Государево око. Тайная дипломатия и разведка на службе России

организовать оборону своих владений. «Тогда же не бяше князя в Новгороде, и послаша новгородцы в Низъ къ князю по полкы, а сами по своей волости рослаша»[205], — сообщает летопись.

Новгородцы быстро поняли, чем грозит республике постройка крепости на восточном берегу Наровы. Они послали к Александру Невскому «в низ», в Суздальскую землю гонцов с просьбой прийти на помощь, а сами стали собирать ополчение. Когда шведы узнали, какой масштаб приняли в Новгороде военные приготовления, они решили не доводить дело до военного столкновения. Шведское войско и «Дидмон» бросили постройку крепости, погрузились на корабли и, не дожидаясь подхода русских войск, «побегоша за море»[206]. Таким образом, широко задуманная крестоносная агрессия закончилась полным провалом. Александр привел зимой свои «низовые» полки в Новгород, когда противника уже не было. Князь решил все же не распускать полки, а использовать их для борьбы против шведов. С «низовыми» полками и новгородцами князь двинулся к Копорью. Цель похода он хранил в тайне, «новгородци не ведяху, где князь идеть; друзи творяху, яко на Чудь идеть». Только в Копорье Александр объявил, что хочет идти в землю еми, чтобы восстановить позиции Новгорода в центральной Финляндии.

Но неожиданно для князя, митрополит, а с ним «инии мнози новгородци въспятишася от Копорья» и «поиде в Новгородъ»[207] . Причиной отказа значительной части новгородского ополчения от участия в походе была, видимо, старая вражда между боярством и Александром Невским. Ориентированное на торговлю с европейскими странами, новгородское боярство не разделяло внешнеполитического курса князя на отстаивание общерусских интересов. Оно смирилось с потерей центральной Финляндии и не желало осложнять отношения с Западом. Тем не менее, Александр решил продолжить поход. Русские войска в тяжелейших условиях, «бысть золъ путь, акыже не идали ни дни, ни ночи; и многымъ шестникомъ бысть пагуба», прошли по льду Финского залива, вошли в землю еми и опустошили шведские владения. Значительную помощь русским войскам оказало финское племя емь, которое надеялось вернуть свои старые порядки и языческую религию. Новгородская колониальная политика тем и отличалась от западной, что заботилась больше не об обращении местного населения в христианскую веру, а о сборе с него дани и денег. Александр Невский открыто поддержал стремление еми вернуться к язычеству и помог изгнать католических священников из центральной Финляндии. Но, несмотря на поддержку еми, Александр Ярославич не смог в 1256 г. возвратить эту область под власть Новгорода. Для этого у него было слишком мало сил. В конце зимы в 1257 г. князь со своим войском вернулся в Новгород. После похода Александра Ярославича на емь Швеция более четверти века опасалась нападать на русские владения[208].

В 1257 г. Александр вместе со своим братом Андреем, который вернулся на Русь из Швеции, отправился в Орду чтить нового хана. В Золотой Орде к этому времени произошли серьезные перемены. В 1255 г. умер хан Батый. Не прошло и нескольких недель, как своим дядей Берке был отравлен сын Батыя Сартак. Новый хан, малолетний Улагчи[209], процарствовал на троне всего несколько дней. В 1256 г. новым ханом Золотой Орды стал брат Батыя Берке (1256–1266). Берке был первым монгольским ханом, который принял ислам. Это обстоятельство могло серьезно повлиять на политику Орды в отношении Руси. Александр Ярославич надеялся наладить отношения с новым ханом, а также упросить его простить своего брата. Берке, несмотря на свои религиозные убеждения, не рискнул поссориться с Александром Невским. Он простил Андрея и с почетом отправил князей на Русь. В практике русско-ордынских отношений это был уникальный случай, когда вина князя осталась без наказания.

