Эдди был чернее тучи.
— Вы сказали обо всем этом своему лейтенанту? Обсудили с ним, что делать дальше?
— Конечно.
— И он отдал приказ преследовать нанди?
Маниоро кивнул.
— Мы шли за ними два дня, но потом подобрались слишком близко, и они догадались, что им грозит.
— Как они могли догадаться?
— В буше спрятаться было негде, и даже у нанди есть глаза, — терпеливо объяснил Маниоро.
— Тогда ваш командир и приказал прекратить преследование и идти к Ниомби. Вы не знаете, почему он не решился вступить с ними в бой?
— Двадцать шесть нанди разбежались по двадцати шести направлениям. Мой лейтенант не дурак. Он знал, что мы можем поймать одного нанди, если будем долго бегать и если нам повезет. И еще он знал, что мы спугнули их и они уже не пойдут к Накуру. Мой бвана спас миссию от нападения и не хотел терять время, гоняясь за нанди.
— Но вы потеряли почти четыре дня?
— Ндио, бвана лейтенант.
— Итак, вы пришли в Ниомби. Что вы там увидели?
— Мы увидели, что на бома напал другой отряд нанди. Они убили Тервея, его жену и ребенка. Ребенка закололи копьем, а мужчину и женщину утопили, помочившись им в рот.
Судьи внимательно слушали. Отвечая на вопросы Бобби, сержант рассказал о засаде, в которую попал их отряд, и о последовавшей за этим отчаянной стычке. Внешне бесстрастно он поведал о том, что все его соплеменники пали в бою и только они с лейтенантом пробились к боме и, укрывшись в доме, отбили атаку врага.
— Можете ли вы сказать, что во время боя ваш лейтенант вел себя как мужчина?
— Он сражался, как и подобает воину.
— Скольких врагов он убил?
— Своими глазами я видел, как он убил восьмерых нанди. Может, и больше, не знаю — сам был занят.
— Потом вас ранили. Расскажите, как это случилось.
— У нас кончались патроны. Мы решили выйти на плац и собрать боеприпасы у наших убитых аскари, которые там лежали.
— Лейтенант Кортни вышел вместе с вами?
— Он вышел первым.
— И что потом?
— Один из псов-нанди попал в меня стрелой. Вот сюда.
Маниоро подтянул штанину шортов и показал перевязанное бедро.
— И вы смогли убежать с такой раной?
— Нет.
— Как же вы спаслись?
— Бвана лейтенант, когда увидел, что я ранен, вернулся на плац и перенес меня в бому.
— Вы такой большой. Как он вас перенес?
— Я большой, потому что я масаи. Но бвана Кортни очень сильный. Его масайское имя — Буйвол.
— Что было дальше?
Маниоро подробно рассказал, как они держали оборону, как отбивались, пока нанди не подожгли здание, и как им пришлось уйти под прикрытием дыма в банановую плантацию.
— Что вы делали потом?
— Когда мы вышли из банановой рощи, я попросил, чтобы бвана оставил меня с револьвером и уходил один.
— То есть вы собирались покончить с собой, потому что не могли идти и не хотели, чтобы нанди схватили вас и поступили с вами так же, как с Тервеем и его женой?
— Я бы скорее убил себя, чем умер от рук нанди, как они того хотели, но прежде прихватил бы собой нескольких шакалов, — согласился Маниоро.
— Однако ваш командир отказался оставить вас?
— Он хотел нести меня к железной дороге. Я объяснил, что до железной дороги четыре дня пути и идти придется через земли нанди. Я сказал, что до маньяты моей матери всего тридцать миль и находится она на территории масаи, куда трусливые щенки нанди сунуться не посмеют. Я сказал, что если он решил взять меня с собой, то идти нужно туда.
— И он послушал вас и сделал так, как вы предлагали?
— Да.
— Тридцать миль? Он нес вас на спине тридцать миль?
— Может быть, немного больше. Он — сильный.
— Когда вы пришли в деревню вашей матери, почему лейтенант Кортни, оставив вас там, не вернулся немедленно в Найроби?
— Он не мог идти, потому что стер в кровь ноги. Моя мать — знаменитая целительница, обладающая большой силой. Она вылечила его своими снадобьями. Бвана Кортни ушел из маньяты сразу же, как только встал на ноги.
Бобби посмотрел на трех судей, потом снова обратился к свидетелю:
— Сержант Маниоро, какие чувства вы питаете к лейтенанту Кортни?
Масаи ответил со спокойным достоинством:
— Мой бвана и я, мы — братья по крови воинов.
— Спасибо, сержант. Больше у меня вопросов нет.
На какое-то время в комнате повисла тишина — искренний, бесхитростный рассказ Маниоро произвел сильное впечатление. Первым молчание нарушил полковник Уоллес:
— Лейтенант Робертс, у вас есть вопросы к свидетелю?
Эдди, торопливо проконсультировавшись с майором Снеллом, неохотно поднялся из-за стола.
— Нет, сэр. У меня нет вопросов к свидетелю.
— Еще свидетели будут? — осведомился председатель, многозначительно поглядывая на золотые часы. — Лейтенант Сэмпсон, приглашайте вашего подзащитного.
— С любезного согласия суда вызываю лейтенанта Кортни. Однако позволю себе заметить, что я почти закончил, а потому надолго суд не задержу.
— Рад это слышать. Можете продолжать.
Прежде чем Леон вышел к возвышению, Бобби передал ему стопку листков.
— Лейтенант Кортни, это тот самый рапорт, который вы по возвращении подали своему командиру?
Леон быстро просмотрел листки.
— Да, это мой рапорт.
— Нет ли в нем чего-то такого, что вы хотели бы убрать? Или, может быть, что-то добавить?
— Нет.
— Итак, вы подтверждаете под присягой, что ваш рапорт правдив и точен во всех деталях?
— Подтверждаю.
Бобби забрал у Леона листки и положил на стол перед судьями.
— Прошу приобщить данный рапорт в качестве доказательства.
— Уже приобщили, — язвительно заметил полковник Уоллес. — Мы все его прочитали. Задавайте ваши вопросы, лейтенант, и давайте заканчивать.
— У меня вопросов нет, ваша честь. Защите нечего добавить.
— Очень хорошо. — Полковник, не ожидавший, что Бобби закончит так быстро, был приятно удивлен. Оставался еще Эдди Робертс, и он хмуро посмотрел на него. — У вас вопросы будут?
— Нет, сэр. Вопросов к обвиняемому не имею.
