(Ап. 40; IV Всел. 22, 25; Антиох. 24; Карф. 22, 26, 81).
22-е правило Халкидонского Собора угрожает клиру епископской церкви извержением, если он, после смерти епископа, не хранит, но расхищает вещи, принадлежавшие почившему. Однако, как видно, то, что воспрещено было клиру, практиковали, по-видимому, некоторые из митрополитов. А потому настоящее правило воспрещает и им брать себе или присваивать, после смерти кого-либо из подведомственных им епископов, вещи умершего епископа, или же вещи, принадлежавшие его церкви. Так как, согласно смыслу 34-го Ап. правила, митрополит есть старейший из подведомственных ему епископов, то считалось естественным, чтобы после смерти кого-либо из этих епископов забота о сохранности всех вещей, принадлежавших умершему или же его церкви, переходила к митрополиту, который притом мог распорядиться по своему усмотрению вещами, составлявшими личную собственность умершего, относительно которых, однако, последний перед смертью сам не сделал никакого распоряжения. Пользуясь этим своим начальственным положением, некоторые из митрополитов, в подобных случаях, действительно, присваивали себе вещи, оставшиеся от того или другого епископа. Правило это, осуждая подобные поступки, предписывает, чтобы вещи, оставшиеся после смерти кого-либо из епископов, находились под надзором клира церкви, предстоятелем которой был почивший, до тех пор, пока не будет поставлен новый епископ, которому клир и передаст их по точному счету. Если же случайно при церкви, оставшейся вдовствующею, не останется ни одного клирика, тогда только, согласно правилу, забота о сохранении оставшихся от умершего епископа вещей переходит к митрополиту, который обязан передать их потом неповрежденными новому епископу. Предписание этого правила упоминается в ???????, которая дается митрополитам и архиепископам при поставлении [1181]. Вальсамон, в толковании этого правила, приводит распоряжение императора Мануила Комнина (1143– 1180), по которому государственные чиновники не имеют права вмешиваться в дела, касающиеся передачи и описи вещей, оставшихся после смерти кого-либо из епископов, а этим должны заняться самостоятельно и независимо члены клира данной церкви; погрешающим же против этого царского распоряжения государственным чиновникам угрожает строжайшими наказаниями (телесными наказаниями, отсечением членов, конфискацией имущества и ссылкой) [1182].
Правило 36
Возобновляя законоположенное сто пятидесятию святыми отцами, собравшимися в сем богохранимом и царствующем граде, и шесть сот тридесятию, собравшимися в Халкидоне, определяем, да имеет престол константинопольский равныя преимущества с престолом древняго Рима, и, якоже сей, да возвеличивается в делах церковных, будучи вторым по нем: после же онаго да числится престол великаго града Александрии, потом престол антиохийский, а за сим престол града Иерусалима.
(I Всел. 6, 7; II Всел. 2, 3; IV Всел. 28).
Этим правилом устанавливается порядок между первенствующими престолами вселенской церкви, причем, повторяя, в отношении константинопольского престола, определения 3-го правила II Всел. Собора и 28-го правила IV Всел. Собора, собор постановляет, чтобы первым был престол Рима, вторым — Константинополя, третьим — Александрии, четвертым – Антиохи, и пятым — Иерусалима. В толкованиях 6- го и 7-го правил I Всел. Собора, 3-го правила II Всел. Собора, 28-го правила IV Всел. Собора и других параллельных правил, мы сказали все, что нужно, для понимания этого определения. Епископы всех этих пяти престолов, в отношении власти, совершенно равны между собою, в отношении же чести (??? ?????, honoris) между ними и в порядке следования их престолов устанавливается этим правилом постоянная норма, притом на основании общего принципа, которым руководствовались и сами апостолы, равно и их преемники на протяжении всех веков, а именно, что распределение церковных областей сообразуется с политическим делением (IV Всел. 17) и что важность и значение того или другого престола определяется сообразно государственному значению городов, в которых находятся эти престолы.
Правило 37
Понеже в разныя времена были варварския нашествия, и от того множайшие грады соделались порабощенными беззаконным, и по сей причине предстоятелю таковаго града невозможно было, по совершении над ним рукоположения, прияти свой престол, утвердитися на нем в состоянии священноначальственном, и тако по преданному обычаю, рукоположения и все, что епископу свойственно, производити и совершати: того ради мы, соблюдая священству честь и уважение, и желая, чтобы порабощение от язычников отнюдь не действовало ко вреду церковных прав, постановили, да тако рукоположенные и, по вышеизложенной причине, на свои престолы не вступившие, не подлежат за сие предосуждению: почему и рукоположения в разныя степени клира, по правилам, да совершают, и преимуществом председания, сообразно своему пределу, да пользуются, и всякое происходящее от них начальственное действие да будет признаваемо твердым и законным. Ибо нуждою времени и препятствиями в соблюдении точности не должны стесняемы быти пределы управления.
(Ап. 36; I Всел. 16;.III Всел. 9; IV Всел. 6, 29; Анкир. 18; Антиох. 17, 18; Кирилла Алекс. 1, 2, 3).
Антиохийский собор, своим 18-м правилом, уже установил, что правильно избранный и поставленный епископ, не отправившийся в предназначенную ему область, однако не по своей вине, но или потому, что народ не принимает его, или же по какой-либо иной причине, от него независящей (? ?? ?????? ?????? ??? ?? ????? ?????????), имеет право удержать за собою и честь и звание свое. Этим трулльским правилом подтверждается указанное предписание, и епископу, город или область которого порабощена неверными, так что он не в состоянии занять свой престол и на нем утвердиться, а принужден жить в каком-либо другом городе, — предоставляются все права, принадлежащие данному престолу, а именно, рукополагать клириков, занимать между епископами соответствующее значению его кафедре место, и все его административные распоряжения признаются законными и действенными, подобно тому, как если бы он занимал свою кафедру. Мотивами для такого предписания правила служит: 1) желание, чтобы сохранены были честь и авторитет духовенства; 2) чтобы языческая надменность ни под каким видом не причиняла вреда правилам церкви и 3) чтобы обстоятельства и нужды времени, которые могут подчас нарушить правильное применение церковных прав, не имели влияния на установленное распределение церковных областей, и как только обстоятельства изменятся и наступит нормальное положение вещей, восстановлен был бы прежний канонический порядок. Практическое применение этого мы находим уже в 39-м правиле того же собора
