Стена пенной, крутящейся воды накрыла меня с головой. Меня крутило и мотало в потоке. Я пыталась ухватить ртом воздух. Руки старались уцепиться хотя бы за что-нибудь. Я не понимала, где верх, где низ. Мокрая тяжелая грязь набилась мне в уши. Тело крутилось и вертелось. Я остановилась, наткнувшись боком на что-то очень твердое. Меня прижало и несколько раз обернуло вокруг куста. Вытянув шею как можно выше, я попыталась сделать вдох. Я задыхалась. Надо было немедленно вдохнуть! Я еще барахталась под водой, но сил больше не было. Ужас, который я переживала, не поддается описанию. Казалось, надо покориться силам, природа которых была выше моего понимания. Я уже была готова захлебнуться, но неожиданно вдохнула воздух, а не воду. Невозможно было открыть глаза, до такой степени мое лицо залепила грязь. Колючая ветка вонзилась мне в бок, а поток воды пригибал тело к земле.
Все началось так внезапно и так же быстро закончилось. Волна прокатилась и постепенно стала спадать. Я ощутила крупные капли дождя на коже и подставила лицо дождю, чтобы смыть с него грязь. Я постаралась выпрямиться и почувствовала, что съезжаю куда-то вниз. Наконец-то можно было открыть глаза. Оглядываясь по сторонам, я увидела, что мои ноги висят в полутора метрах над землей. Я начала спускаться и, дойдя до середины склона оврага, услышала голоса других людей. Я не могла взобраться наверх, поэтому спрыгнула вниз. Коленям досталось особенно сильно. Шатаясь, я побрела по дну оврага, но поняла, что голоса звучат с другой стороны, развернулась и пошла туда.
Вскоре мы все снова были вместе. Никто серьезно не пострадал. Пропала наша поклажа, в том числе спальные шкуры, мой пояс и весь ценный груз. Мы стояли под дождем, и комья грязи с наших тел возвращались к Матери-Земле. Один за другим люди снимали с себя все, смывали со складок грязь и оставались нагишом. Я тоже сняла одежду. Потеряв свою ленту для волос в подводном кордебалете, я провела руками по своей всклокоченной и спутанной гриве. Должно быть, выглядело это забавно, потому что все пришли мне на помощь. В одежде, которую мы разложили на земле, собралась дождевая вода. Мне жестами велели сесть, и, когда я села, они принялись лить воду мне на волосы и разделять их на пряди.
Когда дождь прекратился, мы оделись.
Одежда высохла быстро, и мы просто стряхнули с нее песок. Горячий воздух, казалось, высасывал влагу, растягивая мою кожу, как холст на мольберте. Тогда мне сказали, что люди в племени предпочитают вообще не носить одежды при сильной жаре, но решили, что в эмоциональном плане я буду чувствовать себя весьма неуютно, и поэтому, как хозяева, последовали моим предпочтениям.
По-настоящему удивительным в этом эпизоде было то, что стресс длился совсем недолго. Мы потеряли все вещи до единой, но вскоре уже смеялись. Я должна была признать, что чувствовала себя да и выглядела лучше после такого внезапного душа. Этот ураган потряс меня, заставив осознать, до чего же огромны силы природы, как и моя страсть жить. Соприкосновение со смертью также разбило в пух и прах мою убежденность в том, что обстоятельства внутри меня или снаружи являются причинами радости или отчаяния. В буквальном смысле все, кроме наших набедренных повязок, было унесено потоком. Даже маленькие сувениры, которые я собиралась увезти в США и отдать внукам, — все погибло. Выбор был таков: либо жаловаться на судьбу, либо принять все как есть. Был ли это честный обмен — отдать мою материальную собственность за неожиданный урок, смысл которого — не привязываться ни к чему? Мне сказали, что, скорее всего, мне позволили бы сохранить маленькие символические подарки, которые унесло течением, но, видимо, с точки зрения энергии Божественного Единства я все еще была слишком привязана к ним и придавала им большое значение. Научилась ли я наконец ценить сам опыт, а не вещь?
В тот вечер они вырыли в земле небольшую яму. В ней развели огонь, куда положили несколько камней, так что они вскоре стали очень горячими. Когда огонь потух и остались только камни, туда добавили мокрые веточки, а потом толстые корешки, овощи и сухую траву. Сверху насыпали немного песка. Пришлось дожидаться, когда все приготовится, — вариант духовки, и не хуже, чем в плите «Дженерал Электрик». Час спустя мы откопали еду и с благодарностью съели эту чудесную пищу.
