Немного застенчивая, несмотря на всю свою энергичность, Линда с большой неохотой согласилась дать мне интервью. Мне кажется, что она пошла на это лишь потому, читатель, что интересуется твоим мнением.
Неужели Линда — последняя двадцатишестилетняя девушка в Детройте? Или есть другие, подобные ей, но слишком стеснительные, чтобы рассказать то, что у них на уме? Должна ли Линда выбросить свои принципы за борт и уступить новой морали? Или не должна? Помогите ей принять решение».
Свернувшись в кресле у окна и глядя на хмурые утренние тучи, Джейн чувствовала тепло, облегчение и… покорность судьбе. Тепло и облегчение были заслугой Фрэнка, который не выставил ее на посмешище. Невероятно, но факт: он понял все так, как она хотела. А фатализм пришел от странной, необъяснимой уверенности, что она выпустила узду из рук и теперь от нее ничто не зависит. Может, действительно, следовало бы предоставить решение читателям…
В соответствии с заранее заведенным порядком утром Фрэнк остановил машину у родительского дома. Как всегда, отец давно уехал приглядывать за предрассветной работой фирмы «Тэд Кэплен и сыновья», поставщика свежих овощей и фруктов в лучшие рестораны Детройта.
Но семейный дом был каким угодно, только не пустынным. Как обычно, в кухне стоял дым коромыслом. Тут распоряжались его мать и старая тетушка Глория; близнецы, которым уже исполнилось двадцать, поглощали завтрак, торопясь на занятия в колледж, а две его замужние сестры по дороге на работу завезли матери своих детей, не достигших школьного возраста. В дальнем углу просторного семейного стола примостился дедушка с материнской стороны, куривший трубку и читавший утреннюю газету.
— Сын мой. — Мать вытерла руки о передник и радушно обняла Фрэнка. — Как я рада видеть тебя, мой дорогой! Почему ты так долго не приезжал?
Он пожал плечами и неловко похлопал ее по плечу.
— Я был занят, мама. Ты же знаешь, что это такое…
— Ты всегда говоришь одно и то же. — Джулия Кэплен с улыбкой вытерла внуку нос и сунула малышу кусок пирога. — Каждый мужчина должен навещать свою мать.
Тут Фрэнк вспомнил диаграмму Джейн и не удержавшись ответил:
— Не больше двух раз в неделю.
Джулия бросила на него странный взгляд.
Впервые в жизни дедушка не поздоровался с любимым внуком и не предложил ему место за столом. Вместо этого он мрачно спросил:
— Джулия, ты читала сегодняшнюю колонку Фрэнка?
— Еще нет, папа. Пришлось делать равиоли[3] для церковной трапезы и готовить для всех завтрак…
— Может, оно и к лучшему. На сей раз он выбрал такую тему… Должна ли молодая женщина ложиться в постель с мужчинами, которые за ней ухаживают. Я думаю, это просто позор!
Уходя с работы в пятницу вечером, Джейн остановилась у стола Фрэнка и спросила:
— Что, писем еще не было? — Со дня интервью она не встречалась с ним, не слышала от него ни слова об отзывах на статью и умирала от любопытства.
Фрэнк с улыбкой поднял глаза, смерил взглядом ее подтянутую, женственную фигуру и только после этого посмотрел ей в лицо.
— Я как раз собирался навестить вас… Кое-что есть. Вы не согласитесь прочитать их вместе со мной? Мне бы хотелось сделать обзор откликов.
Джейн принялась разглаживать юбку своего красного костюма.
— Думаю, можно. Что вы предлагаете?
— Вы не заняты в воскресенье утром?
В это время Джейн должна была идти с бабушкой в церковь. Но девушка рассудила, что не будет большой беды, если она разок разочарует старуху. Как-никак у той есть личный шофер.
— Вообще-то нет.
— Раз так, может, приедете ко мне? Мы бы позавтракали, прочитали газеты, а затем составили обзор писем.
С картинками? — подумала Джейн и тут же одернула себя. Размечталась! Их с Фрэнком Кэпленом связывают чисто деловые отношения. Кроме того, она явно не в его вкусе.
