— Что такое?
— Спросите вашу дочь, — рявкнул Зак, подходя к двери Джиллиан. Уже подняв руку, чтобы постучать, он остановился и вместо этого повернул ручку. Отблески света обрисовали спящее тело, лежавшее в центре большой кровати. Только теперь его сердце стало биться чуть медленнее и ровнее. Успокоившись, Зак подошел к кровати. Она лежала на боку, подсунув одну руку под щеку. Даже в полутьме он мог видеть тонкие голубые жилки на ее веках, обрамленных густыми ресницами.
— Джиллиан?
Девушка слабо пошевелилась, ее ресницы задрожали и приподнялись.
— Зак? — Она лениво улыбнулась; потом ее глаза широко распахнулись в испуге. — Что случилось?
Он присел рядом, как только она приподнялась, и внезапно она оказалась в его объятиях, с дико колотящимся сердцем.
— Все в порядке, детка. Я успел вовремя и прогнал его.
— Янсен?.. — Она слегка отодвинулась и нервно откинула волосы с глаз, выдававших беспокойство и недоумение. — Но твои люди…
Зак кивнул.
— Он как-то ускользнул от них, а это значит, что он знал о наблюдении. Джиллиан, ты точно уверена, что он не узнал тебя?
Она прикусила губу.
— Если и узнал, то ничем не выдал этого.
Зак снова кивнул.
— Заметил ли он нас или моих сотрудников, он в любом случае куда более умен, чем я предполагал. Но это не объясняет, как он узнал код отключения системы.
Джиллиан застонала. Позади кто-то кашлянул, и Зак обернулся. В дверях стояли Камилла и Джерри. Камилла уставилась на Джиллиан, Джерри изучала свои ногти. Зак впервые увидел ее собственные волосы — серо-стального цвета, около дюйма длиной, они прилегали к голове, как нарисованные. Он также понял, что в темноте упустил кое-что важное. Вскочив с кровати, он подбоченился и оценивающе вгляделся в женщин. Обе отводили глаза. Он дал волю гневу:
— Ладно, признавайтесь, кто проболтался о коде?
Все молчали. Зак постарался взять себя в руки.
— Он знал код. Я видел цифры, которые светились на щитке. Система дает право один раз ошибиться, прежде чем включает сирену. Он не мог извлечь код из воздуха. Кто-то должен был…
— Он мог предположить его, — сказала тихо Джиллиан.
— Пять цифр, — произнес Зак, глядя на нее. — Я видел, что три были набраны правильно. Он явно знал и оставшиеся две, так как я не услышал сигнала. И вы не спросите, что в этом такого странного? Он знал код, черт побери!
Джиллиан нервно сглотнула.
— Я имею в виду, он мог предположить, что кодом будет дата одного из дней рождения.
Дата. Нет, конечно, никто не может быть настолько глуп. Но когда Зак бросил взгляд на Камиллу, ее опущенная голова и мрачная гримаса сказали ему правду.
— Кто… Чей день рождения?
— Мой, — тихо сказала Джиллиан.
Он прикрыл глаза и сжал кулаки, пытаясь утихомирить злость, бушевавшую в нем.
— Разве никто, — спросил он голосом, дрожащим от ярости, — не подумал, что бывший жених просто может помнить семейные даты? — В конце он не сдержался и зарычал: — О чем, черт возьми, вы думали?
— Вы давили на меня! — закричала Камилла. — Я не могла больше ни о чем думать!
— И вы использовали дату дня рождения сестры!
— Я не думала, что это так важно!
— Не важно? — опешил он. — Вы что, совсем с ума сошли?
— Я думала, что теперь вы все будете держать под контролем! — закричала она. — Простите, если возлагала слишком много надежд на великого Зака Келлера!
Зак попытался что-то сказать, не выходя из себя окончательно, когда она неожиданно разразилась слезами. Он мог бы поставить на то, что испугал ее не больше, чем Джерри, но внезапная демонстрация женской беззащитности слегка охладила его злость.
— В слезах нет необходимости, — проворчал он. — Мы просто сменим код и…
Зазвонил сотовый, и Зак ухватился за него, как тонущий за соломинку.
— Да?
Звонил Паджетт. Ему повезло, он заметил Эйберсена на дороге от дома Уолтхэмов и проследил за ним до мотеля, где тот явно намеревался остаться. Краткий допрос показал, что Эйберсен был возбужден и одет в шорты, футболку и сандалии. Черный комбинезон, который он надел для проникновения в дом, при нем не нашли. Без сомнения, он выбросил его по дороге или спрятал под сиденьем автомобиля прежде, чем Паджетт заметил его. Расстроенный, Зак окончил разговор и доложил новости женщинам.
— Так что же нам делать? — спросила Джиллиан.
— Дрожать от страха, — злобно буркнула Джерри. — Он все еще бродит вокруг, а мы совершенно беззащитны.
— Утром мы сменим код, — успокоил их Зак.
— А как же сегодняшняя ночь? — спросила Джерри.
— Мой человек следит за ним.
— Он и раньше следил! — фыркнула Джерри, и было понятно, что она права. Она повелительно сложила на груди руки. — Вы должны остаться и охранять нас.
Камилла драматически воскликнула:
— Я не смогу сомкнуть глаз, если вы не останетесь! Мне кажется, я не усну, если вы не проверите мою спальню.
Зак отмахнулся.
— Думаю, вряд ли…
Камилла распахнула ресницы, и крупные слезы покатились по ее щекам.
— Это меня убивает, — произнесла она жалобно. — Я так устала от всего этого.
Зак не верил своим ушам. Камилла вела себя так, как будто не она была в ответе за этот ночной кошмар, а он. Зак не смог придумать ничего, кроме как шагнуть к ней и неуклюже похлопать по плечу.
— Вам надо немного поспать, — сказал он.
Когда Камилла бросилась к нему и прижалась лицом к груди, он опешил. Последовало долгое, неловкое раздумье, и наконец он неохотно обнял ее, одновременно поглядывая на Джиллиан. Маска безразличия на ее лице не обманула его. Ее огромные выразительные глаза не смогли скрыть обиды. Зак почувствовал себя предателем, и это укололо его. Джиллиан не была его подругой, и он ничего не был ей должен. В то же время его раздражало, что она смогла подумать, будто он предпочел ей сестру. Он уронил руки и отодвинулся от Камиллы, которая всхлипывала и терла глаза пальцами.
— Я не сомкну глаз, если вы не останетесь, — повторила она надрывно.
Зак недовольно кивнул и снова взглянул на Джиллиан, свернувшуюся на кровати и сунувшую руку под голову. Картины его прерванного сна вспыхнули перед его мысленным взором, и он понял, что этой ночью спать ему не придется в любом случае. Джиллиан притягивала его настолько, что он шагнул к ее кровати прежде, чем понял, что делает. Он осторожно расправил покрывало и дотронулся пальцами до ее лба, стараясь не поддаться желанию прижаться губами ко рту.
— Спи, — сказал он. — Я посторожу до утра.
Она кивнула и повернулась на бок. Слава богу, она не понимала, насколько тяжело было ему уйти.