Чрезвычайно серьезным испытанием в русско-ордынских отношениях стала перепись русского населения в 1257 г. с целью упорядочения сбора дани. В Северо-Восточной Руси перепись прошла спокойно, но когда численники добрались зимой 1258 г. до Новгорода, там произошел бунт. Во главе бунтовщиков стоял княживший в Новгороде сын Александра Ярославича Василий. Под влиянием «злых советов новгородцев» он не разрешил численникам проводить перепись[210]. Неповиновение ханской власти грозило городу карательной экспедицией монголо-татарских войск. Александру пришлось прийти на помощь ханским численникам. Зимой 1257–1258 гг. он приехал вместе с монгольскими чиновниками в Новгород. Но новгородцы отказались подчиниться князю и разрешить численникам произвести перепись. Они только «даша дары» хану и «отпустиша» монгольских чиновников «с миром». Однако Александр Ярославич хорошо понимал, что это не мир, а лишь перемирие. После отъезда послов князь энергично начал подготовку Новгородской республики к подчинению ханской власти. Александр выгнал Василия из Новгорода, а тех, кто его «на зло повеле», жестоко наказал: «овому носа урезаша, а иному очи выимаша»[211]. Но полностью усмирить новгородцев не удалось. Когда зимой 1259 г. в Новгород вновь приехали численники, там началось сильное волнение, которое чуть не переросло в вооруженную борьбу. Александр, верный своему принципу не вступать в конфликт с Ордой, дал численникам охрану и заставил новгородцев подчиниться переписи. Приняв требование Орды, Новгородская республика, тем самым, избежала опустошительного разорения своих земель татаро-монгольскими войсками.

В 1261 г. Александр Невский, расположив к себе хана Берке, получил разрешение учредить в Сарае православную епархию. Добиться этого было не легко. Берке в это время пытался ввести в Золотой Орде ислам. Первым епископом Сарайской епархии стал Митрофан[212]. Пределы епархии простирались от Волги до Днепра и от Кавказа до верховьев Дона. Епископ «Сарский и Задонский» Митрофан представлял интересы Руси и всех русских при дворе великого хана, и его деятельность далеко выходила за церковные рамки. Епископство стало своеобразным центром по сбору информации о положении дел в Орде.

Урегулировав отношения с Золотой Ордой, Александр Ярославич решил нанести окончательный удар по Ливонскому ордену. В 1260 г. литовский князь Миндовг отказался от католической веры и нанес рыцарям сокрушительное поражение недалеко от озера Дурбе. Тогда же Миндовг отправил послов на Русь к Александру с предложение заключить союз против ордена. На Руси были «рады перемене чувств» Миндовга и в 1262 г. отправили ответное посольство в Литву, обещая литовскому князю «большую помощь»[213]. В том же году Александр Ярославич и Миндовг заключили союзный договор против Ливонского ордена. Князья договорились о совместном походе на Ригу, а жемайтскому князю Тройнату поручалось поднять восстание среди ливов и латгалов. Ливонским рыцарям грозило полное уничтожение, но совместный поход против них не состоялся. В разгар его подготовки Александру Невскому вновь пришлось ехать в Орду.

В 1262 г. между Золотой Ордой и Хулагуидским Ираном началась война. Хан Берке начал обширную мобилизацию, потребовав от великого князя прислать в действующую армию русские полки. Чтобы «отмолить люди от бед», Александр отправился в Орду. Одновременно он послал своего брата Ярослава с сыном Дмитрием во главе большого войска на осаду города Юрьева. Формально это позволяло князю оправдаться перед ханом занятостью войск на западной границе и сохранить опытных воинов[214]. Александр привез Берке щедрые подарки и сумел «отмолити людии от беды тоя»[215]. Эта поездка князя Александра Невского была последней. На обратном пути на Русь он заболел и умер в Городце на Волге 14 ноября 1263 г.

Среди князей средневековой Руси Александр Ярославич заслуженно снискал себе славу не только как талантливый полководец, но и как выдающийся политик. На его плечи легла ответственнейшая задача найти выход из тяжелейшей внешнеполитической ситуации, которая сложилась вокруг Русского государства в 40-60-х гг. XIII в. Выбирая между территориальными и религиозными притязаниями Запада и не обременительной в целом для вассально зависимой от Орды Руси, Александр Невский решительно проводил линию на мирные отношения с ордынскими ханами. Такая вынужденная политика примирения с Золотой Ордой базировалась на трезвом учете реально сложившейся ситуации. В условиях феодальной раздробленности у Руси не. было сил в ближайшей исторической перспективе противостоять одновременно и экспансии с Запада, и агрессии с Востока. Заслуга Александра Невского заключается в том, что он это понял и пошел на унизительные даннические отношения с Ордой ради сохранения основ будущей государственности: православной веры и территориальной целостности русских земель.

После смерти Александра Невского столь всеобъемлющие внешнеполитические задачи смог