солдат.
— А там просто ворота закроем и трех-четырех стражников выставим. С чего бы деревенским на стены лезть? Главное — с запада бандитов не пропустить, и ладно…
Развернувшись, Буггар быстро засеменил к спуску во двор, бормоча про себя:
— Эх, как неудачно Дейста людей забрал! Как неудачно… И ведь подгадали, мерзавцы, со спущенными штанами поймали… Двое у меня с кашлем лежали, только их и оставил старик… Два бывалых бойца да десятники, что чуть пообмялись… Остальные — лишь доспехи носить и перед девками на ярмарке красоваться… Как мы с бедой сладим?.. Гонца, надо немедленно гонца посылать! Пусть соседние городки поднимает, пусть подмогу шлют… Даже если завтра у стен будет один бастард стоять, без армии и без солдат, я хоть до весны проживу спокойно… Даже если засмеют, не страшно… Смех — это что, похохотали и забыли… А если действительно мятежники на крепость насядут, то все, беда… Надо будет семью с гонцом послать, пока никто не прослышал… Супругу и пацанов — подальше и побыстрее. Подальше от темных Гударов, вздумавших пошутить с последними морозами…
Ночью господин Буггар не сомкнул глаз. Вечер был потерян в ругани и криках: жена никак не желала уезжать в холодную снежную круговерть. Бросать с трудом нажитое, оставлять припрятанные в сундуке драгоценности и богато расшитые наряды. Мчаться в чужой город, где ни родных, ни близких… Да еще с тремя мальчиками на руках… Не иначе как супруг остатков разума лишился!
Но командир крепости в этот раз не стал слушать сварливую женщину, приказал в нелицеприятных выражениях закрыть рот и спасать жизнь себе и детям. Погрузив в наспех собранные сани пацанов, туда же отправил нахохлившуюся жену и отдал приказ двум парням:
— До Смастадда лететь стрелой! Двух коней даю, двух! Вот письмо, вручите лично асталду. Пусть людей поднимает, на выручку спешит!
— Так, может, мы верхом…
— В санях, дурные ваши головы! И чтобы ни один волос с их головы не упал! Лично отвечаете!.. В городе один останется на постоялом дворе с моей семьей, второй дальше поедет, уже верхом… До самого Грассенвалда доберешься, если надо, но найдешь или лорда, или его сыновей! Пусть на выручку спешат… Как снег сойдет, нам крепость без подмоги не удержать… Все, пусть хранят вас боги…
Накрепко закрыв восточные ворота, командир крепости поспешил на другую сторону. Чтобы в накативших сумерках, а потом и в ночной тьме зло и испуганно разглядывать россыпь чужих костров, вольно раскинувшихся у обледенелых стен. Западный ветер приносил с собою рокот барабанов и шум большого лагеря. Сотни огней поднимали в чернильное небо свои жаркие лапы, стараясь зацепиться за колючие звезды. Отблески костров вытягивали из измученных бессонницей солдат остатки смелости, насмехаясь над шепотом новобранцев и заставляя хмуриться ветеранов.
Ближе к утру лагерь затих, перестав пугать резкими криками удвоенные караулы на стенах.
С мутным рассветом Буггар проверил доспехи и быстро поднялся по обильно посыпанным песком ступенькам на самый верх. Встав рядом с ветераном, командир нахмурил лоб, пытаясь вспомнить, как все же зовут этого широкого в плечах солдата с продубленным морозами лицом. Ска?.. Скара?.. Чтоб к Гударам провалиться, ну и имена у парней из южных лесов… Вспомнил!
— Скарпа, что там?
— Возятся, лагерь сворачивают. Я ночью посчитал, больше пяти сотен костров зажгли. И не похоже, чтобы просто дрова тратили — у каждого кто-то бродил или сидел. Если даже по одному солдату, нам мало не покажется.
— Ничего, нам бы первый удар отбить, дальше полегче будет. Парни поверят в свои силы, да и мятежники убитых посчитают и задумаются. Стены штурмовать — это не безоружные деревни грабить…
— Хорошо бы. Гонца отправили?
— Отправил… Как раз сейчас должны в Смастадд въезжать… Ну, или к обеду… Там ополчение поднимут и к нам.
