Послания к Фессалоникийцам

неправедным обольщением погибающих за то, что они не приняли любви истины для своего спасения. 11 И за сие пошлет им Бог действие заблуждения, так–что они будут верить лжи, 12 Да будут осуждены все, не веровавшие истине, но возлюбившие неправду.

В этом отрывке Апостол уточняет некоторые подробности отступления — в частности, речь идет о его лидере (3б—5), о начале (6—8а) и о динамике его проявления (8б—12).

а. Руководитель восстания (2:36—5)

В стихах 36 и 4 Апостол говорит о главном бунтовщике, лидере отступления, называя его четырьмя именами, или титулами. Можно перевести эти имена как «антиномий» (человек беззакония, бескомпромиссно враждебный закону); «обреченный» {человек, обреченный на погибель, дословно «сын погибели», древнееврейский оборот, означающий, что его участь состоит в разрушении); «враг» {противящийся… всему, называемому Богом или святыней.., предавший себя безбожию) и «честолюбец» {превозносящийся выше… Бога, в своем слепом самовозвеличивании). Похоже, что Павел подчеркивает первое и два последних. Они характеризуют антихриста по отношению к Богу и закону и объявляют его непримиримо противостоящим обоим.

Во–первых, отметим его противостояние закону. Павел называет его и «человеком греха» (3), и «беззаконником» (8). Предположительно это означает, что он открыто бросает вызов всем законам, как нравственным (утверждая, что не существует таких понятий, как моральные абсолюты), так и гражданским (провозглашая анархию во имя свободы). Антихрист будет преисполнен антиномией. Иисус Сам предсказал это в будущем «И по причине умножения беззакония [anomia], во многих охладеет любовь» (Мф. 24:12).

Во–вторых, его противление Богу. Стих 4: Противящийся и превозносящийся выше всего, называемого Богом или святынею, так–что в храме Божием сядет он, как Бог, выдавая себя за Бога. Все комментаторы пришли в недоумение по поводу упоминания храма Божьего. Является ли это ссылкой на храм в Иерусалиме или на церковь, или нет? Хотя до разрушения в 70 году н. э. и было несколько осквернений Иерусалимского храма, все же было бы величайшим анахронизмом делать Иерусалим (даже если бы там был храм) центром глобального движения антихриста. Возможно, Павел имел в виду церковь, ибо он несколько раз описывал ее как церковь, в которой обитает Бог (напр., Еф. 2:21), показывая тем самым, что антихрист проникнет и пленит христианство. Однако вызывает сомнение, что фессалоникийцы могли уловить этот намек. Я думаю, И. X. Маршалл прав: «Никакой конкретный храм не имеется в виду, но мотив воцарения в храме и объявления себя Богом используется для того, чтобы выразить противостояние зла Богу»[148]. Кроме того, слово сядет означает «займет свое место» (ПНВ) или «воцарится на троне» (ПАБ). В этом слове есть скрытые намеки на дерзкое бесстыдство. «Сидеть, — пишет Эрнст Бест, — … значит проявить минимум уважения и претендовать на божественность, ибо Бог сидит. Это значит не просто сесть в один ряд с другими богами в пантеоне, но занять единственное место»[149]. Антихрист, таким образом, лишит Бога трона, чтобы самому воцариться на нем. Он даже станет богохульствовать, выдавая себя за Бога; глагол apodeiknymi часто использовался, чтобы обозначить «провозглашение монарха при его восхождении на трон»[150]. Восстав против какого бы то ни было объекта поклонения, он будет требовать для себя того же поклонения, которое он запретил.

Таким образом, мы здесь имеем два главных объекта злобы антихриста. Кроме Бога и закона, религии и этики, существует два значительных компонента культуры, которые действуют как связующие звенья в жизни общины и представляют собой два авторитета, которые мир обычно признает. Восстать против них — значит подорвать основы общества. Более того, безбожие и беззаконие антихриста пойдут дальше отрицания этих основных авторитетов до требования поклоняться и повиноваться только ему одному. Не анархия, а тоталитаризм является его целью.

