мы и рассчитывали. Несмотря на то что предложенная ими лопата является заведомой провокацией, цель которой правильно обозначили выступавшие товарищи, мы направили материалы по ней в Москву. Вот какое заключение получено от профессора Шустермана: так… ага: «Предложенное устройство с точки зрения бионики является обыкновенной профанацией… гм… попытки его применения на практике безусловно приведут к патологическим изменениям опорно-двигательного аппарата…» Все понятно, товарищи?
– Понятно! К ответу выродков! Как бешеных собак! Своими руками! – вопило собрание. Засим под бурные, несмолкающие овации Савин соскочил с трибуны. Продолжая аплодировать, президиум встал. Следом в едином порыве поднялся весь зал. «А мои заключения из наркомата? Сходить за ними, что ли?» – вяло размышлял Евгений Семенович. Идти не потребовалось.
– Ну что, какие есть вопросы? – крикнул Перфильев.
– Все ясно! – заорали в ответ.
– Тогда давайте голосовать. Кто за то…
– Постойте! Как это – голосовать? – ринулся в бой Слепко. – На меня возвели подлый поклеп! Я должен… Я пока еще начальник шахты, вы не имеете права лишать меня слова! Это – вражеская провокация! Я прекрасно знаю, кто за этим стоит. Шайка безграмотных демагогов!
– Что ты еще можешь нам сказать? Ну, хорошо… – начал давать слабину парторг.
Вскочил Прохоров.
– Должен довести до сведения собрания, – срывающимся голосом выкрикнул он, – что вчера вечером подписан приказ об увольнении бывшего начальника шахты двадцать три бис Слепко и бывшего главного инженера той же шахты Зощенко, ввиду… – не закончив, Прохоров нелепо взмахнул рукой и рухнул на свое место.
– Так, товарищи, – продолжил вполне укрепившийся Перфильев, – кто за то, чтобы дать слово бывшему начальнику шахты Слепко?
Не поднялось ни одной руки.
– Кто – против?
Лес рук.
– Тебе все ясно, Слепко? Тогда ставлю на голосование следующий вопрос. Кто за то, чтобы исключить Слепко Е. С. из рядов ВКП(б)?
– Что?! – заорал не своим голосом Евгений Семенович. – Да как ты смеешь?!
На его крик никто не отреагировал.
– Единогласно, – подытожил парторг. – Давай, Слепко, клади сюда партбилет и можешь пока идти. У нас еще не всё! Кто за то, чтобы передать протокол нашего собрания в органы НКВД и дать им наше рабочее поручение разобраться с этими субчиками? Единогласно. Переходим к следующему вопросу повестки дня.
Слепко и Зощенко, как слепые кутята, вывалились на мороз и медленно, под руку, заковыляли прочь с территории шахты. Все вокруг было тихо, только скрипели их шаги, да брехали собаки вдалеке, да попискивали, вращаясь, невидимые в темноте колеса на копрах. Слепко все еще не мог поверить и дико озирался. Его поташнивало, поэтому он все время кашлял. Зощенко же, по своему обыкновению, только вздыхал. Наконец, дружески положив руку на плечо бывшему начальнику, он заговорил:
– Жену покойную вспомнил. Как наяву привиделась. Что ж, Евгений Семеныч, давайте, что ли, прощаться. Я думаю, нам не больше часу гулять осталось. Хотя, может быть, раньше полуночи они и не придут…
– Да вы что? Чего городите? Кто там еще за вами придет ?
– Ну как кто? Я понимаю, вам это трудно пока осознать, а я, признаться, долгие годы этого ждал, так что вполне готов, даже некоторое облегчение испытываю.
– Петр Борисыч! Очнись! Мы с тобой ни в чем не виноваты! Нам сейчас надо вместе держаться, рук не опускать, доказывать!
– Евгений Семеныч, вы ведь, кажется, гимназию не заканчивали?
– Нет, церковно-приходское, только, техникум потом…
– Знаете, это самое, из Крылова: «Ты виноват уж тем?..»
– Бросьте! Нет у них никаких доказательств! Одно вранье. Аварий у нас: в этом году – одна, и в прошлом – тоже одна. Погибло всего трое. Да на любой шахте…
– На любой шахте аварии сами по себе происходят, а здесь, как выяснилось, мы их с вами специально устраиваем.
– Савин разберется.
– Вот он целый год и разбирался. Свидетельские показания да акты втихую собирал. Тут еще лопата эта ваша!
– У меня все документы в порядке, акт экспертизы на нее имеется!
– И у них – акт, да не один, да профессор, да райком, да рабочий класс ваш любимый! Нет, Евгений Семенович, ваша карта слабее, поверьте старому преферансисту.
– И все-таки я отобьюсь, вот увидите! А вы? Вас-то они зачем приплели? Вы тут совершенно ни при чем! Да еще чушь эта, насчет белогвардейщины. Уж вашу-то биографию все знают, через десять сит просеяна. Ну были вы до революции военным строителем…
– Мой вам совет, Евгений Семеныч, идите сейчас домой. С женой попрощайтесь, ребенок у вас. Если бумаги есть лишние – в печку!
– Спасибо за совет, только он мне не подходит!
– И куда ж вы теперь?
– В… обком!
– А ждут ли вас там? И кому они скорее поверят: вам или Поспелову?
– Мне поверят. Не знаю… Тогда в Москву, в наркомат! Они акт утверждали по лопате…
– Это к армянину тому, который…
– Нет, друг у меня там, тоже замнаркома.
– А, ну что же… Не знал. Попробуйте.
– Петр Борисыч, давайте вместе! Мы с вами им…
– Нет, я, пожалуй, к себе. Попью сейчас молочка парного и завалюсь на коечку, – в голосе Зощенко послышались слезы.
– Перестаньте! Если сдадимся, тогда точно конец нам. Не все ли вам равно, куда идти? Вас-то никто дома не ждет.
– И слава богу! Полежу, отдохну напоследок, есть там у меня томик Брюсова Валерия. Я, знаете, с ним даже знаком был немного… Думаю, часика два-три у меня все же осталось.
– Сегодня еще ничего не будет. Прокурор еще должен… Завтра, в худшем случае.
– А вы во-он туда гляньте, – показал Зощенко.
Около столовой стояли легковые машины. Одна – райкомовская. Вокруг двух других переминались несколько замерзших мужчин в форме и в штатском.
– Да. Тогда тем более надо спешить! Последний раз спрашиваю, едете со мной?
– Нет.
– Ну и черт с вами, – Слепко протянул руку, – прощайте!
– Позвольте совет?
– Ну?
– Вы сейчас на станцию бежать намереваетесь. Это правильно, но потратьте еще пяток минут. У меня в сейфе на средней полке лежат бланки командировочных удостоверений, с печатями уже, захватите один, пригодится.
– Спасибо, я так и сделаю.
– Вот ключи. Деньги есть у вас?
– Есть. Куда ключи деть?
– Бросьте куда-нибудь, – Зощенко махнул рукой и захромал в сторону поселка. – Да, – обернулся он вдруг, – должен вам сказать, в одном они правы. Был я в Белой гвардии. Под командованием Антона Ивановича Деникина с вашими дрался. И горжусь этим! Ну, здравия желаю!
