гордость и покой в родстве с нами. Мы смотрим на себя глазами, которыми не видим, прислушиваемся к себе ушами, которыми не слышим. Но если не наступит прозрение, и мы не оборим трусости своей, не захотим честно вглядеться в себя, тогда уж точно конец наш — погибель, и бог наш — чрево, и слава наша — в сраме. Тогда уж точно не одолеть нам нынешнего врага, тогда верная смерть русского народа, закат русской нации.
Сегодня именно от нас, ныне живущих, от нашей воли и нашего духа зависит судьба всего русского народа — останемся ли мы русскими людьми, нацией, в сыновьях Александра Невского, Дмитрия Донского, Кузьмы Минина, Михаила Кутузова, Георгия Жукова, в отцах будущих русских поколений или от великого русского народа останутся лишь жалкие остатки, хранящие воспоминания о себе, как о нации, о своей культуре, армии, Вере в этнографических музеях резерваций.
Если наш страх, нашу немощь, наше безволие, нашу трусливую философию «уметь жить» не одолеет сегодня национальный дух, если мы не осознаем себя в ответе за нацию, если не обретет в нас Россия воинов духа, всегда являвшихся России в годины тяжких испытаний, способных победить во спасение и благоденствие русской нации, тогда уж точно иудеи завершат начатое ими, истребят и русский дух, и русский люд. Тогда уж точно сбудутся самые мрачные «фантазии» Достоевского: «Ну что, если бы это не евреев было в России три миллиона, а русских; а евреев было бы 80 миллионов — ну, во что обратились бы у них русские и как бы они их третировали? Дали бы они им сравняться с собою в правах? Дали бы им молиться среди них свободно? Не обратили ли бы прямо в рабов? Хуже того: не содрали ли бы кожу совсем? Не убили бы дотла, до окончательного истребления, как делывали они с чужими народностями в старину, в древнюю свою историю?..» Написано это Федором Михайловичем больше ста лет назад, за это время иудеи стали мощной силой в мире, они заправляют сверхвлиятельными организациями, объединяющими деньги, народы и страны, решают глобальные вопросы от развития экономики в рамках стран и между странами до расстановки президентов и использования военной силы во внутри–и межгосударственных спорах. За то же время мы, русские, сделали стремительный шаг назад и от равнодушия, апатии к национальной судьбе России, что, как ржа, во времена Достоевского уже начинали разъедать русскую интеллигенцию, перешли к прямому предательству национальных интересов России.
В конце прошлого — начале нынешнего века Святейший Синод судил, можно ли дозволять иудеям носить христианские имена. «Пусть иудеи носят имена ветхозаветных праведников, — писал член Государственного Совета и член Святейшего Синода архиепископ Никон, — к сожалению, мы едва ли в праве запретить им это, хотя бы очень желали, — ввиду того, что и многие из нас носят сии имена, — чтобы иудеи и произносили эти имена не по–нашему, а по–своему — чтобы Моисеи именовались Мойшами, Израили — Срулями; но допускать, чтобы они носили имена святых Божиих, во Христе прославленных, было бы кощунством и святотатством с точки зрения Церкви Православной.
Представьте себе, — приводил пример архиепископ Никон, — что какой–нибудь иудей, заклятый враг Христа и нашей Веры святой, назовет себя именем святителя Христова Николая только ради того, что так ему будет удобнее, так сказать, замешаться в толпе православных людей, чтобы удобнее их обманывать: ужели не оскорбим мы позволением носить сие имя нашего великого заступника и святителя–чудотворца? Ужели не будет даже для нас самих оскорбительным, если иудей, в своем обществе издевающийся над нашими подвижниками, будет — без сомнения только у нас на глазах — носить имя преподобного Сергия?.. По какому праву будут величать себя нашими православными именами, столь для нас священными, а для них, в сущности, ненавистными? И для чего все это нужно? Нет ни малейшего сомнения, что иудеи, почти две тысячи лет не имевшие в том нужды, теперь хлопочут о том, чтобы получить законное право на то, чем иногда пользовались незаконно — для того только, чтобы, прикрываясь христианскими именами, постоянно обманывать нас, укрывать от нас свою настоящую личину… Нет, церковь должна крепко отстаивать святыню имен святых Божиих от такого святотатства. Еще шаг и их синагоги будут, тоже для отвода глаз наших сентиментальных бюрократов, называться синагогами князя Владимира, Александра Невского, Николая–чудотворца, Георгия Победоносца…
Итак, даже с точки зрения гражданской, не говоря уж о церковной, давать право иудеям именоваться христианскими именами нежелательно. Вспомним, что теперь у нас входит в жизнь избирательное право. Убедите простого человека, что Николай Григорьевич есть Натан Гиршевич! Раз он формально запишет себя именем христианским — он для выборщиков будет равен по правам с христианином. Если и теперь в нашу несчастную Государственную Думу попадают иудеи даже от столиц, то при новом порядке вещей будут сплошь и рядом попадать даже некрещенные иудеи от православного населения, Ужели желательно это? Ужели мало зла на Руси от нашей дряблости, от нашей сентиментальности, якобы — гуманности, от лжелиберализма? Помнить надо: в наше смутное время всякая попытка иудеев к незаметному слиянию с русским православным населением есть великое зло и поблажать этому злу есть великий грех».
