радость. Вместо этого такое вот отношение и головная боль после работы. Но давайте попробуем подойти к ситуации по-мужски. Спокойно, без излишних эмоций и скоропалительных выводов. Прежде всего, коль скоро вы как глава семейства и взрослый ответственный человек считаете возможным делать своему совсем еще крошечному сыну двухсотдолларовые подарки, то это ваше личное дело и ваша же личная ответственность. Я даже не предлагаю выяснять, чем вы руководствовались при этом — двигала ли вами беспредельная любовь к ребенку, или тяга к самоутверждению, намерение продемонстрировать родственникам и знакомым, насколько вы успешный профессионал и заботливый отец, или подсознательное желание самому развлечься на досуге с радиофицированной моделью. Повторяю, в данном случае все это не столь уж важно. По-настоящему важно, на мой взгляд, другое. Приняв решение сделать такой подарок, вы, опять- таки как мужчина и зрелый человек, должны быть последовательны до конца. Я имею в виду, что, даря что-то кому-то, вы добровольно отказываетесь от всех прав на эту вещь, какой бы ценной она ни была, и целиком передаете их новому владельцу, как бы мал он ни был. Другое дело, как человек разумный, вы должны (а в том, что касается детей, и обязаны) прогнозировать последствия своих действий, в том числе отдаленные. Я помню случай из моей практики, когда родители трехлетнему (!) мальчишке подарили на день рождения компьютер! Через десять лет они обратились к психологу с жалобой на то, что ребенок чрезмерно увлечен общением с машиной и проводит за ней все свободное время. Интересно, чего ожидал отец мальчика (компьютер, безусловно, мужской подарок): что малыш будет колоть им орехи или часами сидеть, уставившись в загадочную темноту экрана выключенного монитора? Но, повторюсь, уж если решение принято, надо доводить его до логического конца. Следовательно, получив подарок, ребенок должен получить и право распоряжаться им по собственному усмотрению, не спрашивая вашего мнения и разрешения, если он сам этого не желает. Помните, я говорил о том, что семья должна дать ребенку здоровое чувство частной собственности? Оно начинается именно с предмета нашего теперешнего разговора. Кстати сказать, неуклонное соблюдение этого принципа позволит избежать многих конфликтов, если у вас растут двое или больше детей. Я думаю, значительная часть родителей, у которых в семье не один ребенок, могут засвидетельствовать, насколько часто братья и сестры поднимают тарарам в доме, затевая спор о том, кому возиться с той или иной игрушкой, почему кто-то взял книгу со стола, куда делись фломастеры. Это происходит, как правило, если родители, движимые исключительно благими побуждениями, покупая что-то для детей, говорят им и друг другу: пусть это будет общим. Дети же, не обремененные знанием социалистических учений, в подавляющем большинстве плохо понимают смысл слова “общее”. Для них “общее” чаще всего значит “ничье”. Отсюда взаимное стремление присвоить эту вещь, утвердить свои права на нее. Результат — неизбежное столкновение интересов и, как следствие, крик, слезы, драка, апелляции к родителям. Таким образом, покупая нечто “общее” с целью объединить, сплотить брата с сестрой, на самом деле мы сталкиваем их лбами. В семьях же, где каждую вещь, каждую игрушку покупают конкретно кому-то (при этом, естественно, необходимо соблюдать баланс интересов, чтобы ни один ребенок не чувствовал себя обделенным), такого, как правило, не происходит. Более того, поскольку у вещи есть владелец, естественно и нисколько не унизительно спросить у него разрешения, коль скоро возникло желание или необходимость данной вещью воспользоваться. Как правило, такое обращение одного ребенка к другому не встречает немотивированного, “из вредности” отказа. Именно так братья и сестры учатся взаимному уважению и получают опыт нормального делового взаимодействия между людьми. Однако вернемся в нашу детскую. Начнем с уже известного простого приема: глубоко вдохнем и выдохнем. Дождемся (уверяю, ждать придется очень недолго), пока на место первой мысли: “О черт, какой бедлам!” придет другая, что-то вроде: “Боже мой, у него действительно сильно идет кровь! Что с ним?”