как видно, пока еще не чувствовал. Его нетерпеливый вопрос немного отрезвил Рассвета, и тот попытался взять себя в руки. Нельзя поддаваться панике, иначе он и сам свалится вниз, и Пиона вместе с собой наверняка смахнет!
— Я сейчас… передохнуть просто хочу, руки устали, — с трудом выдавил он из себя.
— А ты наверх посмотри, видишь что-нибудь? — спросил Пион. — По-моему, это уже потолок — нет?
Рассвет заставил себя поднять голову и облегченно вздохнул. Стена, по которой они лезли, больше не терялась в пустоте — тусклый свет личинок выхватил из темноты очертания потолка, под которым тоже тянулись какие-то перекрещенные палки. А чуть ниже, под самым этим потолком, чернело что-то очень похожее на большой четырехугольный дверной проем.
'Надо до него доползти, — сказал себе Расс. — Это совсем не далеко, это пара минут — и я буду на твердом полу, И уже точно никуда не свалюсь!' Эта мысль придала ему сил, и он смог оторвать от сетки одну руку и ухватиться ею чуть выше. Дальше карабкаться снова стало легче, и вскоре Расс уже заглядывал в пустой проем. А еще через минуту сидел на твердом полу и помогал выбраться на него своему товарищу.
— Ну и где мы? — повторил Пион уже гораздо более спокойным и уверенным голосом. Расс быстро размял уставшие цепляться за сетку пальцы, достал из кармана фонарик и осветил помещение, в котором они оказались. Снова небольшая комната, хотя и более просторная, чем та, из которой они попали в вертикальный тоннель. Снова каменные стены, невысокий светлый потолок и еще одна закрытая дверь.
Молодые люди рванулись к ней и с разбега обрушились на нее всей своей тяжестью, готовые вновь расшатывать и выламывать прочную преграду. И едва устояли на ногах, потому что дверь под их ударом сразу же дрогнула и с оглушительным скрипом распахнулась.
— Да что ж эти двери дурацкие, то их не открыть, то..! — начал было ругаться Пион, но внезапно резко замолчал.
— Где мы?.. — теперь этот вопрос вырвался у Расса.
Перед ними вновь было помещение с высоченным потолком и далекими, незаметными в темноте стенами. Свет фонарика и здесь оказался слишком слабым, чтобы добраться до границ этого огромного зала. Друзья и потолок не смогли бы разглядеть, если бы не поблескивающие на нем маленькие — или кажущиеся маленькими — светящиеся личинки. Но они сидели на такой большой высоте, что толку от них не было никакого, осветить помещение им было не под силу.
Рассу снова стало не по себе — он так пристально вглядывался в темноту, что у него начала слегка кружиться голова, и он судорожно ухватился руками за дверь. Пион тоже нервничал все сильнее и, в конце концов, не удержавшись, вцепился в плечо своего спутника. 'Где мы?! Куда нас занесло?!' — это были единственные мысли, которые теперь вертелись в их головах, и ребята не произносили их вслух только потому, что ответа на их вопросы все равно не было.
Еще через несколько секунд смотреть вверх стало совсем невыносимо, и Рассвет опустил голову. Пол у них с Пионом под ногами тоже оказался необычным: он был густо засыпан мелкими камешками и драгоценной землей — так густо, что даже выглядел неровным! Расс присел, дотронулся до земли рукой, повертел в пальцах один из небольших обломков камня, и снова почувствовал, как на него накатывает страх перед чем-то необъяснимым, неправильным, неестественным…
— Расс, давай вернемся! — тихо попросил Пион. Его голос опять был перепуганным и умоляющим, и на этот раз Рассвет не стал спорить. Ему тоже хотелось вернуться вниз, в привычные узкие коридоры и тесные комнаты — хотелось этого больше всего на свете.
— Давай, пошли отсюда, — ответил он и шагнул обратно в дверной проем. Пион юркнул вслед за ним, захлопнув за собой дверь.
