фута, – сказала Пенни.
Одна из двух ближайших флуоресцентных трубок постоянно мигала, еще сильнее ухудшая видимость, потому что из-за стробоскопического эффекта перед глазами все дрожало.
– Другого места, где мы можем спрятаться, нет. – В этот момент Майло достал из кармана стеганой куртки вторую стеклянную солонку и протянул ей. – Спуки, это что?
– Квантовая электродинамическая штуковина.
– Залезайте за старый котел, – вмешался я. – Внизу есть еще один выключатель, я должен выключить свет.
Пересекая подвал, я услышал шепот Майло: «Не пытайся снять крышку, она приклеена намертво. Держи в кармане. Не потеряй ее, не потеряй, не потеряй».
В темноте я вернулся к Пенни и Майло. По северной стене добрался до северо-восточного угла, потом двигался вдоль восточной, пока не наткнулся на бак с каменной солью и установку для смягчения воды. Обнаружил, что места за ними предостаточно, и начал протискивался вперед, пока не оказался за водяным баком в сто галлонов.
– Вы здесь? – прошептал я.
– Здесь, – ответила Пенни из-за угольного котла.
Когда я устраивался удобнее, спиной прижался к стене, коленями уперся в подставку, на который стоял водяной бак, до меня донесся шепот Майло: «Папуля, что ты сделал со штуковиной?»
– Какой штуковиной? Ах да, квантовая термоядерная солонка.
– Квантовая электродинамическая, – поправил он меня.
– Она в правом кармане моих брюк.
– Не потеряй ее.
– А если она разобьется?
– Она не разобьется.
– Она же стеклянная.
– Нет. Теперь – нет.
– Ш-ш-ш, – оборвала нас Пенни.
С минуту мы посидели молча.
– Как мне ее использовать? – спросил я.
– Никак.
– Но что она делает?
– Кое-что.
– Автоматически?
– Контроллер у меня.
Чувствуя, что Пенни сейчас снова зашикает, я замолчал.
Чем дольше мы ждали в темноте, тем сильнее крепла моя уверенность в том, что мы допустили ошибку, спрятавшись здесь.
Я держал в руке пистолет и не сомневался, что Пенни держит свой, но все равно чувствовал себя беспомощным, загнанным в ловушку.
Если бы я озвучил сомнения, Пенни спросила бы, а какой у меня план Б. У меня его не было. Так что рот я не открыл.
Зажегся свет.
Глава 54
Склонив голову вправо, я мог оглядывать подвал через узкую щель между старым угольным котлом и баком горячей воды.
Правее меня Пенни и Майло растворились в густой тени.
Поскольку подвал практически пустовал (ряд колонн плюс несколько поставленных друг на друга коробок), мужчина появился у двери в угольное хранилище буквально через полминуты после того, как вспыхнули флуоресцентные трубки.
С такого расстояния и в мерцающем свете я не мог как следует его разглядеть. Но если говорить о внешности общими категориями, скажем, сравнивая с давно ушедшими звездами кино, то Лона Чейни- младшего он напоминал больше, чем Белу Лугоши или Бориса Карлоффа, и, конечно, рядом не стоял с Кэри Грантом.
В руке, само собой, он держал пистолет. У меня сложилось ощущение, что теперь все, кого бы я ни встретил, будут с пистолетом, даже если бы я дожил до ста лет.
Он открыл дверь в угольное хранилище и, как это делают в фильмах, вошел быстро и пригнувшись, вытянув перед собой правую руку с пистолетом, а левой мгновенно нащупал выключатель.
Убедившись, что комната, где когда-то держали уголь, пуста, он выключил там свет и вышел, определенно более расслабленный, чем в момент, когда спустился в подвал. Для себя он уже решил, что те, кто убил Бута и Освальда, покинули дом. Я наклонился левее, чтобы следить за ним уже через щелку между баком с горячей водой и установкой для смягчения воды. Он осторожно подошел к двери на лестницу, повернул барашек замка. Открыл дверь, посмотрел на ступени, на обе половинки проволочной двери, сцепленные висячим замком.
– Брок? – позвал кто-то из дальнего конца подвала.
– Здесь, – ответил наш охотник, закрывая дверь на лестницу.
Вновь сместившись вправо, я увидел, что Брок стоит лицом к лицу с Ширманом Вакссом перед дверью в угольное хранилище.
Ваксс сменил пиджак спортивного покроя с кожаными заплатами на локтях на светло-коричневый вязаный джемпер, а вот красный галстук-бабочку оставил.
– Два четких полных отпечатка кроссовки, один – частичный, в холле, – сообщил Броку Ваксс. – Маленький размер, форма… это женщина.
– Какая женщина?
– Должно быть, жена Гринвича, эта Бум.
– Они уже побывали здесь?
– И ушли. Три кружки на кухне. Одна с теплым кофе.
– Теплым?
– Более чем. Две другие чистые, одна сухая, на влажном посудном полотенце, вторая вымытая, но еще мокрая. Думаю, они пили кофе с Уолбертом, когда Ринк и Шукер при-ехали, чтобы прикончить его, а после того, что случилось, стерли отпечатки пальцев и смылись. На столе еще чистый стакан, так что, возможно, с ними их странный маленький Эйнштейн. И на полу несколько капель апельсинового сока.
– Ваксс, ты говоришь мне, что авторша детских книжек уложила Ринка и Шукера?
– Или она, или Гринвич, или они сделали это вместе.
Вероятно, Бута и Освальда на самом деле звали Ринк и Шукер.
– Да какие писатели могли справиться с Ринком и Шукером? Мы разбирались с ними, как… как…
– Горячий нож разбирается с маслом, – подсказал Ваксс, направляясь к лестнице.
Брок последовал за ним.
– Слушай, я уже знаю писателей, забавляться с ними – милое дело, делай с ними что хочешь, они не дадут сдачи.
– На ее следах тончайшая пленка крови, – сменил тему Ваксс. – Сохнуть ей – пять минут, но они еще влажные. Так что они ускользнули через дверь черного хода, едва мы подъехали к дому.
Разбирать их слова становилось все труднее, поэтому я поднялся за баком горячей воды, двинулся вдоль стены, мимо установки для смягчения воды и бака с каменной солью.
– Кабби, нет! – прошептала Пенни из-за угольного котла.
Я хотел услышать как можно больше. Видел, что Ваксс и Брок, спинами ко мне, отшагали уже половину подвала. Понимая, что они увидели бы меня, если б повернулись, я спрятался за одной из поддерживающих потолок колонн.
– Где их автомобиль? – спросил Брок. – Или они добирались сюда без автомобиля?
Я переместился за поставленные одну на другую коробки.
– Они приехали на автомобиле, – уверенно ответил Ваксс. – Оставили неподалеку, а к дому пришли
