сделалось темно.
– Выходите! – Парень взял ее за руку и, открыв дверь, вывел из машины. – Здесь осторожней. Идите рядом.
Глаза еще не привыкли к полумраку, но Пешехонова различила в свете, прорывающемся сквозь створки ворот, полки с инструментом вдоль кирпичной стены.
По крутой лестнице они спустились в какой-то подвал. Пройдя через небольшой холл, парень, который шел впереди нее, толкнул обитую железом дверь.
– Мы пришли, – развернувшись боком в проходе, он пропустил ее впереди себя.
Теряясь в догадках, Наталья, перешагнув через порог, остановилась. Взору открылась приличных размеров комната с низкими потолками, обшитая деревянными рейками.
Вдоль одной из стен стоял диван. В углу небольшой телевизор. За столом, у противоположной стены, сидел человек. Пахло сыростью.
Дверь позади нее захлопнулась.
– Проходите, Наталья Юрьевна. – Мужчина средних лет, с аккуратной прической и умным взглядом, указал ей на стул, стоящий напротив. – Садитесь. Может быть, кофе?
– Если можно, минеральной воды.
Мужчина развернулся назад, вынул из-за стоящего за спиной небольшого холодильника бутылку и, поставив перед ней на стол стакан, наполнил его.
– Вы привезли деньги? – дождавшись, когда она утолит жажду, спросил он, с интересом посмотрев на пакет.
– Да.
– Расскажите поподробнее с самого начала все, что связано с вашим заказом.
– Я же все рассказала Валентину Аркадьевичу! – Она удивленно вскинула брови. – Мне нужно, чтобы вы убрали одного человека.
– Понимаете, – мужчина поднялся из-за стола и внимательно посмотрел на Пешехонову, – мы можем устранить Филиппова, это несложно. А где гарантии того, что он никому не рассказал о ваших интригах? Мы не знаем, чего именно вы боитесь и что вам грозит. Вы зациклились на одном человеке и почему-то уверены, что исчезнет он, исчезнут проблемы, а между тем «Нефптоном» очень серьезно занимаются правоохранительные органы. Я должен знать все.
– Хорошо, – кивнула она. – Я расскажу вам все с самого начала…
Когда Наталья закончила, мужчина еще некоторое время молчал, переваривая услышанное. Затем кивнул на пакет головой:
– Сколько там?
– Как сказали, сто тысяч рублей. – Наталья принялась выкладывать перетянутые лентами пачки денег на стол.
Неожиданно дверь распахнулась, и в комнату влетел не кто иной, как уже знакомый ей следователь Литовченко.
Вскрикнув, Наталья вскочила со стула. Страх помутил сознание. Ноги подкосились, и она опустилась на стул, одновременно расстегивая блузку. Стало вдруг нестерпимо жарко.
– Здравствуйте, Наталья Юрьевна, – словно в тумане услышала она злорадный голос. На ее руках защелкнулись наручники, а в зубы уперся край стакана с водой.
Как ни странно, человека, принявшего от нее деньги, не арестовывали. Напротив, следователь по- дружески похлопал его по плечу.
– Вы удивлены? – Литовченко, видя изумленный взгляд Пешехоновой, улыбнулся. – В роли киллера был наш сотрудник. Майор Онищенко. Будьте знакомы.
При этих словах в руках человека, которому она почти целый час рассказывала о своих преступлениях, появилось удостоверение.
– В данный момент вы задержаны за попытку организации покушения на гражданина Филиппова Антона Владимировича. – Литовченко говорил медленно, растягивая слова, словно предъявление обвинения приносило ему удовольствие. – Кроме того, вы обвиняетесь в организации убийства Макаровой Ольги Николаевны, сожительницы вашего двоюродного брата. Вместе со своим любовником и Бобровым вы организовали гибель своего мужа. В общем, по вашей вине на тот свет отправлено двенадцать человек. Что было подтверждено вами лично в получасовой беседе с нашим сотрудником.
С этими словами он выложил на стол диктофон. Встреча была зафиксирована в соответствии с законодательством, и на видеоаппаратуру.
– Я требую адвоката, – ляпнула она первое, что пришло на ум.
– Будет вам и адвокат, – кивнул головой Литовченко и перевел взгляд на «коллегу»: – Выйдем на пару минут.
В комнате появился Стретович.
Выгнувшись, словно кошка, Пешехонова бросилась на него, и, несмотря на то что на ее руках были наручники, ей удалось вцепиться ему в волосы.
В то же мгновение стоящий возле дверей парень, схватив ее, разжал пальцы и грубо толкнул обратно на стул.
– Зря вы так, Наталья Юрьевна. – Тяжело дыша, Стретович поправил волосы и, пройдя за стол, уселся на место Онищенко. – Я, может быть, и есть ваша последняя надежда.
Она зло плюнула на пол.
– Пошел ты…
– Зря грубишь, – скривился он в ехидной улыбке. – Я действительно пришел помочь тебе.
Он многозначительно посмотрел на мужчину, стоящего у входа:
– Оставь нас одних.
– Мне не о чем с тобой говорить, – зло бросила Пешехонова, когда они остались наедине. – Мерзавец!
– Вот что, Наташа, – усмехнулся Стретович, – мне на твои амбиции наплевать. Я просто сейчас показал, насколько глубоко ты влипла. Это только одна сторона медали. Филиппов рано или поздно до тебя доберется – это другая. Впрочем, ты можешь гарантированно прожить еще лет двадцать, если окажешься за решеткой. Там он тебя не достанет, а срок тебе светит не меньший.
– У меня есть выход? – До нее наконец стали доходить намеки Стретовича.
– Да, у тебя есть выход. Ты можешь закрыть обе проблемы, но, как видишь, они довольно серьезные.
– Что для этого нужно? – Ей казалось, что все происходящее лишь сон. Она не верила своим ушам.
Неожиданно дверь открылась. В комнате появился парень с ноутбуком.
– Разрешите? – Он вопросительно посмотрел на Стретовича.
– Да, готовьте здесь все. – Стретович вышел из-за стола, на котором вошедший принялся готовить компьютер.
– Сколько я должна буду перевести и где гарантии, что после всего вы отпустите меня, а проблему мою полностью решите?
– О каких гарантиях в вашем положении может идти речь? – усмехнулся Стретович, наблюдая, как парень подсоединяет модем и сотовый телефон. – Делайте, что вам говорят, это ваш единственный шанс. И еще. – Дождавшись, когда парень выйдет, он сокрушенно вздохнул: – Вы не покинете этого места до тех пор, пока я не получу подтверждения, что на указанные мной счета деньги уже поступили.
На другом конце села, на берегу искусственного водоема, возвышалось настоящее произведение искусства. Огромный трехэтажный дом был построен по типу средневекового замка. Даже на его башенках и флигелях имелись зубцы. Лишь окна, не уподобленные бойницам, были большими. С южной стороны по стене от земли до балкона поднимался плющ.
Просторный двор, обнесенный кирпичной стеной, изобиловал видеокамерами наружного наблюдения.
– Кто здесь живет? – указав взглядом на хоромы, спросил Антон двух ребятишек, кативших велосипеды.
Проследив за его взглядом, один из них пожал плечами:
