил, тихо икнул и ушёл под коряги…1969 г.
КОМАРЫ
(Шутка)
Человек — это царь природы.С самых древних ещё вековПокорил он леса, и воды,И мышей, и могучих львов.Но, «ракетным» став и «машинным»,Царь, с великим своим умом,Оказался, увы, бессильнымПеред крохотным комаром.Комары ж с бесшабашным риском,Не задумавшись ни на миг,С разудалым разбойным пискомИстязают своих владык! Впрочем, есть и у этой «братии»Две особенно злых поры:На рассвете и на закатеСквозь любые плащи и платьяЛюдоедствуют комары.Люди вешают сеток стенки,Люди жмутся спиной к кострам,Люди бьют себя по коленкамИ по всем остальным местам.Нет спасенья от тех налётовИ в ночные, увы, часы:Воют хищные «самолёты»И пикируют с разворотаНа расчёсанные носы.Людям просто порой хоть вешаться.И, впустую ведя борьбу,Люди воют, скребутся, чешутся,Проклиная свою судьбу.А полки наглецов крылатыхНалетают за будь здоровИ на темени кандидатов,И на лысины докторов.Жрут без всяческих
