Я топтался перед узорными воротами кладбищенской оградки, не решаясь войти внутрь. Ледяной ветер пронизывал до костей, подозрительные звуки, несущиеся отовсюду, заставляли ежиться и вздрагивать. Кроме того, голова неимоверно раскалывалась, в горле образовалась средних размеров пустыня, меня сильно мутило и невероятно хотелось спать.
Еще бы! Ведь накануне мы с Мартьяшей ударно поработали: шесть часов кряду вызывали демона в винном погребе Забендера. Правда, сам ритуал занял полчаса, остальное время мы дегустировали великолепнейшее вино, рассчитывая впоследствии свалить вину за уничтоженные бутылки и ополовиненные деревянные бочки с чудесным виноградным напитком на жителя другого мира. Кстати, последнего нам все же удалось вытащить в наше временное и уютное пристанище.
Когда традиционные клубы дыма рассеялись, я в изумлении наблюдал весьма колоритное создание.
Оно явно было самцом, учитывая одеяние (красные шаровары с рубахой в вышитых узорах) и прическу (длинный черный локон на абсолютно лысом черепе), а также серьгу с внушительным изумрудом в проколотом ухе.
Говорил демон тоже удивительно, совершенно не по-нашему.
— Де я? — прокуренным басом поинтересовался он сразу после вызова, удивленно оглядываясь по сторонам.
— Здесь! — подробно ответила начинающая чернокнижница.
— Мартьяша, к-кто это?? — я тихонько попятился к выходу.
— Демон, конечно! — уверенно сказала белокурая ученица Фьориуса и обратилась к гостю: — Ты кто?
— Та Петро я, Галушко! З станицы Озерной!
— Точно, демон, — с удовлетворением проговорила Мартемьяна, и продолжила: — А чего в погребке местном делаешь? И каким образом попал сюда?
— Та звидки же мне знати?? Спав спокийно на сеновале з Полькой, а утром — тут! Но зато горилка, горилка всюди! Эх, и смачная горилка!!
И, конечно, я не понимал ни единого слова, но пухляшка с носом-пуговкой вполне ориентировалась в невиданном наречии. Закончилось дело тем, что она просто отправила демона по имени Петро обратно, на родину, снабдив бочонком шикарного красного винца. Якобы для многочисленной родни. На мои робкие возражения, что нам-то полагалось изловить злодея, ученица Фьориуса лишь махнула рукой, с зажатой в ней бутылкой, а поскольку махала непосредственно перед моим лицом, то заехала ею мне по уху… И я сразу перестал возражать, озаботившись состоянием собственного здоровья.
…Где-то неподалеку раздался пронзительный вой, буквально выбросивший меня из воспоминаний в суровую реальность. Я настороженно осмотрелся: страшно, холодно и вообще!
И вообще, места скопления мертвяков пугали меня с детства. А в темноте я бы и вовсе никому не советовал совершать экскурсии по ним (если только вас не Мартемьяной кличут!). Но сейчас иного выбора у меня, по всей видимости, не предвидится: очередное задание Верховного мага требовало наличие трупа.
Я тоскливо вздохнул. Наверное, Великий все-таки расстроился, обнаружив слегка разгромленную библиотеку, иначе с чего он так орал в зале для приемов, требуя выдать злостных истребителей замкового имущества? Понятное дело, себя самого я выдать никак не мог, стеснялся, а Мартьяша и вовсе отсутствовала (она учила Гуццла варить суп), так что Забендер ничего не узнал.
Последний, конечно, подозревал, что дело не обошлось без подопечной Фьориуса, и потому периодически вперивал в меня налитые кровью глазки, но я держался стойко, памятуя о крутом нраве начинающей чернокнижницы. И шелковой обивке для собственного гробика…
В итоге Верховный маг поставил крайне сложную задачу: сотворить зомби из мертвецов. Учитывая, что в обычной практике их делают из еще живых людей, которые потом благополучно помирают, сия процедура представлялась крайне сложной. И не самой приятной. Может, скелет сойдет? Они, по крайней мере, не столь «ароматные» и редко распадаются на фрагменты в самый неподходящий момент. Разве только рассыпаются в прах…
Я нервно пригладил растрепанные волосы и робко толкнул дверцу от себя. Она с трудом, неохотно, подалась, издав отвратительный скрип, заставивший меня подпрыгнуть.
