Сплошные верхушки деревьев и вдруг раз — вместо них единая линия домов. Но по дороге Дита успела запугать себя настолько, что по сторонам смотреть не рисковала.
Вскоре машина резко затормозила у огромного круглого здания из дерева. Рядом приткнулась другая. Захватчики вышли наружу и остановились у кузова.
— Какую брать? — спросил один из них.
— Пофигу, — бросил главарь, потягиваясь так пластично, будто был гимнастом. Потом фыркнул от какой-то пришедшей в голову мысли. — Но сначала одну тащи, он конечно и без повода кинется, мы еще месяц по-другому не можем подраться, но награда должна быть качественной, чтобы контроль ничего не заподозрил. Не поведется на одну — вторую притащим.
— А если кто другой рискнет? — деловито поинтересовался тот, что осматривал Диту.
— Ну пусть, — на лицо светловолосого набежала темная тень. — Уделаю по очереди.
Заскрипела дверца пикапа. Соседка Диты вздрогнула и попыталась заползти в угол. А самой Дите было так странно все происходящее, так нереально, что она даже не шевельнулась.
Потому ее и вытащили — взяли ту, что оказалась ближе.
Высокая стена из грубых досок, поверху намотана колючая проволока и куски сетки. Со стороны здания доносился шум, который бывает при большом скоплении людей и запах крови.
Это оказалась арена. Диту подтащили к скамейке у самого борта рядом с засыпанным песком кругом и толкнули на пол. Она с готовностью села на утрамбованную землю и сжалась, прикрыв голову руками — одного короткого взгляда на дерущихся людей — разъяренных до бешенства, в потоках крови и темных порезах оказалось достаточно, чтобы голова закружилась, а в животе заныло от тошноты.
В плечо упиралось колено белобрысого, который с интересом комментировал происходящее вокруг и не обращал на Диту ни малейшего внимания.
— Вот он, — вдруг довольно зашипел, приглушая голос. — Пришел!
— Один?
— Да. Он же у нас любит повыебываться, — в голосе главаря послышалась чистая ненависть. — Ничего-о. Сегодня я ему морду подлатаю без вариантов. Зачем ему столько зубов? А потом кастрирую, как любимого кота.
Хохот. Дита старательно вжимает голову в плечи.
Она не знала, сколько времени прошло. Крики то утихали, то становились громче. Парни все больше настораживались.
— А теперь — неофициальные вызовы! — заорал с арены пронзительный голосок ведущего. — Пользуйтесь моментом заработать славу и признание самых сильнейших! Отказ равен признанию в трусости! Спешите!
Диту больно толкнули.
— Неужели нет желающих? — подначивал ведущий.
— Я! — Белобрысый вскочил, отчего Дита получила сильный удар в плечо еще раз. — Вызываю желающих! Вот моя плата.
Диту опять подняли. Она с ужасом оглядывалась — множество лиц, горящих в пылу ожидания зрелищ! Есть ли на острове люди способные помочь примитивке? Судя по окружающим, нет. Ее потащили на арену. Дита не сопротивлялась, понимала что бесполезно. От страха она почти перестала дышать, руки дернуло, поднимая вверх и оказалось, что она стоит у столба, пристегнутая наручниками. От обморока спасло только то, что распущенные волосы почти целиком закрыли ей лицо. Значит, никто толком не разглядит лица. И не увидит ее страха.
— Победившему Лекса — свеженькая примитивка! Сегодняшнего улова! — восторженно дер глотку ведущий. — Свободный вызов! Есть желающие?
Внезапно гомон людской толпы смолк. Дите показалось, что по поверхности арены проскользнула темная молния. Она медленно поняла голову.
Парень был молод, но от его взгляда, темного, как и одежда становилось не по себе. Хотя раньше ей казалось, пугаться еще больше просто некуда. А вот и нет — этот человек, темная противоположность белобрысого, почти такой же высокий и крепкий, и с гораздо более уверенной аурой нагонял страху даже на зрителей.
Поймавший Диту мужчина довольно оскалился.
— Что, Васлав, ты даже не боишься штрафа за ослушание? — насмешливо спросил.
— Я раскатаю тебя мордой по арене и безропотно выплачу штраф. Может даже в двойном размере, — от голоса Дита вздрогнула. Губы незнакомца почти не шевелились, но голос прозвучал так сильно, что пришлось поглубже вдохнуть.
— Посмотрим. Кстати, неужто тебя бабы перестали любить, если ты позарился на примитивную дешевку?
— Я раскатаю тебя совершено бесплатно! — не меняя тона, сообщил Васлав. — По старой дружбе. Презент можешь оставить себе. Или нищим раздай.
— Нет, нет, — влез ведущий. — Награда объявлена, не будем нарушать правил. Итак, гонг!
По арене разлетелся звон.
Через секунду темная молния бросилась вперед, вонзаясь в светлую. Клубок тел завертелся так быстро, что Дита толком ничего не могла разобрать.
Бах! И оба снова стоят по разные стороны арены, будто и с места не двигались.
Несмотря на ситуацию Дита подумала, что зрелище действительно редкое.
Звон — и они снова одно целое.
Как любовники, неожиданно пришло ей в голову. Такая близость. Столько страсти. Хотя… тоже мне спец, что она там знала о любовниках? Дита поморщилась и напомнила себе, где находится и в какую историю влипла. И неважно кто победит, все равно будет очень паршиво.
В следующий раз, когда Дита взглянула на арену ситуация поменялась — светлая молния двигалась куда медленнее, а удары темной можно было различить невооруженным глазом.
Звон.
— Блядкий выродок! — орет Лекс и тут же отлетает от удара под дых. Тяжело падает на землю.
Васлав приближается, сосредоточено хватает его за волосы, приподнимая голову. Что-то негромко говорит. Окружающим не слышно, но Лекс снова дергается. Тогда одним движением Васлав прижимает его спину коленом к земле, тот стонет от боли.
— Брейк! — орет ведущий, — расходитесь!
Дита молча смотрит. Вот так… нынче у нее за день меняется по два хозяина. Просто отпад!
А главное, один другого краше.
Похоже, представление закончилось, потому что окружающая толпа начала расходиться.
Васлав отпустил Лекса и отошел на пару шагов.
— Угомонись, пузан, или я тебя убью, — вдруг совершено спокойно сказал.
— Как только ты сдохнешь, — оскалился разбитыми губами белобрысый. — Однажды я тебя достану, это просто вопрос времени.
Через несколько секунд Васлав равнодушно пожал плечами, развернулся и направился к выходу. Никаких следов, что он только что участвовал в драке не было, ни на лице, ни в уверенных, расчетливых движениях тела.
— Эй, ты! — на его дороге встал ведущий. После представления он уже не улыбался, а выглядел даже скучающим. — Куда собрался? Презент забыл.
Дита подняла глаза и увидела, как незнакомец оборачивается и упирается в нее взглядом.
Всего на секунду. И взгляд остается таким же равнодушным, будто речь идет о чем-то мелком, вроде бутылки водки.
— Пристрой куда-нибудь, — предлагает Васлав.
— Слушай, забирай и сам пристраивай, — досадует ведущий. — Мне разборки с контролем над правилами не нужны.
Васлав морщиться, будто вместо вкусной еды ему подсунули что-то тухлое.
Какой-то невзрачный человек, видимо рабочий арены подходит к столбу и щелкает ключами, расстегивая наручники. Руки вдруг отпускает. Запястья горят так сильно, что Дита машинально хватает