— Если людей пошлют. Я местных вояк помню, могут в городище запереться и кричать, что без приказа лорда ничем помочь не могут.
— Чтоб тебя! — рассердился увешанный оружием Буггар. — И так на душе тяжело, так ты еще каркаешь!
— Я лишь думаю, как боги кости бросят. И как нам дальше жить: к смерти готовиться или долгую старость ждать…
Поудобнее перехватив копье, Скарпа высунулся в бойницу и удовлетворенно вздохнул:
— Идут…
Яркое солнце выглянуло из-за серебристых горных пиков, и висящая над долиною дымка растаяла в его теплых лучах. Рассыпанные на стене солдаты вдохнули и подавились холодным воздухом: на замерзшую крепость двигалась армия лорда Хейдера.
Проминая снег широкими лыжами, в голове трех колонн шли вольные ватаги с копьями в руках. Следом вперемешку шагали разномастные отряды: люди и закутанные в мех зеленые коротышки. Хвост воинства еще терялся в засиявшем под солнцем снегу, а голова уже медленно выстраивалась перед высокой стеной. Легкие сани промчались перед замершими рядами, выгружая связки стрел и тяжелые арбалеты. Размалеванные боевой раскраской рыбаки, не торопясь, расчищали перед собою место, втыкали высокие щиты, проверяли на луках тетиву. Лилла-тро суетились рядом с метательными машинами, натирая салом узкие канавки, куда укладывали копья с окованными сталью наконечниками.
Отодвинувшись от холодного камня, Скарпа повернулся к остолбеневшему командиру крепости и невесело улыбнулся:
— Значит, я все же не ошибся… Больше шести сотен рыбаков, а малышей тысячи три, не меньше… И арбалетов столько, что нас просто сметут со стены… Молись, господин фастни, чтобы новобранцы не побежали прямо сейчас. Если первый залп переживут, то, может, и укусим в ответ… Если совсем повезет, первый удар отобьем. А потом нас прикончат… На каждого почти по сотне врагов. Нас просто телами завалят…
Не успел Буггар ответить, как центр вражеской армии подался в стороны, и к крепости медленно направился черный лохматый зверь с могучим всадником на спине. Рядом медленно двигалась легкая собачья упряжка, в которой держался за флагшток невысокий гоблин. Остановившись в сотне шагов от поднятого моста через усыпанный снегом ров, Хейдер легко спрыгнул на снег и медленно пошел вперед. Слева от него шагал оборотень, поднявшись на ноги и сверкая закованною в броню грудью. Справа семенил Сканки, крепко держа отливающее лазурью знамя.
Скрестив руки на затянутой кольчугой груди, бастард внимательно оглядел затаившуюся крепость и громко спросил:
— Мне послышалось или кто-то действительно хочет умереть сегодня? Ради моего отца, бросившего вас в снегах?
Не дождавшись ответа, Хейдер добавил:
— Повторю еще раз. Если вы откроете ворота, то я сохраню вам жизнь. И отправлю домой, разрешив оставить оружие и взять припасы в дорогу. Но если в полдень я вернусь, а вы еще будете раздумывать, то мои люди возьмут крепость штурмом. И тогда мертвые позавидуют живым, я обещаю…
— Мы давали присягу лорду Дейста и…
— А лорд Дейста обещал мне эти земли! Обещал и не сдержал данного слова… А потом обещал вам, что окажет помощь и поддержку западным границам. Но забрал солдат и помчался делить чужой трон… Он бросил вас умирать, как бросил своего незаконнорожденного сына в шахты Фьерранлонда. Лорду Дейста нужен лишь он сам. Все остальные — пыль под ногами… Я говорю вам, что готов решить все проблемы миром. Не казнить пленных, не вешать невиновных, не сжигать дома ради глупой мести. Сложите оружие, и я войду в свой дом, не пролив кровь… Думайте и решайте, стоит ли умирать на чужой войне…
Буггар застыл рядом с арбалетчиком, пытаясь найти выход из тупиковой ситуации. Так хотелось вогнать острый болт прямо в лоб стоявшему внизу наглецу. Но стоило лишь чуть поднять глаза, и это желание исчезало, уступив место паническому страху. Потому что за спиною бастарда плотными рядами
