пытаясь собраться с мыслями.
– По дороге в магазин Костя захотел мороженого, – заговорил зять глухим голосом. – Я заскочил в павильон, а он остался снаружи у дверей. Выхожу, его нет.
Он вздохнул и принялся тереть лоб, словно это помогало вспомнить детали случившегося.
– Давай быстрее! – поторопил его Петр Викторович.
– Начал бегать, искать. Он как сквозь землю провалился. Тут мальчик подошел лет десяти и сунул вот эту записку.
Он протянул тестю сложенный вчетверо тетрадный листок.
– «Если хочешь увидеть сына, сядь в белую „шестерку“, стоящую напротив входа в банк „Империал“, и ответь на звонок сотового», – прочитал вслух Горяинов и поднял взгляд на зятя: – И что?
– Сел, – пожал плечами Михаил. – В ней никого не было, но дверцы оказались незапертыми. Сразу на заднем сиденье заработал сотовый. Говорил мужчина. Сказал, если не буду делать глупостей, то скоро все встанет на свои места, что ни я, ни сын никому не нужны, все дело в вас.
Горяинов опустился на стул и, положив руку на стол, забарабанил по нему пальцами.
В этот момент распахнулась дверь, и на кухню влетела Анюта. Упав на колени, дочь обхватила отца руками.
– Папа, сделай что-нибудь! Почему вы ничего не предпринимаете! – Она разрыдалась.
Освободившись от ее объятий, он поднял ее с пола.
– Все будет хорошо, дорогая, успокойся. – Взяв за плечи, он проводил ее обратно в комнату. – Дайте нам поговорить. Для того чтобы что-то предпринять, я должен знать, что произошло, – обращаясь уже к жене, сидевшей на диване, сказал он и вернулся к Михаилу.
– Потом приказал надеть на голову пакет и лечь на заднее сиденье, – продолжил рассказ зять.
– Это чтобы ты дорогу не запомнил, – пояснил Горяинов, хотя это было и так ясно.
– Я выполнил его требования, после чего в машину сели еще трое. Ехали долго. Часто меняли направление, пока не въехали в какой-то гараж. После того как закрыли ворота, это я по звуку определил, меня вывели и провели в какой-то подвал. Там, втолкнув в комнату, закрыли дверь за мной, после чего разрешили снять с головы пакет.
– Костя был там?
Михаил утвердительно кивнул головой.
– Да, он был там.
– Что из себя представляет эта комната?
– Довольно уютное помещение, и я подозреваю, оно предназначено именно для заложников. Там есть туалет, умывальник, кровать и даже небольшой телевизор. Все обшито деревом. На столе стоял сок.
– Понятно, – вздохнул Горяинов, сделав вывод по характеру похищения, что внук находится в руках недилетантов. – Как он там?
– Держится, – пожал плечами Михаил. – Я убедил его, что скоро все кончится.
– Как тебя выпустили?
– Примерно через полчаса погас свет, из-за дверей дали команду надеть пакет. Дальше все в обратной последовательности. Долго ехали, потом остановили машину и сказали, что снять пакет и идти домой можно только после звонка. – Неожиданно он оживился: – Петр Викторович, я номер машины запомнил!
Горяинов устало махнул рукой:
– Можешь забыть, или машина в угоне, или они липовые. – И, поднявшись со стула, направился в свою комнату, где в книжном шкафу хранилась его записная книжка с адресами и телефонами коллег, в том числе работающих и в Новосибирске.
Взяв в киоске газету «Из рук в руки», Антон отошел в сторону и, закурив, пробежал взглядом по полосе объявлений о сдаче квартир.
Больше всего его интересовал район, где располагался центральный офис «Нефптона». Предложений с такими адресами было несколько. Решив начать по порядку, он вынул сотовый и попытался набрать номер. Однако, как выяснилось, батарея за несколько дней полностью разрядилась. Чертыхнувшись, Антон направился по улице в надежде найти телефон-автомат.
