Хотя… сто двадцать тысяч золотом… в таких масштабах Непоседа никогда ещё не мыслила. По её понятиям, имеющий сто золотых был состоятельным, а с тысячи начиналось настоящее богатство. Кто же этот тип, уверенно рассуждающий о подобных суммах 'для начала'? Определённо, не из простых обывателей. Вон, даже в помещении, в чужом кабинете, не снимает длинного дорожного плаща… и капюшон с головы так и не откинул, между прочим…
- Вы понимаете, что мне придётся сообщить о вашем предложении моим партнёрам?
- Не понимаю, – небрежно и вместе с тем жёстко отмёл слова Лавра 'уважаемый'. – Золото есть золото, особенно наличное. Совершенно не нужно рассказывать всем и каждому, откуда оно появилось, если можно сослаться на тайну частного вклада. Или вы будете настаивать на огласке?
- А вы понимаете, как будет выглядеть моя позиция, если эта 'тайна частного вклада' окажется раскрыта? Неужели вы думаете, что такие деньги можно извлечь из воздуха, отделавшись всего лишь туманными объяснениями?
- Можно, ещё как можно. – Под капюшоном усмешка была не видна, но в голосе ощущалась достаточно явно. – Это жене бывает трудно объяснить мужу, почему после 'похода за покупками' у неё в кошельке бренчит пяток лишних серебрушек. А вот частные лица, способные вкладывать в новое дело десятки тысяч золотых, могут себе позволить вообще ничего не объяснять. И даже выступать не под честными прозвищами, а под безликими номерами. Вам ли этого не знать, семнадцать – девять – сорок?
Лавр явственно побледнел.
- Я… я подумаю.
- Думайте, – разрешил неизвестный. – Действующий образец будет готов через месяц? Наличные будут готовы к тому же сроку. Но с ответом вам лучше бы определиться пораньше.
- Понимаю.
- Что ж, не смею более задерживаться. До свидания, Лавр.
- До свидания… уважаемый.
Тефари припомнила инструкции, данные Устэром, и вышла из кабинета следом за странным посетителем. Ничего более интересного Лавр сегодня обсуждать уже не будет, да и вообще ничего обсуждать не будет: вечер на дворе. А вот проследить за 'уважаемым', в лёгкую нагнавшим такого страха на главу шинторданского звена Золотой Цепи, выяснить, кто он, откуда и что…
Непоседа улыбнулась.
Приключение! Тайна! Интриги! Кто же в здравом рассудке откажется поучаствовать в таких увлекательных событиях, особенно если чудо-амулет сводит риск фактически к нулю?
- Значит, они клюнули.
- И не просто клюнули, я бы сказал. Заглотили наживку, крючок, поплавок и вообще всю леску до самого удилища.
- Отлично. Я боялась, что с этой стороны будет оказано… сопротивление.
- Как видишь, никакого сопротивления. По крайней мере, пока.
- А что ты будешь делать с Непоседой?
- В каком смысле – делать?
- Прямом. Она всё-таки из Ордена Чаши, и рано или поздно нам предстоит вернуть её вместе с подругами туда, откуда взяли.
- А, вот ты о чём…
Устэр улыбнулся. Протянул руку, погладил мою щёку. Чуткие пальцы скользнули мимо уха к шее… и ответ на мой вопрос начал волновать меня гораздо меньше, чем когда он был задан.
Улыбка мужа стала шире.
- Незачем стирать или блокировать память ученицам, – сказал он. – Легко можно обойтись дополнительной информацией. К исходу того самого месяца, когда я представлю Лавру и прочей заинтересованной публике действующее воздушное судно, наши ученицы успеют узнать в Верхнем доме столько нового, что о нынешнем дне и не вспомнят. Для них пролетят годы…
- Для нас тоже.
- Но мы-то будем контролировать процесс. Обе его стороны. И то, что закручивается здесь, и то, что произойдёт в Слоистом Сне. Ты не согласна?
Я вздохнула. И придвинулась к мужу поближе.
- Пусть меняются, – почти мурлыканье. – Пусть ищут новых возможностей и доступа к новым силам. Главное – чтобы никто из них, ни Цепь, ни Гильдия, ни Орден, ни кто-либо ещё – не получили преимуществ перед остальными. Чтобы баланс остался таким же, как…
Устэр властно накрыл мои губы своими, и политика вылетела у меня из головы.
Надолго.
Я открыла глаза. В спальне было темно, но у моего зрения, хотя и не кругового, есть свои преимущества. В ночи я видела не хуже, чем иные люди – серым ненастным днём. При желании я могла бы назвать количество годовых колец на потолочных балках.
А уж воспользовавшись магией…
Сон воина чуток. Устэр спал, как я – и, наверно, тоже видел сны. Но стоило мне проснуться, как тут же проснулся и он. Чуть повернул голову, поглядел на меня. Молча. Дыхание его оставалось прежним: медленным, глубоким, ровным.
В его взгляде не было радости. Не было и страха, что тайно терзает многих влюблённых. И ещё многого не было в нём, невесомо щекочущем мою скулу и висок. Не желание – его мы успешно удовлетворили до того, как уснуть рука к руке. Не ласковая нежность – мой муж скуп на ласку подстать мне самой; от этого мгновения беззащитной мягкости – почти всегда взаимные – заставляют нас замирать в испуганном восторге (конечно, конечно: драгоценно лишь то, что случается редко, что достаётся не легко и не просто…). Во взгляде мужа были покой и надёжность.
Уверена: что бы я сейчас ни сделала, он не удивится и не возмутится, а поддержит мою затею. Он знал обо мне то же самое. Потом – да, потом я бы стала задавать вопросы. И если бы ответы мне не понравились, могла бы даже ухнуть в Слоистый Сон на пару дней, чтобы не ссориться всерьёз. Но если здесь и сейчас один из нас захочет устроить дуэль без правил в общей иллюзии, или обсудить планы на ближайший месяц, или, в конце концов, захочет продолжения любовной ласки – отказа не будет. Ни в чём. И знание это приятно, как мало что иное.
Я встала. Тихо, мягко, плавно. Словно боялась разбудить его. Ожившей тенью скользнула к окну, посмотрела в прозрачную ночь.
Мой новый дом…
Нет. Немного не так. Отчётливей и звонче. Мой. Новый. Дом.
Да.
Почти пять лет я живу здесь. Я сама подбирала обстановку для личных и общих комнат, щедро, без