Засыпая той ночью уже без привычной шкуры динго, я вспомнила знаменитую молитву анонимных алкоголиков: «Господи, дай мне силы принять то, что я не могу изменить, мужество изменить, что могу, и мудрость отличить одно от другого».
28. Крещение
После ливневых дождей откуда ни возьмись появились цветы. Блеклый пейзаж сменился цветастым ковром. Мы шли по цветам, мы ели их, украшали себя гирляндами из цветов. Было сказочно красиво!
Мы приближались к побережью, пустыня отступала. С каждым днем растительность становилась все пышнее. Повсюду росли высокие деревья. Еды было в избытке: новые разновидности семян, проростки, орехи, дикие плоды. Один из нас сделал маленькую зарубку на дереве. Мы приставили к ней наши новые фляги, и они наполнились соком. Впервые за долгое время представилась возможность наловить рыбы. Запах копченой рыбки до сих пор остался драгоценным воспоминанием. Везде в изобилии имелись яйца птиц и рептилий.
Однажды мы подошли к чудесному бассейну в дикой местности. Весь день меня обещали удивить, и, конечно, это был настоящий сюрприз. Вода в глубоком бассейне была холодной. Он располагался в каменной чаше, через которую протекал ручей, почти как в джунглях, окружало множество деревьев. Я была в восторге, и мои спутники знали, что я так обрадуюсь. Бассейн был достаточно большим, чтобы вдоволь наплаваться, так что я спросила разрешения, но мне велели подождать. Разрешение будет дано или не дано обитателями этой территории. Племя совершило обряд, испрашивая позволения войти в бассейн. Пока люди пели, на поверхности воды показалась рябь: волны шли к противоположному от нас берегу. Затем появилась длинная, плоская голова, а за ней неказистое туловище двухметрового крокодила. Я даже забыла об их существовании! На поверхность вызвали еще одного, затем оба крокодила выползли из воды и направились в окружающие заросли. Когда мне сказали: «Теперь ты можешь плавать», мой первоначальный энтузиазм слегка поостыл.
«А вы уверены, что все крокодилы вышли?» — спросила я мысленно.
Как они могли знать наверняка, что их там было только двое? Чтобы убедить меня в этом, они взяли длинную ветку и потыкали ею дно. Больше никто оттуда не выплыл. Тогда поставили дозорного, чтобы он предупредил, если крокодилы вернутся, и мы вошли в бассейн. Как замечательно было поплескаться в воде и поплавать! В кои-то веки полностью расслабилась спина.
Как бы странно это ни звучало, но каким-то образом мое бесстрашное погружение в крокодилье озеро было как бы еще одним крещением в моей жизни. Я не нашла другой религии в своем путешествии, но обрела новую веру.
Мы не стали разбивать лагерь возле того озера и продолжили путь.
Позже увидели еще одного крокодила, но на этот раз он был гораздо меньше и появился так, что я уже поняла: он хочет подарить нам свою жизнь, став нашим обедом. Вообще-то Истинные Люди неохотно едят крокодилье мясо. Они считают, что у рептилий агрессивное и хитрое поведение. Вибрации такого мяса могут войти в резонанс с персональными вибрациями, и человеку будет сложнее проявлять миролюбие и не прибегать к жестокости. Мы испекли крокодильи яйца — вкус был жутким. Однако когда ты просишь Вселенную обеспечить обед, то принимаешь с благодарностью все, что тебе предлагают. Ты просто знаешь, что гармония мира не нарушается, так что всего лишь двигаешься в потоке, глотаешь любой кусок и не требуешь добавки.
Путешествуя вдоль ручья, мы обнаружили множество змей. Их взяли с собой живыми, дабы у нас на обед было свежее мясо. Когда мы разбивали лагерь, я наблюдала, как некоторые, крепко ухватив змею, совали шипящую голову себе в рот. Схватив крепко зубами змеиную голову, они рывком мгновенно и безболезненно умерщвляли ее, благодаря за отданную жизнь. Они твердо верили, что Божественное Единое не уготавливало страданий никакому из живых существ, за исключением тех, которые были готовы их на себя принять. В равной степени это относится как к людям, так и к животным. Когда змей закоптили, я сидела и с улыбкой вспоминала своего старого друга, доктора Карла Кливленда. Он много лет учил своих студентов, как надо расслаблять суставы и как добиваться точности в движениях. Когда-нибудь, подумала я, надо будет рассказать ему обо всем, что здесь происходило.
