Желаю Вам всего хорошего. Да, вот еще что: в декабре буду в Петербурге*, проживу там недели две или месяц, смотря по настроению.
Ваш виноватый кающийся
На конверте:
Суворину А. С., 21 ноября 1895*
1616. А. С. СУВОРИНУ
21 ноября 1895 г. Мелихово.
21 ноябрь.
Ну-с, пьесу я уже кончил. Начал ее forte и кончил pianissimo — вопреки всем правилам драматического искусства. Вышла повесть. Я более недоволен, чем доволен, и, читая свою новорожденную пьесу, еще раз убеждаюсь, что я совсем не драматург. Действия очень коротки, их четыре. Хотя это еще только остов пьесы, проект, который до будущего сезона будет еще изменяться миллион раз, я все-таки заказал напечатать 2 экземпляра на ремингтоне (машина печатает 2 экземпляра сразу) — и один пришлю Вам. Только Вы никому не давайте читать*.
Вашего «Честного слова» я не получал*, быть может, потому, что оно послано заказною бандеролью и по этой причине лежит теперь в Серпухове.
Какая-то дама, мне неизвестная, думая, что это я пишу о наводнении*, прислала мне в «Нов<ое> вр<емя>» в простом письме 5 р., прося отдать эти деньги потерпевшим. Ваша редакция препроводила письмо это ко мне на Лопасню, и вот я не знаю, что мне делать с этими деньгами. Будьте великодушны, пошлите прилагаемое письмо Александру и приложите к нему 5 р.; я бы сам послал ему это письмо, но не уверен, есть ли у него теперь деньги, а послать деньги по почте ему не могу, ибо почты у меня нет. Пять же рублей я возвращу Вам при свидании, если Вы не распорядитесь ранее отдать их, например, погорельцам, или в другое какое-нибудь учреждение, ведающее сирых и убогих. В последнем случае я привезу Вам расписку.
В Вашем письме актрисы изображены художественно. Я прочел и только крякнул: да-а. Я бы не хотел быть на Вашем месте. Возобновленный «Иванов»* даст в первый раз 280 р. сбору, во второй 116, а в третий раз Вы уже не поставите его. Таково мое мнение. Я бы ставил декадентские пьесы, а по воскресеньям и праздникам днем ставил бы для народа «Парашу Сибирячку», «Белого генерала»* и всякие занимательные феерии, поставил бы для оного же народа «Гамлета» и «Отелло», напирая главным образом на декорации. Можно для народа (по очень дешевой цене за вход) поставить «Власть тьмы» и «Женитьбу». Это тоже даст 116 р. сбора, но всё же это лучше, чем возвращать из ссылки таких господ, как «Иванов». Вы скажете: советовать издали легко. Это правда.
Будьте здоровы и благополучны. Когда у меня бессонница, мне помогает стакан пива. Скоро приеду. Должно быть, все-таки не раньше начала декабря.
Ваше маленькое письмо о Горбунове великолепно*. В настоящее время только Вам одному удается этот тон.
Урусову А. И., 21 ноября 1895*
1617. А. И. УРУСОВУ
21 ноября 1895 г. Мелихово.
Дорогой Александр Иванович, Вы обладаете счастливым даром говорить и писать приятное. Ваше коротенькое письмо очаровало меня*.
Я добуду «Лешего», прочту и тогда пришлю Вам настоящий ответ. Кстати сказать, вчера я кончил новую пьесу, которая носит птичье название: «Чайка». Комедия в 4-х действиях. В декабре я буду в Москве* (Больш<ая> московская гостиница) и, буде пожелаете, пришлю или привезу Вам эту пьесу. Был бы очень, очень рад, если бы взяли на себя труд прочесть*. Труд этот несколько облегчится тем, что пьеса будет напечатана* и не придется разбирать мои каракули.
Сердечно благодарю Вас и крепко жму Вам руку.
Письмо это повезет в Москву высокая, красивая вдова*.
* на ремингтоне.
Суворину А. С., 23 ноября 1895*
1618. А. С. СУВОРИНУ
23 ноября 1895 г. Мелихово.
23 н.
На сих днях будет или, быть может, уже был у Вас мой сосед по имению Владимир Николаевич Семенкович, племянник Фета. Он просил меня написать Вам об этом и походатайствовать о том, чтобы Вы его приняли. Цель его визита: издание лирики Фета*. Мужчина громадного роста, ездит верхом на громаднейших жеребцах.
В Москве печатается для Вас моя пьеса*. Барышня напечатает и пошлет Вам. По получении и по прочтении напишите мне, пожалуйста, или телеграфируйте в Отраду Московскую слов 30. Последнее лучше, потому что за письмами я посылаю на станцию далеко не каждый день; за доставку же Вашей телеграммы готов отдать не только один рубль, но даже луну, которая изумительно светит все эти вечера.
«Честное слово» до сих пор не получено. Теперь наверное можно сказать, что оно лежит в Серпухове на почте, потому что оно было послано заказною бандеролью.
Пьес Невежина, о которых Вы пишете, я не знаю*; но знаю, что это самый тяжелый человек в свете.
Желаю Вам всяких благ, наипаче же здравия и хороших сновидений.
Чеховой М. П., 22 или 23 ноября 1895*