У перекрестка его внимание вдруг привлек стоящий в первом ряду, прямо перед светофором, «Мерседес». Несмотря на разрешающий зеленый свет, машина не только не трогалась с места, но и двигатель ее был заглушен. Сразу за ним стоял новенький голубой «Форд». Его хозяин, негодуя, несколько раз посигналив, высунулся в окошко и помахал рукой, требуя освободить путь, однако водитель «Мерседеса» никак не реагировал. Водитель «Форда», плюнув на правила, вырулил на вторую полосу, объехал препятствие и повернул направо. Едва он успел перегородить дорогу «Мерседесу», как тот, неожиданно взревев двигателем, сорвался с места и врезался в его правый, подставленный бок.
Антон остановился. У него возникло подозрение, что сидящие в «мерине» люди специально ждали, когда их попытаются объехать со второго ряда.
Из «Форда» вышли перепуганный паренек и девушка. Растерянно моргая глазами, они смотрели на вывалившихся из пострадавшей тачки четырех свиноподобного вида парней.
– Ты че, братан, – с ходу завопил парень, который вылез из-за руля. – Ты чего творишь?
– А что ты здесь встал?! – попытался было возмутиться паренек. – Я же сигналил.
– Я тебе сейчас посигналю! Че, за баранов нас держишь? – Тот развернулся к парням, ехавшим с ним: – Пацаны, он за лохов нас держит.
– Да любой мент тебе сразу скажет, что ты не прав, – заговорил один из них, невысокий, но самый старший по виду мужчина. – Давай по-мирному разбежимся, или…
Он не договорил, многозначительно оглядев своих дружков.
Они подступили к пареньку ближе, оттеснив в сторону его попутчицу.
Перепрыгнув через ограждение тротуара, Антон подошел к ним.
– Ребятишки, а ведь вы не правы. – Он взъерошил волосы и упер руки в бока. – Я свидетель, вы стояли и на его сигналы не реагировали.
– А ты кто такой? А тебе чего надо? – раздались голоса. Внимание пассажиров «Мерседеса» переключилось на него.
Один из них, стоящий ближе всех к Антону, бросив по сторонам настороженный взгляд, попытался ударить неожиданно появившегося заступника, однако кулак, полетевший в челюсть, воткнулся в открытую ладонь Филиппова, которая сжалась, словно тиски, и повернула его по часовой стрелке. Услышав хруст собственных суставов, парень охнул и упал на колени.
– Скажи своим, пусть отойдут, – спокойным голосом произнес Антон, глядя в глаза седому, безошибочно угадав в нем главного в этой компании. – А сам присядь на заднее сиденье своей машины. Нечего посреди города людей пугать.
Кивнув парням, седой нехотя подчинился.
Антон отпустил руку парня, который сразу, прижав ее к груди, словно ребенка, принялся сквозь зубы материться.
– Ну что, братец, – усаживаясь рядом с седым, Антон вопросительно посмотрел на него. – Я свидетель. Не ожидал?
– Слушай, – седой стрельнул по сторонам взглядом, – давай сваливай отсюда подобру-поздорову и забудь, что видел. Хочешь, мы сейчас лоха разведем и тебе заплатим?
– Нет, не хочу, – усмехнулся Антон. – Ты ему за ремонт «бобы» отдать должен на моих глазах.
– Ты знаешь, с кем связался? – хмыкнул седой, явно начиная злиться. – Это наш бизнес, дурила. Я ведь тебе добра желаю.
Он хотел еще что-то сказать, но оторопел, ощутив воткнувшийся в бок глушитель пистолета.
– А у меня бизнеса нет, зато есть хобби – таких, как ты, на место ставить, – прошипел Антон.
– Убери волыну, – стараясь выглядеть спокойно, потребовал мужчина.
– Не уберу, – усмехнулся Антон. – Бабки гони.
– Слушай. – Губы мужчины затряслись то ли от страха, то ли от нервного напряжения. – Ты не блефуй. На глазах стольких людей все равно мочить не будешь.
– Почему ты так решил? – удивился Антон. – И вообще, ты ведь не знаешь, кто я, а наезжаешь.
– Ладно, – неожиданно засуетился тот. – Сколько?