— Да этот вой и мертвого поднимет! — пробормотал я почти про себя, делая несколько неуверенных шагов вперед по утоптанной дорожке. И, как всегда, оказался прав!
Позади неожиданно послышалось знакомое кряхтение, и я стремительно обернулся. На меня дружелюбно таращился упырь. Тот самый, который с синенькими цветочками.
— Гы! — радостно поздоровался он.
— Ох, … мать! — неожиданно ответил я любимыми словами одной светловолосой очаровашки.
На зеленоватой физиономии кровопийцы промелькнуло изумление пополам со странной задумчивостью, а я почувствовал некоторую неловкость: в самом деле, чего я к его маме прицепился? Наверняка, она была во всех смыслах приличной и достойной дамой. И не ее вина, что сын непотребствами по ночам занимается, в смысле, постороннему, да еще и живому, парню букеты носит и флиртует к тому же… Мда, не самое хорошее влияние на меня оказывает Мартемьяна!
Но тут кровосос осклабился, сдается мне, как-то подозрительно счастливо, и я невольно обратил внимание на блеснувшие в лунном свете огромные и кривые клыки.
И чего он хочет?? С беспокойством подумал я. Рожи корчит, улыбается… Не понимаю!
А вот когда клыкастый товарищ выразительно зачмокал синими губами и попер на меня, выпятив костлявую грудь, я моментально все понял и едва не взвыл.
Да что ж им всем надо непременно меня поцеловать?! На мне где-то медом намазано?? Нет, здесь, наверное, воздух отравленный, раз даже нечисть больная на голову!! Интересно, а не погулял ли здесь в свое время Грайзел? Он по молодости со своими шортами мог и упырей перепортить…
Эти безумные мысли пролетели в моей голове в мгновение ока, и пока я соображал, как выпутываться из дурацкой ситуации (пока еще — дурацкой, но она с каждым ударом моего сердца грозила перерасти в нечто ужасное), случилось чудо.
Мимо моего уха внезапно просвистело что-то непонятное, и в ту же секунду здоровенный булыжник заехал кровопийце по лбу! Он обалдело моргнул мутными, выпученными глазками, и, обиженно икнув, медленно осел на задницу.
— Хервин, тебя нельзя оставлять одного ни на мгновение! — раздраженно проговорила Мартьяша, подходя ко мне.
— Так я чего… он первый начал! — выкрикнул я несколько нервно.
Клыкастый укоризненно покосился на меня, но встать и не попытался. Правильно, между прочим. Ведь Мартемьяну не зря прозвали «Гроза упырей»…
— А тебе не надо было с ним заигрывать! — сурово отрезала начинающая чернокнижница.
— Кому — мне?! С кем — с ним?! — от несправедливого упрека я даже слова позабыл. Приличные. Но зато резко вспомнил неприличные… И, видимо, от пережитого страха, тут же их и выдал. Все пять.
— Ты…! Я…! Оно…! И вообще! — с претензией завершил я свою речь. Ох, лучше бы я промолчал… Ибо, посмотрев на пухленькую блондинку, лишился дара речи.
Она сияла. Сверкала и искрилась. Потом расплылась в совершенно невероятной улыбке (куда там кровососам до нее!) и восторженно завопила:
— Я всегда знала, что ты настоящий мущщина! Строгий и непреклонный! Истинный черный маг!
И пока я, шокированный и почти оглохший от вопля, пятился назад от неумолимо надвигающейся на меня Мартьяши, она страстно шептала на всю сонную округу:
— О, да! Ты, безусловно, составишь мне достойную партию! Я, конечно, понимаю, что ты привязан к наставнику, я ведь видела ваши трогательные отношения. Ну, если тебе с ним трудно будет расстаться после свадьбы, давай его усыновим? Тьфу, в смысле, пригласим к нам жить…
Ага, и он, типа, в постели третьим будет?! Слава демонам, я не высказал предположение вслух, она же ведь способна на многое!
— Они с Фьор… с Фьориусом не ладят, — прохрипел я, наконец.
— Да ерунда! Поверь мне, главное, чтобы он
