решение казалось «наилучшим планом» (ДБФ), хотя потребовало большой жертвы от Павла, так как означало, что ему придется «остаться в Афинах одному» (16, ПАБ). Он уже оставался там один, поскольку по прибытии сопровождавшие покинули его (Деян. 17:15), что привело к весьма болезненному опыту. Все его существо восстало и возмутилось против того всеобъемлющего идолопоклонства, которое царило в городе (Деян. 17:16). И вот, наконец, следуя оставленным инструкциям приехать как можно скорее (Деян. 17:15), к нему присоединился Тимофей (однако без каких бы то ни было новостей). Неужели Павлу придется отослать Тимофея и во второй раз остаться одному в городе, наполненном идолами, и тем самым лишиться христианского общения? Все в нем возмущалось против такой перспективы. Но легче было перенести еще один период одиночества, чем томительное напряжение от неизвестности о судьбе фессалоникийцев.
Итак, мы послали Тимофея [чье общение значило так много для Павла], ибо Тимофей есть брат наш и служитель Божий и сотрудник наш в благовествовании Христовом (2а). Возможно, Павел дал такую восторженную характеристику Тимофею, желая показать, что он послал одаренного и наиболее подходящего представителя. Иначе, мы могли бы ожидать, что Павел опишет его, как «нашего брата и нашего служителя»; Павел взял на себя смелость утверждать, что Тимофей — служитель Божий. И действительно, более поздним переписчикам это не понравилось. Поэтому, «чтобы убрать спорный персонаж, у которого имелось такое смелое определение synergos tou theou» («Божий служитель»), одни переписчики удалили слово «Божий», а другие заменили «служителя» на «слугу»[51].
По трем причинам Павел послал Тимофея с этой миссией в Фессалонику. Первая — чтобы утвердить вас и утешить в вере вашей (26). Глагол утвердить (sterixai) был почти специальным термином для утверждения и возрастания вновь обращенных (напр. Деян. 14:22; 15:32; Рим. 1:11; 16:25; 2 Фес. 2:17). Тимофей должен был не только утвердить фессалоникийцев в их вере, но также вдохновить их, утешить или ободрить (parakaleo). Вторым стремлением Павла было сделать так, чтобы никто не поколебался в скор–бях сих (За). Слово «поколебаться», в греческом тексте saino, вначале использовалось в отношении собак, виляющих хвостом; таким образом, оно стало употребляться в значении «льстить», «подлизываться» и, следовательно, — «обманывать» (ГТ). Павла беспокоило, что страдания фессалоникийцев могут увести их в сторону от Христа. Возможно, наилучшим способом защитить людей от невзгод было напоминание им о том, что наши страдания являются необходимой частью нашего христианского призвания. Павел так и собирался поступить: Ибо вы сами знаете, что так нам суждено (36), что «таковы условия, согласно которым мы являемся христианами»[52]. Ибо мы и тогда, когда были у вас, продолжает Павел, предсказывали вам, что будем страдать, как и случилось, и вы знаете (4). Очень интересно узнать, что Павел, проповедуя вновь обращенным, постоянно возвращался к теме неизбежности страданий. Сам Иисус очень ясно учил об этом (напр. Мф. 5:11; Ин. 15:20; 16:33), поэтому и Павел считал это своим долгом. «… Многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие», говорил он (Деян. 14:22; ср. Рим. 8:17; Флп. 1:29; 2 Тим. 3:12).
Затем Павел выдвигает третью цель визита Тимофея в Фессалонику: Посему и я, не терпя более (он еще раз упоминает о невыносимом напряжении, но теперь говорит только о себе, «я», а не «мы»), послал узнать о вере вашей, чтобы как не искусил вас искуситель и не сделался тщетным труд наш (5), или «напрасным» (ИБ). Опять Апостол имеет в виду сатану. Он хорошо знаком с его уловками, будь то препятствия для апостольского служения или его искушения, с помощью которых он пытается заставить обращенных отречься от своей веры. Итак, Тимофей был послан с определенной миссией: выяснить обстановку и помочь. Инструкция к действию предполагала, что он укрепит фессалоникийцев в их вере, напомнит, что страдания ради Христа неизбежны и вернется с новостями о том, как у них обстоят дела.