— Ладно, — согласилась она. — Но намекните хотя бы на общий тон ответов!
— Примерно трое из четырех осуждают вас за отказ от борьбы. Моя мать так разошлась, что ее чуть связывать не пришлось! Она настаивает, чтобы я привез вас к нам домой, познакомил, а она уж постарается убедить вас не делать то, о чем вы впоследствии будете жалеть.
Окна квартиры Фрэнка выходили в парк, отделенный от озера шоссе. Но, в отличие от находившейся всего в нескольких кварталах отсюда квартиры, которую Джейн делила с Луизой Дэй, комнаты здесь были просторные, полные воздуха и битком набитые эклектической смесью абстрактных картин, современной мебели и дорогого антиквариата. Как и следовало ожидать, все было порядком запущено.
— Прошу прощения за беспорядок, — пробормотал Кэплен, пропуская ее в прихожую. — Мой сосед сейчас в отъезде, так что нам никто не помешает.
Сосед или соседка? — подумала Джейн, но предпочла промолчать.
Возможно, сама не сознавая этого, Джейн, облаченная в эластичные брюки цвета слоновой кости и мохеровый свитер в тон, напоминала пушистого, ласкового котенка. Фрэнку хотелось погладить ее по волосам, провести рукой по гибкой спине, сжать ладонями выпуклые ягодицы и поцеловать в нежные, слегка приоткрытые губы.
Руки прочь, решительно приказал он себе, когда Джейн опустилась в кресло. Джейн — девушка, забыл?
— Налейте себе апельсинового сока, — сказал он, указав рукой на графин и два хрустальных бокала, стоявших на низком столике. — Кофе будет готов через минуту.
Завтрак состоял из пирожков, которые лежали в бумажном пакете. Что ж, по крайней мере, они были свежие… Пока они с Фрэнком, сидя на противоположных концах современного пухлого дивана, просматривали газеты, Джейн мечтала о том, какую чудесную вечеринку можно было бы здесь устроить. Она чувствовала себя спокойно, но исподволь приглядывалась к Фрэнку. У него нет ничего общего с мужчинами, к которым я привыкла, думала она. Настоящий неограненный алмаз, при всех его литературных талантах и интеллекте…
Когда Фрэнк взялся за письма, они инстинктивно придвинулись друг к другу.
— Вот эти письма — за, — сказал он, передавая ей пачку поменьше. — А эти — против.
Джейн только покачивала головой, читая некоторые отзывы.
«Валяй, бэби», — советовал какой-то наглый кот лет восемнадцати. «Попробуйте, вам понравится», — уговаривал сорокапятилетний мужчина. Некая женщина тоном проповедника поучала, что секс между двумя согласными на это взрослыми людьми всегда правилен, независимо от того, находятся они в браке или нет. «Где вы были во время сексуальной революции?» — саркастически спрашивала она.
Однако, как верно заметил Фрэнк, большинство писем поддерживало точку зрения Джейн. «Не сдавайтесь», — в унисон твердили они. «У меня есть дочь ваших лет, — сообщал мужчина лет пятидесяти. — Я согласен с вашими принципами, а она нет. Не отчаивайтесь найти мужчину, который по достоинству оценит вашу невинность. Когда вы найдете его, то обрадуетесь, что сумели дождаться. Желание присоединиться к толпе, потому что так проще, может лишить вас самоуважения».
Когда они читали письма, рука Фрэнка несколько раз случайно касалась ее колена. Девушка делала вид, будто ничего не замечает. Но когда они добрались до предложения руки и сердца, сделанного биохимиком большой фармацевтической компании, с осторожностью было покончено.
— Он говорит, что тоже девственник и что он искал меня всю жизнь, — заливалась от смеха Джейн. — Я так полагаю, среди банок с формалином и чашек Петри. Похоже, он и впрямь считает себя венцом моих желаний!
— Как? — возмущенно возразил Фрэнк. — Двойной стандарт? Вам можно, а ему нельзя? — Но он и сам