В помещении, ограниченном со всех сторон нормальными близкими стенами и потолком, друзья сразу почувствовали себя лучше. Пару минут они молча сидели на полу, отдыхая и успокаиваясь после увиденного, а потом, переглянувшись, встали — им предстоял еще долгий и опасный спуск по железной сетке. Рассвет привязал веревку к железной сетке и первые пару десятков метров они спускались, держась за нее. Но потом веревка кончилась, и им снова пришлось ползти, хватаясь за тонкие, впивающиеся в пальцы ячейки сетки. Спускаться оказалось еще труднее и страшнее, чем карабкаться вверх: мысли постоянно возвращались к тому, что если они не удержатся на стене или ржавая сеть оборвется под их тяжестью, шансов уцелеть у них не будет. Расс подбадривал себя тем, что каждое движение приближает его к твердому полу и делает опасность падения все менее серьезной — понимание этого не давало ему запаниковать и в страхе замереть на стене. Пион тоже спускался молча и лишь изредка шумно вздыхал — должно быть, ему тоже приходилось прилагать немалые усилия для борьбы со страхом.
Они спустились на потолок верхней комнаты с проделанной в нем дверцей, по очереди протиснулись в нее и спрыгнули на уложенную наклонно дверь. Петра и Сергея все еще не было, но в первый момент друзья даже обрадовались этому: сил на то, чтобы рассказывать, где они были и что видели, у них после всего пережитого уже не осталось.
Оба выпили залпом по полбутылки воды и растянулись на полу в коридорчике перед входом в нижнюю комнату. Поначалу Рассвет был уверен, что мгновенно заснет и опять проспит не меньше двух смен подряд, однако, несмотря на усталость, он не смог даже просто спокойно полежать с закрытыми глазами. В голове в бешенном танце вертелись только что увиденные картины — уходящий вертикально вверх бесконечный тоннель, неподвижные личинки на страшно далеком потолке, чернота, в которой терялся свет фонарика… Рядом ворочался Пион, который тоже, по всей видимости, не мог уснуть от обилия впечатлений. А потом издалека раздались голоса возвращающихся Сергея с Петром, и Рассвет нехотя приподнялся: так и не получившийся отдых пришлось отложить, предстояло сложное и вряд ли мирное объяснение с друзьями.
Возмущались Петр и Сергей долго. Кричали. Ругались, поминали нехорошими словами всех родственников Расса и Пиона, в красках расписывали жестокие кары, которым не дождавшиеся их друзья должны были бы подвергнуться за свое предательство, в сердцах пинали ногами стены и приволоченную из далекого коридора тяжеленную дверь. В драку они не полезли лишь по одной причине — оба тоже были ужасно уставшими. Это и позволило Пиону с Рассветом, дождавшись паузы в обвинениях, взять слово и попробовать сказать хоть что-то в свою защиту.
— Парни, если бы вы это увидели, вы бы тоже не стали никого ждать! — заговорил Расс, но обиженные друзья завопили в ответ еще громче:
— Не суди по себе!!!
— Честные люди своих не бросают!!!
— Все, хватит!!! — рявкнул Пион так громко, что в его крике потонули оба возмущенных голоса. — Идите туда, — он ткнул пальцем в сторону пустого дверного проема, — лезьте наверх и смотрите сами! Просто посмотрите туда — и потом уже скажете, стали бы вы на нашем месте ждать или нет!
Петр и Сергей замолчали, переглянулись и, снова забурчав себе под нос витиеватые ругательства, вошли в комнату. Пион демонстративно скрестил руки на груди и повернулся к ним спиной. Расс проследил краем глаза, как товарищи забираются по двери на потолок, а потом тоже отвернулся, предоставив им разбираться с увиденным без посторонней помощи.
Ребята не возвращались долго. Изредка из комнаты слышались какие-то негромкие шорохи, но в остальном там было тихо. Вылезали наверх, смотрели в темную бесконечность и 'переваривали' увиденное Петр и Сергей молча. А делиться впечатлениями друг с другом им, как всегда, было не обязательно — оба и так понимали, что ничего не понимают…
Наконец, они спустились вниз и уселись на полу рядом с Пионом и Рассом. О недавней ссоре никто больше не вспоминал: все четверо молча смотрели друг на друга, не зная, что сказать.
— Парни, а что там… выше? — первым нарушил молчание Сергей.
— Тебе честно ответить? — вздохнул Пион. — Мы сами не поняли!
— Там очень большая зала, — попытался объяснить Рассвет. — Гораздо больше, чем самая большая танцплощадка на десятом уровне… Хотя вы же на 'десятке' не были! Ну, в общем, представьте себе, что много больших площадок составлены вместе и стен между ними нет… Хм, не знаю, как вам это описать!.. Это видеть надо!
