сплошная сказка. Дело именно в том, что я боялся, что это окажется сказкой. И хотел убедиться, что это реальность. Я проверял Полину как мог и в чём мог. Она — человек. И Литера тоже станет человеком. Таким же, как мы с тобой. Зона способна возвращать в том состоянии, в котором берёт. Надо лишь уметь взять своё.
— Спасибо Апельсину, — сказал Борланд, касаясь щеки Литеры пальцами. — Если бы не он, ничего бы у нас не получилось. Таких, как Литера, в Зоне очень мало. Тех, кому удалось вернуться, — больше никого.
— Если подумать, то удивительного и в самом деле ничего нет, — добавил Марк. — Учитывая, где мы находимся. Полтергейст — сгусток энергии и массы, точно такой же, как человек и любое другое живое существо. Если мы смогли принять и уместить в сознании существование полтергейста, то почему должны отрицать обратный процесс? А что до того, где заканчивается жизнь и начинается смерть, — это нам неведомо. Всё это относится к материям, о которых даже народ Сенатора ничего не знает.
— Всё хорошо, что хорошо кончается, да? — устало сказал Клинч. Было видно, что майор никак не может решить. — Не знаю, как там, на той стороне, но я предпочел бы не возвращаться.
— Боль, — тихо произнесла Литера.
— Что? — встрепенулся Борланд. — Родная, где боль?
Марк подошёл поближе.
— Боль, — повторила девушка, смотря перед собой в никуда. — Но это не страшная боль. А… приятная. Словно рождаешься заново. Идёшь туда, где никто не был… Мир, который там, — он не одинаковый, он свой для каждого. Как живёшь здесь, так существуешь там. Если делаешь здесь кому-то плохо или больно, всё возвращается обратно в том мире. Если делаешь хорошо — тоже. Не забывается ничто — ни добро, ни зло. Это как очищение. Только там я поняла, как жила здесь.
Литера повернулась к Борланду, глядя немного рассеянно.
— Прости меня, — сказала она. — Ты не виноват, что папа умер.
Борланд взволнованно провёл рукой по лицу.
— Родная, мне надо очень много рассказать про жизнь твоего отца в Зоне, — признался он. — Господи, ты ведь все эти годы не знала, где он и чем занимается. Я провёл всё это время в его компании и твёрдо говорю, что именно Технарь сделал из меня человека. Но об этом мы поговорим позже, когда уйдём отсюда. Нас тут больше ничто не держит.
— Уже уходите? — поинтересовался Клинч. — Значит, вы точно оставляете меня решать участь Монолита?
— А ты бы предпочел, чтобы мы решали её без тебя? — спросил Марк. — Это ты всегда хотел иметь подобную власть, не мы.
Кунченко покрутил в руке один из кристаллов.
— Да, — согласился он. — Мне ещё не попадались люди, которые получали бы любую власть случайно. Да ещё и такую огромную власть. Ты — первый из них.
Марк слегка улыбнулся.
Когда дверь распахнулась, Уотсон попытался сдержать себя в руках. После суточного пребывания в застенках Коалиции его самообладание почти исчезло. Хотя его не били и не оскорбляли, если не считать инцидента в вертолёте, всё равно ожидание и неизвестность слишком сильно давили на психику.
Вошёл Консул.
— Готов отправиться на волю? — спросил он.
— Готов, — ответил Уотсон. — Что надо сделать?
Консул прикрыл за собою дверь, сунул руку за спину и вытащил странный кинжал.
— Сейчас тебя отвезут на «Росток», — сказал он. — Там ты отдашь этот нож Борланду. Если увидишь Клинча, то скажи ему, чтобы он никуда не ходил. Так и передай: переговоров не будет и быть не должно. Запомнил?
— Да.
— Повтори.
Уотсон повторил всё слово в слово.
— Отлично, — кивнул Консул. — И скажи Клинчу ещё кое-что. Глок войны не хочет, так что Клинч может её не начинать. В случае несогласия Глок ответит ударом на удар. Однако если война всё-таки случится, то клиенты будут против. Это очень важно. Скажи Клинчу, что клиенты против войны. Он поймёт, что ему делать.
— Я никогда не видел Клинча, — начал оправдываться Уотсон.
Консул только устало рукой махнул.
— Обратишься к Борланду или Анубису, они помогут. Теперь иди за мной. Времени мало. И ещё кое- что для тебя лично. Если окажешься в Рыжем лесу, то запомни, как можно пробраться в Припять под землёй. Для этого тебе понадобится помощь моего человека…
Пять минут спустя Уотсон уже летел в Ми-38 в Зону. Проводив вертолёт взглядом, Марк наконец ответил на входящий вызов жужжащего коммуникатора.
— Северин! — рявкнул голос. — Ты куда пропал? Ты мне нужен!
— Извини, Глок, я был занят, — сказал Марк, двигаясь через взлётную полосу к лифту. — Сейчас спущусь.
Он выключил связь, прежде чем дойти до лифта. У распахнутых створок стояли два силовика Коалиции. Бекон и Лодочник. Тем примечательнее были их прозвища, что кличками не являлись, это были настоящие фамилии. Силовики внешне не изменились с тех пор, как Марк впервые увидел их в машине, которая забрала его почти от дверей родного дома в Зону. И смотрели всё так же насмешливо.
— Северин, тебя хочет видеть Глок, — сообщил Бекон. — И быстро.
— Я как раз к нему иду, — сказал Марк. — Мы только что разговаривали.
— Нет, голуба, — сплюнул Лодочник. — Мы пойдём все вместе.
Марк позволил завести себя в лифт. Как только он поехал вниз, Марк тут же ощутил упиравшееся в бок дуло пистолета. Лодочник, стоявший сзади, крепко держал его за плечо свободной рукой.
— Знаешь, Северин, чего я никогда не мог понять? — проговорит Бекон, глядя недобрыми глазами. — Как такая шестёрка, как ты, смогла взлететь так высоко, подобно соколу? Ты тут и двух лет не проторчал, а уже зам в научном отделе. Солдатиками крутишь, порою и денежками. В любой момент резервируешь вертоль, летай — не хочу. Как такое может быть, а?
— Видимо, надо умело шестерить, — ответил Марк.
Лодочник ударил его в спину, и Марк упал на колени, держась за поручень лифта. Бекон сорвал с него рюкзак, открыл и начал копаться.
— Сильно умный, да? — спросил он. — Ну, так знай кое-что. Глок на тебя очень зол, чувачок. Он распорядился привезти в Зону твою благоверную. Чтобы тебе резвее работалось. И поручил нам с Лодкой за ней присматривать.
Марк ничего не ответил, только продолжал дышать со злостью.
— Но мы с тобой договоримся, так ведь? — подмигнул Бекон. — Мы добрые, нас устроит и финансовое разрешение вопроса. А поначалу — что ты там с собой в рюкзаке таскаешь? Наверняка у тебя есть что-то интересное… Это ещё что такое?
Бекон держал в руке чёрный цилиндр с отходящей пластиковой ручкой. На поверхности мигал красный огонек.
— Это? — Марк выпрямился. — Детонатор.
— От чего?!
Схватив Бекона за руку, Марк сжал его пальцы вокруг детонатора. Раздался взрыв, лифт сильно тряхнуло, и кабина полетела вниз. До нижнего этажа в бункере оставалось немного, но толчок был достаточно сильным, чтобы все попадали на пол.
Не вставая, Марк врезал Лодочнику ногой по лицу, выхватил его пистолет и с близкого расстояния выстрелил Бекону в лоб, разбрызгав мозги по стене кабины. Вскочив, он пустил две пули Лодочнику в грудь.
