в достоинство епископа, кого хощет. Ибо несть праведно творити наследников епископства, и собственность Божию даяти в дар человеческому пристрастию. Не должно бо церковь Божию под власть наследников поставляти. Аще же кто сие сотворит: поставление да будет недействительно, сам же отлучением наказан да будет.
(Ап. 1, 30; I Всел. 4; VII Всел. 3; Антиох. 19, 23; Карф. 22, 49).
Это правило воспрещает епископу, оставляющему свою епископскую кафедру, поставлять наследником своего достоинства кого-либо из своей родни, и из угодливости людям самовластно дарить своим то, что может дать только Сам Бог. Поступившего таким образом епископа правило подвергает отлучению, т. е. лишению епископской кафедры и воспрещению священнодействия, а самый чин (поставления) объявляет недействительным. Это воспрещение, так же как и причины его, основывается на Св. Писании. Имея перед взором своим высшую цель, Иисус Христос не избирал провозвестников евангелия среди Своих родных, но среди совершенно посторонних людей, ибо Дух Святой поставляет епископов, чтобы они пасли церковь Господа и Бога (Деян. 20:28 [1531*]), и Господь поставляет в церкви на разные служения (1 Кор. 12:5 [1532*] , 28 [1533*]); потому и служения эти не могут быть предметом наследования, переходящего от отца к сыну или к другой какой-либо родне. Правило это считалось в первобытной церкви основной истиной, соблюдавшейся самым строгим образом, и потому в древней истории церкви нет ни одного примера, чтобы сын унаследовал от отца его епископскую кафедру. Так, напр., Григорий Назианзин, помогавший, как пресвитер, своему престарелому отцу-епископу, после его смерти, чтобы отклонить всякую мысль о возможности наследственного служения, соглашался охотнее принять епископство в маленьком городке Сасиме, чем унаследовать кафедру своего отца; впоследствии он принужден был, впрочем, принять епископстве в Назианзе [318]. Так было в IV веке. Но нужно предположить, что уже во время издания этих Апостольских правил испорченность стала проникать в среду епископов, и некоторым из них удавалось передавать родным свои епископские кафедры, т. е. уже в то время существовали зачатки того непотизма, который впоследствии так широко распространился, преимущественно на западе, что и послужило поводом к изданию этого Ап. правила. Строгость наказания, налагаемого правилом на неисполнителей его предписаний, объясняется тем, что таковыми поступками нарушались предписания Св. Писания и нарушалась общая церковная норма, в силу которой епископ поставляется только после избрания его собором епископов (I Всел. 4; Антиох. 19; Карф. 49). Вследствие указанных причин, правило называет такой чин недействительным (??????); но подобный чин должен считаться недействительным и вследствие того, что дело идет о поставлении наследника епископского достоинства в смысле рукоположения (??????????), т. е. призвания на поставляемое лицо благодати Духа Святаго; другими словами, поставить в епископа или, употребляя термин правила, рукоположить (???????????) кого-нибудь в епископа, могут только три или, по крайней мере, два (Ап. 1), но отнюдь не один епископ. В этом правиле епископу воспрещается передавать родственникам в наследство свое епископское достоинство; но епископу воспрещается вообще поставлять (????????) кого бы то ни было наследником своей кафедры, — что видно из толкования 23-го правила Антиохийского Собора.
Правило 77
Аще кто лишен ока, или в ногах поврежден, но достоин быти епископ: да будет. Ибо телесный недостаток его не оскверняет, но душевная скверна.
(Ап. 22, 23, 25, 29, 78, 80; I Всел. 2, 9, 10; IV Всел. 2; Трул. 10, 22, 23; VII Всел. 4, 5, 15, 19; Неокес. 1, 9; Лаодик. 4, 12; Карф. 5, 15, 16, 45, 63; Двукр. 8; Василия Вел. 61, 64, 82, 90; Григория Нис. 5, 6).
Правило 78
Глухий же, и слепой да не будет епископ, не аки бы осквернен был, но да не будет препятствия в делах церковных.
(Ап. 22, 23, 25, 29, 77, 80; I Всел. 2, 9, 10; IV Всел. 2; Трул. 10, 22, 23; VII Всел. 4, 5, 15, 19; Лаодик. 4, 12; Карф. 5, 15, 16, 45, 63; Двукр. 8; Василия Вел. 61, 64, 82, 90; Григория Нис. 5, 6).
Как мы уже видели из многих правил, церковь была всегда строгой в суждении о нравственных качествах, долженствующих отличать каждого, желающего принять священный сан; вследствие недостатка