. В этом случае первым и естественным нашим делом будет успокоить ребенка и осмотреть рану. Я призываю всех пап: не обращайтесь в такой ситуации к супруге. Сделайте все необходимое сами. Поверьте, вы справитесь лучше вашей замечательной жены. И это именно то, что нужно вашему сыну в данный момент. После того как рана обработана и перевязана, слезы высохли и ребенок успокоился, вернитесь в детскую вместе с ним. Внимательно посмотрите на то, что осталось от вашего подарка. Возможно, у вас снова возникнет чувство досады. Не спешите его выплескивать. Сделайте еще один глубокий вдох и выдох. И быть может, вам в голову придет примерно такая мысль: “Какой все-таки любознательный и сообразительный растет у меня парнишка! Надо же, в три-то года умудриться раскрутить до винтика такую сложную вещь!”. Поделитесь этой мыслью со своим сыном. Посмотрите на его реакцию. Уверен, вы получите такое вознаграждение за все материальные и моральные потери, о каком и не мечтали, затевая всю эту историю! Может быть, вам захочется сказать что-то вроде: “Ты здорово потрудился над тем, чтобы разобрать машину на детали. Теперь давай посмотрим вместе, сможем ли мы ее восстановить?”. Разумеется, все сказанное не является панацеей и рецептом на все случаи жизни. Вы и ваша семья уникальны. Творите и экспериментируйте. Главное — все время помнить, что стадия развития ребенка от года до трех лет “…становится решающей для установления соотношения между доброй волей и полным ненависти самоутверждением, между корпоративностью и своеволием, между самовыражением и компульсивным самоограничением или смиренной угодливостью”2. “Как тебе не стыдно реветь? Ты уже большая девочка!”, или “Мужчины не плачут!” К сожалению, многие взрослые люди не дают себе труда задуматься об этом. Более того, исповедуя принцип любви “по милу хорош” по отношению друг к другу и к детям, некоторые родители совершенно не желают видеть и, соответственно, считаться с тем, каков их ребенок на самом деле. Они игнорируют его потребности и прилагают массу усилий к тому, чтобы подогнать маленького человека под мерки, продиктованные идеальным образом, придуманным ими самими, их собственными родителями или другими людьми, мнение которых представляется авторитетным и важным. Очень часто такие семьи обращаются за помощью к психологам, декларируя, что “с ребенком много проблем, с ним что-то не в порядке”. В переводе на ясный человеческий язык подобный запрос выглядит примерно следующим образом: “Мне не нравится мой сын (дочь) таким, какой он есть! Будьте добры, переделайте его”. Между прочим, Вирджиния Сатир рассматривала подобные телодвижения родителей, столкнувшихся с проблемной ситуацией, как неосознанный поиск “слабого звена” в семейной системе. То есть “назначение” ребенка ответственным за дисфункции семейной жизни, причины которых могут лежать в области не детско-родительских, а супружеских отношений. Она ввела даже специальный термин для обозначения такого ребенка в семейной терапии — “идентифицированный пациент”. Естественно, такая тактика не только травматична для ребенка, но и разрушительна для семьи в целом, поскольку уводит ее членов в сторону от поиска решения подлинных проблем во взаимоотношениях. Вообще говоря, визит к семейному терапевту в подобной ситуации может оказаться наиболее продуктивным действием, поскольку умение отделять “мух от супа”, сиречь “идентифицированного пациента” от ребенка, у которого действительно есть личностные проблемы или проблемы развития, — непосредственная задача такого специалиста. Но обращение к терапевту — это обычно следующий шаг. А сначала родители (чаще всего мамы) предпочитают действовать самостоятельно. И здесь кроется источник многих бед. Если бы люди не были столь самонадеянны и обращались за помощью, пока печень еще цела и “Боржоми” пить полезно! Однако оставим бесплодные сетования, лучше посмотрим, как действуют мамы и к чему это приводит. С ростом в нашем обществе интереса к религии, психологической литературе и жизненному укладу цивилизованных стран большинство родителей отвергают физические наказания как систему воспитания. Поэтому для подавления попыток ребенка бороться за свою автономию и проявлять свободную волю сплошь и рядом используются “гуманные” методы, не связанные с рукоприкладством. Я бы выделил три наиболее распространенных способа “цивилизованного” подавления детской индивидуальности. Первый, в каком-то смысле наиболее опасный и, увы, едва ли не наиболее распространенный в нашей культуре — пристыдить и тем самым индуцировать чувство вины (“Как тебе не стыдно плакать, ты уже большая девочка!”; “Как тебе не стыдно! Ты мужчина, а настоящие мужчины не плачут!”). Второй способ — угрозы и запугивание (“Будешь себя плохо вести, отдам тебя вон тому незнакомому дяде!”). И, наконец, третий —