Но кто он? Кем он будет? Сможем ли мы, девятнадцать с половиной столетий спустя, идентифицировать человека, которого Павел имел в виду?[151] Будет правомерно, по крайней мере по двум причинам, попытаться интерпретировать. Первая причина заключатется в том, что, как указано в тексте, Павел учил фессалоникийцев о человеке греха словом уст своих. Как следствие, он начинает говорить о нем без пояснений и не видит никакой необходимости повторять то, что он уже говорил: «Не помните ли… говорил вам это», — пишет он (ст. 5–6). Итак, в прошлом было нечто такое, что было известно и Павлу, и фессалоникийцам, но сокрыто от нас. В результате, как пишет доктор Леон Моррис, «этот отрывок является, возможно, самым неясным и сложным во всех трудах Павла; многие пробелы в наших знаниях привели к возникновению сумасбродных рассуждений» [152].

Это приводит нас ко второй причине. История церкви засорена неосторожными, самоуверенными и ошибочными попытками найти в текстах Павла указание на какого–нибудь современного человека или событие. Пусть это будет для нас предупреждением, чтобы мы могли быть более осторожными и осмотрительными. В то же самое время мы не имеем права отвергать эти попытки как безнадежные, поскольку 2 Фес. 2 является важной частью Писания, которая была написана и сохранена для назидания церкви.

Основная тема противления Богу имеет богатую историю, а новозаветные ссылки на антихриста берут свое начало еще в Ветхом Завете. Хотя Ветхий Завет содержит некоторые неточные намеки на миф о Вавилонском творении, в котором богиня–монстр первозданной стихии–хаоса Тиамат борется с богом Мардуком[153], именно в Эдемском саду мы впервые осознаем, что дьявол соблазнил человеческое существо, подтолкнув его к открытому неповиновению Богу. Пророки обнаруживали этот высокомерный дух в окружении языческих императоров, так что в двух отрывках их амбициозное желание соперничать или замещать Бога намеренно изложено в стиле, напоминающем стиль 3 главы книги Бытие. Вавилонский царь пал, потому что сказал в сердце своем «взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой… буду подобен Всевышнему» (Ис. 14:13–14), тогда как правитель Тира[154] осмелился сказать: «Я бог [или Бог], восседаю на седалище божием [или Божием]…» (Иез. 28:2).

Во втором столетии до н. э. произошло наиболее знаменательное событие, иллюстрирующее отступление от Бога Его детей. Сирийский царь Антиох IV, известный как Епифан, был повинен в ужасающем осквернении храма в Иерусалиме. В 169 году до н. э. он посмел войти в святая святых, а на следующий год воздвиг алтарь Зевсу на алтаре всесожжении, установил статую Зевса и принес в жертву свинью. Это была та самая «мерзость запустения» (Мф. 24:15; Мк. 13:14), или «опустошительное нечестие» (ПНВ), или «Кошмарный Ужас» (ББВ), упоминающийся исторически в Первой книге Маккавеев (1 Мак. 1:54 и дал.) и пророчески в книге Пророка Даниила (Дан. 8:13; 9:27; 11:31; 12:11). Антиох Епифан легко узнаваем у Даниила как царь, представленный «небольшим рогом». Он имел «уста, говорящие высокомерно». В интерпретации сна Даниила, которая дается дальше, о нем говорится, что он «против Всевышнего будет произносить слова и угнетать святых Всевышнего» (Дан. 7:8, 25). В более позднем видении Антиох назван «царем северным», который овладеет югом, осквернит святилище могущества, прекратит ежедневные жертвоприношения и оставит мерзость запустения (Дан. 11:28–31). И действительно, «будет поступать царь тот по своему произволу, и вознесется и возвеличится выше всякого божества, и о Боге богов станет говорить хульное» (Дан. 11:36). Поскольку фразеология из этих пророчеств была использована как Иисусом (в Его проповеди на Елеонской горе), так и Павлом (во 2 Фес. 2), Антиох Епифан стал прототипом антихриста.

Иудеи видели и другой пример «мерзости запустения» в римском генерале Помпее, который в 63 годУ до н. э. покорил их народ, захватил Иерусалим и осквернил храм, ворвавшись в святая святых. В так называемых Псалмах Соломона, которые были написаны вскоре после этого, есть ссылка на него, как на «грешника» и «беззаконника»[155].