Русские люди в начале нынешнего века противились отдавать свои имена иудеям на поругание, теперь, что имена! президентское кресло готовы отдать иудеям, коих выстроилась к правящему креслу целая очередь. И миллионы, десятки миллионов русских людей отдают иудеям свои голоса! Какие же мы низкопадшие грешники, да русские ли?, что уже не имена, саму святую Русь отдаем иудеям на поругание.
Уже привычным, обыденным стал иудей в правительстве России, иудей — в Государственной Думе, а теперь уже, дожили! иудей нахраписто рвется в президенты России. Да мыслится ли нам искушение крепче и сильнее! Да отчая ли это для нас земля, действительно ли здесь могилы наших предков, что хозяйничать на святой для нас земле мы позволяем заклятому врагу православного человека — иудею, да и не просто хозяйничать, уже доходим до того, что не прочь избрать иудея в Президенты! На Российский трон, пусть не царский, но все равно всевластный над Россией, трон Михаила, Иоанна, Петра, Екатерины, Александра, Николая, иудеями убиенного, на православный русский трон готовы посадить антихриста!..
Пора опамятоваться. Да и чего мы ждем, чего медлим? Нам мало того, что нас убивают? наши души оскверняют? наших детей развращают? наши богатства расхищают? нам в лицо заявляют: «Россия — побежденная страна» и обращаются с нами, как с поверженными? Торжествующе итожат, что дух русского народа окончательно разложился и может отныне служить лишь удобрением для иных, более здоровых и сильных культур.
Время и ситуация в России столь драматичны, что требуют от нас думать только о России, о возрождении ее Духа, ее Веры — без этого нам России не спасти, без этого русский народ обречен на погибель, а погибнет русский народ, — не спасется ни один народ России.
Как в 1240–ом году, как в 1380–ом году, как в 1613–ом году, как в 1812–ом году, как в 1941–ом году понимал русский человек, что его воля, его решительный шаг, его поступок решает судьбу России, судьбу русского народа, так и каждый из нас сегодня должен ясно и мужественно понимать: будут ли наши дети, наши внуки молиться на нас, поклоняться нашим могилам, или будут плевать на них, если еще будет кому и на что плевать, а то и могил русских не останется, — зависит от того, хватит ли в нас, сегодняшних русских, той русскости, той силы духа, чтоб одолеть врага, пришедшего на русскую землю и убивающего русский народ. Никакая армейская дисциплина, никакое военное мастерство, никакое пусть и самое совершенное оружие, никакой самый искусный полководец не способны подвигнуть ни одного солдата на подвиг. Подвиг — это порождение духа. Только дух способен созидать подвиг.
Так что же есть русский дух, который делал русских воинов непобедимыми, русское оружие неодолимым, что это за дух, который приносил победу там и тогда, где и когда она казалась немыслимой и невозможной? Дух этот есть сознание того, что лично ты, именно ты и именно сейчас в ответе за свой народ, за всю Россию, судьба которой сейчас зависит от того, как ты поведешь себя: пойдешь ли вперед или отступишь; хватит ли у тебя мужества или тебя одолеет страх и тогда твоя собственная жизнь покажется тебе дороже жизни всех тех, кто был в России до тебя и будет в России после тебя. Быть ли русскому народу вольным, сильным хозяином или холопом в услужении заморским новым хозяевам русской земли — все решает твой шаг, твой удар, твоя воля.
Русский дух — когда ты отвечаешь за Россию. Не по должности и положению, а по духу своему. Тогда тебе действительно некуда отступать, ты не можешь бежать, но и не можешь погибнуть — ты должен, ты обязан победить. Вот когда уходит страх и отступает смерть. Вот когда удесятеряются силы.
Вся история русских битв, история русских побед — есть история русского духа, история побед русского духа.
С кем бы ни доводилось сходиться в смертельной схватке, с Золотой ли Ордой, великим княжеством