г. Он возрадовался доброй вести Тимофея (3:6—10)
Теперь же, когда пришел к нам от вас Тимофей (незадолго до того, как Павел сел писать это письмо) и принес нам добрую весть (дословно «благовествовал», единственное место в Новом Завете, где это слово не относится к Евангелию) о вере и любви вашей (6а), («итог благочестия»)[53]. В дополнение к этому Он сказал, что вы всегда имеете добрую память о нас, желая нас видеть, как и мы вас (66). Эти три новости наполнили Апостола радостью. Он не мог больше сдерживаться. Он спешит поделиться своими чувствами: То мы, при всей скорби и нужде нашей, утешились вами, братия, ради вашей веры (7). Почему же ваша вера утешает нас, можете вы спросить? Потому что наша жизнь связана с вашей. Ибо теперь мы живы, «Теперь мы опять можем дышать» (ИБ), теперь нам дали «новый отрезок жизни»[54], когда вы стоите в Господе (8). Добрая весть также приводит Павла к выражению переполняющей его признательности: Какую благодарность можем мы воздать Богу за вас, за всю радость, которою радуемся о вас пред Богом нашим? (9). Затем Апостол чувствует необходимость молитвы: Ночь и день всеусердно молясь о том, чтобы видеть лице ваше и дополнить, чего недоставало вере вашей (10). Поскольку ранее в Послании Павел говорит о себе, что «ночью и днем» он работал (2:9), то проповедуя, то изготавливая палатки, трудно представить, как он мог также и молиться день и ночь. Возможно, его деятельность накладывалась одна на другую, так что он мог молиться, даже когда был занят изготовлением палаток. Он пишет фессалоникийцам, что молился о возможности навестить их, несмотря на чинимые сатаной препятствия, чтобы дополнить их духовный недостаток. Слово «дополнить», т. е. katartizo, означает восстановить, оснастить, снабдить или закончить. Оно употребляется в различных контекстах, например, когда говорят о рыбаке, чинящем свою сеть (Мф. 1:19), о хирурге, о политике, примиряющем враждующие фракции. Тот недостаток, который Павел обнаружил в их вере, относился к «пробелам» (ИБ, сноска к 1 Фес. 3:10) как в их догматическом, так и в этическом понимании. Он хотел видеть их полными, цельными, зрелыми христианами. Отсюда и его желание навестить их. Молитва о возрастании их веры была жизненно необходимой. Послания также могли вдохновить и укрепить людей в их вере. Но нет такого стимула, который можно сравнить с живым общением лицом к лицу, когда мы можем «утешиться верою общею» (Рим. 1:12).
д. Он молился за них день и ночь (3:11—13)
Упомянув в стихе 10 о своих искренних и продолжительных молитвах о них, он немедленно начинает молиться в своем Послании. В молитве он выражает три точные и конкретные просьбы: чтобы Бог еще раз направил его к фессалоникийцам и чтобы они возрастали в Его любви и святости. Сначала: Сам же Бог и Отец наш и Господь наш Иисус Христос да управит путь наш к вам (11). Здесь наблюдается удивительное единение Бога–Отца и Господа Иисуса на уровне равенства, как и в 1:1, но на этот раз это тем более примечательно, что два подлежащих (Отец и Сын) согласовываются с глаголом в единственном числе (kateuthynai). Затем следует пожелание в форме молитвы, чтобы Бог «управил», или сделал возможным тот путь, который сатана отрезал, или убрал препятствия на этом пути (2:18). Павел получил ответ на свою молитву, правда, пять лет спустя (насколько мы знаем), когда он посетил Македонию дважды в конце своего третьего миссионерского путешествия (Деян. 20:1— 3).
Во–вторых, Павел молится: А вас Господь (имея в виду Иисуса, как почти всегда в Новом Завете, когда «Господь» не сопровождается дальнейшим определением) да исполнит и преисполнит любовью друг ко другу, в христианской общине, и ко всем, «ко всему человечеству» (ИБ), какою мы исполнены к вам (12). Интересно отметить в этой
