посрамила его. Он стал бы держать меня как свою официальную «компаньонку» и никогда не дотронулся до меня. Я была бы вынуждена терпеть почести и свободу, уважение и достоинство стали бы моими цепями. Я лежала бы одна, крутясь в темноте, а он бы где-то пировал, получая удовольствие в сладострастных объятиях послушных рабынь, каких можно купить на любом рынке, торгующем рабынями. Как бы я завидовала ошейникам таких девушек, ударам его кнута! Я сбежала из Порт-Коса, чтобы найти свое счастье. Но, как я понимаю теперь, сделала это, чтобы попасть в рабство. Так и вышло. Вначале я пыталась бунтовать, но тщетность этого скоро дошла до меня. Я поняла, что я — рабыня. Горианские мужчины дают противоположному полу мало свободы в этом отношении. Женщина быстро понимает, что она рабыня, иначе ее убьют. И все-таки я не возражала быть рабыней. На самом деле именно такой я и была. Я понимала это с тех пор, как сформировалось мое тело и в сердце зародилось желание стать рабыней. Меня радовало, что мне не оставили выбора, что мое рабство, как клеймо и ошейник, было дано мне силой. Мне не оставили выбора: я стала тем, чем была по своей сути. Это радовало меня. Я познала удары многих кнутов. У меня было много хозяев, хороших и плохих. Дольше всего я пробыла рабыней в Вонде, в рабовладельческом доме, в Доме Андроникаса.
— Я знаю, кто ты! — воскликнул я.
— Господин? — переспросила она и вскрикнула: — О! У господина крепкая хватка, я чувствую ее!
Я держал ее руки над головой, сжав их вместе, в то время как она стояла на коленях передо мной в темноте. Меня радовало, что я могу дать ей снова почувствовать себя беззащитной.
— Каким именем тебя обычно называли, рабыня? — поинтересовался я.
— О, пожалуйста, не убивай меня, господин! — взмолилась она.
Я приставил клинок к ее животу и почувствовал ее дрожь. Она знала, что даже легкое нажатие на клинок горианской стали, в этом месте и под этим углом пронзит ее до самого нутра.
— Каким именем тебя обычно называли, рабыня? — повторил я свой вопрос. Иногда полезно дать почувствовать рабыне, что она легко может распрощаться с жизнью.
— Лола, господин! — проговорила она испуганно. — Лола!
Я отпустил ее руки и вложил меч в ножны.
— Можешь лизнуть и поцеловать мои ноги, Лола, — сказал я.
Она с готовностью исполнила приказ.
— Ты знаешь, кто я? — задал я вопрос.
— Мой господин, — ответила она. — Мой господин.
— Встань, девушка, — велел я.
Она подчинилась.
— Я — Джейсон. Джейсон из Виктории.
— Господин! — воскликнула она со слезами в голосе. — Господин!
Она заключила меня в объятия, рыдая, прижимаясь ко мне. Я обнял ее, позволив себе эту нежность по отношению к ней, хотя она и была всего лишь заклейменной рабыней.
— Она продала меня! — рыдала девушка. — Она отвела меня на верфи, пока ты был на работе. Она продала меня!
— Она не имела на это права, — сказал я.
Лола плакала, прижавшись ко мне. Я чувствовал слезы у себя на груди.
— Меня продали купцу из Тетраполиса, — продолжала она. — В Тетраполисе я снова была продана агенту, который оказался на службе у Алкиброна, одного из высших капитанов Рагнара Воскджара.
— Он взял тебя с собой для развлечения на «Туку».
— Да, господин, — подтвердила она.
Я отодвинул ее от себя.
— У меня сейчас нет для тебя времени, — сказал я.
— Да, господин, — проговорила она. — О господин! — вскрикнула она, когда я прижал ее и положил на спину на мокрые доски трюма.
Я быстро справился с ней, потому что действительно не имел лишнего времени. Она повисла на мне, разгоряченная и подрагивающая. «Тука» тем временем сошла с мели. Я слышал шаги по палубе у нас над головами. Люди занимали места за веслами на скамейках. Веревки, которыми «Тина» и «Таис» стащили «Туку» с мели, снимались. Амилиан отдавал приказы. Я поднялся на ноги и щелкнул пальцами.
— Поднимайся, — приказал я девушке. — Мы должны вернуться на борт «Тины».
— Да, господин. — Она застонала, поднимаясь на ноги.
Я подошел к пробоине в борту «Туки». Сквозь дыру виднелась «Таис» и речная цепь позади нее.
Я столкнул тело напавшего на меня в воду. Девушка была рядом со мной.
— Ты умеешь плавать? — спросил я.
— Нет.
Я взял ее за руку и, потянув за собой, прыгнул в воду.
— Перевернись, — сказал я ей, — ляг на спину, полностью расслабься.
— Да, господин. — Она была напугана.
Взяв ее за волосы, я медленно поплыл вокруг носовой оконечности «Туки» в сторону «Тины». Спустя какое-то время с помощью членов команды мы поднялись на борт нашего корабля.
— Добро пожаловать, Джейсон, — приветствовал меня ухмыляющийся Каллимах. — Пока мы изо всех сил трудились, двигая «Туку», ты, похоже, наслаждался.
— Я выполнил свою часть работы, — рассмеялся я. — Девушка случайно попалась мне на пути.
Мы повернулись, чтобы посмотреть на мокрую, дрожащую рабыню. Как большинство девушек, что с Земли, что с Гора, она была маленького роста, с пышными формами, соблазнительная и очаровательная.
— Она милая, — заметил Каллимах.
— Прелестная игрушка, — заверил я.
Девушка опустила голову, улыбаясь.
— Принесите плащ, — попросил я.
Я накинул на нее плащ. Она плотно завернулась в него, придерживая маленькими руками.
— Спасибо, мой господин, — прошептала она.
— Заприте ее в трюме, — приказал я матросу.
— Да, Джейсон, — ответил он и повел прелестную рабыню в отведенное ей место.
— Мы должны уходить, — сказал Каллимах.
— Я найду место на одной из скамеек, — кивнул я.
— Сэр, — обратился к Каллимаху офицер, — на корабле справа по борту заметно какое-то движение.
— Значит, он не покинут, — сказал Каллимах. — Я так и думал.
Я вспомнил про корабль, о котором слышал, прежде чем влезть в трюм «Туки». Он казался покинутым и безвольно дрейфующим по течению. Потерянный в суматохе ночи, освещенный нашим отвлекающим внимание пожаром на «Оливии», он находился примерно в пасанге к востоку от нас. Возможно, стал жертвой одного из пиратских судов. А может быть, еще раньше сел где-то на мель в ходе сражения, а теперь смог сняться с нее, Каллимах и я в сопровождении офицера пошли к ограждению на правом борту «Тины».
Мы увидели, как двигались весла. Корабль не был мертв.
— Надеюсь, он не собирается атаковать три корабля, — произнес офицер.
— Почему же раньше не атаковал? — спросил кто-то.
— Без сомнения, выжидал, — заметил я, — надеясь, что другие корабли присоединятся к нему.
— Почему же теперь он готовится напасть? — спросил еще кто-то. — Другие корабли его не поддерживают.
— Он знает, что «Тука» освобождена, — ответил Каллимах. — Если он собирается атаковать, то должен сделать это сейчас.
— Но у нас три корабля.
— Два, если мы не будем считать «Туку».
— Ставки, даже в этом случае, решительно в нашу пользу, — сказал кто-то.
