Она кивнула.
— В той комнате есть замок и цепочка, и она находится в другом конце дома.
— Эйберсен знал, что ты ночуешь там. Вот почему он исписал именно то окно.
— Думаю, да. Но я не понимаю, зачем он это делал. Я много раз говорила ему, что не хочу иметь с ним ничего общего, но он как будто не слышал. Может, теперь он оставит меня в покое.
Зак не был в этом убежден, но прежде, чем он произнес хоть слово, в приемном раздались громкие голоса. Джиллиан повернулась, узнав интонации сестры. Что она тут делает?
Дверь с треском распахнулась, и Камилла влетела в кабинет, преследуемая по пятам Лоис, которая кричала:
— Вы не можете врываться сюда!
— В самом деле? — едко осведомилась Камилла, усаживаясь на уголок стола. Она отпустила Лоис кивком головы и перенесла внимание на Джиллиан. — Ты что, рехнулась? Что за сцену ты устроила в кафе?
Зак встал на ноги.
— Вы, как всегда, занимаетесь домыслами. Это Эйберсен…
— Вы не имеете права вмешиваться, — огрызнулась Камилла. — Я давно вас уволила.
Джиллиан встрепенулась:
— Что?
Зак не обратил на нее внимания.
— Вы — уволили, а Джиллиан — нет.
— У нее не хватит денег, чтобы нанять вас.
— А ей и не нужно, — ответил Зак, — потому что она выходит за меня замуж.
Рот Камиллы приоткрылся, и на лице промелькнуло выражение ужаса, но потом она расхохоталась:
— Вранье, вы не хотите жениться на ней!
— В самом деле? — опасным тоном осведомился Зак, но Камилла игнорировала это предупреждение.
Джиллиан потрясла головой, тщетно пытаясь остановить сестру, но та уже говорила:
— Вы знаете, Джиллиан рассказала маме и мне, что вы не захотели ее даже после того, как она предложила себя вам.
Джиллиан застонала:
— Камилла, пожалуйста…
— Вы считаете, что я не спал с ней, потому что не хотел ее? — спросил Зак. Джиллиан закрыла руками лицо, желая провалиться сквозь землю. — Может быть, вы думаете, что я предпочитаю вас и поэтому не занялся с ней любовью? Позвольте сказать, что вы далеки от правды! Я не спал с ней потому, что слишком уважаю ее и ценю…
— Зак! — взмолилась Джиллиан.
Лицо Камиллы потемнело.
— Не кажется ли вам, что женитьба на жалкой маленькой сиротке — чересчур благородный жест даже для вас, Закери?
Джиллиан затаила дыхание, не позволяя Камилле заметить, как она страдает.
Зак подался вперед и оперся на стол.
— К вашему сведению, я внимательно наблюдаю за вашей сестрой, и мне она не кажется жалкой.
Внезапно Лоис толкнула Джиллиан в бок и прошептала:
— Что я тебе говорила? — И с готовностью вызвалась: — Я позвоню в бюро, чтобы выдали разрешение.
Теперь Камилла напала на Джиллиан:
— Я запрещаю это… это… эту глупость!
— Вы не можете разрешать или запрещать ей что-либо, — твердо сказал Зак. — Так, Джиллиан?
Джиллиан растерянно покачала головой, не очень понимая, что происходит, и чувствуя себя ужасно измученной. Камилла рвала и метала еще несколько минут, затем вылетела прочь из кабинета, заявив у двери, чтобы не трудились присылать ей приглашение на церемонию — она не намерена взирать на это безумие. Джиллиан молча смотрела на ее отступление, потом обернулась и увидела, что Зак сидит за столом, обхватив голову руками. Подумав, она решила, что лучше будет тоже присесть, и медленно опустилась на стул.
— Знаешь, тебе не надо на мне жениться, — сказала она тихо, желая, чтобы он объявил, что от всего сердца мечтает провести жизнь рядом с ней.
Однако Зак тяжело вздохнул, набираясь сил, и ответил:
— Я должен. Ты права, не желая возвращаться к Камилле, и я не могу разрешить тебе жить у Денизы и Уорли. — Он поднял голову и сухо улыбнулся. — Этим утром заходил Уорли и рассказал, что происходит. Он целиком прав. Кроме того, ты можешь навлечь опасность и на них. Мой дом — самое безопасное место для тебя.
Подавив разочарование, Джиллиан произнесла:
— Я об этом не подумала. — Значит, Камилла права. Это самоотверженный поступок, попытка спасти маленькую несчастную сиротку. — А нельзя поселить меня где-нибудь в отеле?
Он покачал головой.
— Мне придется направить туда телохранителя. Помимо всего прочего, это дорого. Эйберсен остается здесь еще на два месяца.
Боже, как она сможет пережить эти два месяца, считаясь его женой и зная, что он не хотел на ней жениться?
— Мне кажется глупо выходить замуж на два месяца, — наконец сказала она.
— Два месяца, если он действительно уедет, — уточнил Зак сквозь зубы.
Джиллиан прилагала огромные усилия, чтобы не заплакать, но слезы одолели ее.
— Прости, — прошептала она, — это потому, что у меня все идет не так, как надо.
Он резко кивнул и отвел взгляд.
— Не волнуйся. Если Эйберсен не уедет, я заставлю его, клянусь. А потом мы подадим на развод. Или аннулируем брак. Или… — Внезапно он запнулся и моргнул. — Неважно. Но мы должны вести себя так, как будто все по-настоящему. Если только Эйберсен предположит, что мы женаты лишь на бумаге, никто не сможет предсказать, что он сотворит.
Джиллиан сглотнула, чувствуя глубокую режущую боль в сердце.
— Не уверена, что смогу пройти через это.
Он жестко взглянул на нее.
— Ты сможешь и пройдешь. Я не стал бы настаивать, если бы нашел другой выход.
Джиллиан вытерла глаза и кивнула.
В день, которому полагалось быть счастливейшим днем в ее жизни, Джиллиан стояла перед мэрией в простом белом платье без рукавов, отделанном прозрачным шифоном спереди и сзади, и с венком из белых роз на голове. Из-за спешки и необходимости соблюдать тайну церемония была тихой и скромной. В конце концов, она была не настоящей.
Все в Джиллиан восставало против этой фальшивой свадьбы. Но что еще можно сделать? Вернуться к Камилле? Это было бы еще тяжелее, чем жизнь рядом с Заком. Вернуться к Денизе и Уорли было бы несправедливым. У нее не было другого выхода, особенно когда менеджер кафе выгнал ее.
Зак стоял рядом, монотонно бубнил какие-то слова, полагающиеся при бракосочетании. Великодушный и доброжелательный мужчина, которому она отдала свое сердце, исчез, вместо него появился раздраженный, нервный, ушедший в себя человек, который не смотрел ей в глаза, даже надевая ей на палец тонкое свадебное кольцо белого золота. Он вытащил свое кольцо и нацепил на свой палец нетерпеливым жестом, не дожидаясь ее помощи. Его губы были твердыми и холодными, когда он прижался к ее губам в завершение короткой церемонии. Он был таким же напряженным и по дороге домой, явно мечтая
