торопливые слова подруги заставили ее в недоумении остановиться.
— Я хотела поговорить с тобой еще тогда, на приеме, но не решилась.— Голос Полины звучал тихо и искренне.— Хочу извиниться перед тобой. Может быть, мы зароем топор войны?
Аврора с трудом проглотила комок в горле.
— Я не беру назад свои слова о Бирне.
— Я и не жду этого от тебя.— Глаза Полины наполнились слезами. — Я так ошиблась, Аврора! Мне нужно было поверить тому, что ты о нем рассказала, но тогда я совсем потеряла голову...— Ее голос беспомощно прервался.
Сердце Авроры преисполнилось сочувствием к подруге, и одновременно словно гора свалилась у нее с плеч. Недолго думая, она обняла Полли.
— Пойдем выпьем чего-нибудь холодного и поговорим, — мягко предложила она.
Они устроились у самого края террасы отеля. Официант принес им кувшин лимонада с кубиками льда и два стакана.
Аврора молча выслушала рассказ Полины о том, как романтично поначалу складывались ее отношения с Эдвином, но с течением времени перемены в поведении Бирна становились все более заметными и все более устрашающими.
— Я вела себя как дура, — откровенно призналась Полина. — Он извинился, говорил, что этого больше никогда не повторится... И я каждый раз верила ему.
— Ты должна расстаться с ним,— твердо заявила Аврора.
— Я боюсь,— дрожащим голосом прошептала Полли. — Боюсь, что он будет преследовать меня, что- нибудь со мной сделает.
Аврора чувствовала боль Полины как свою собственную, хорошо зная, что это значит — бояться Бирна.
На мгновение она задумалась. Как ни странно, но в первый раз за все эти годы Аврора поняла, что может говорить и думать о Бирне без всяких эмоций. Даже без ненависти. Темное облако, висевшее над ее головой так долго, наконец рассеялось, не оставив и следа.
— Поговори с его матерью.
— С Соней? — изумилась Полина.— Но она души не чает в Эдвине и никогда не поверит мне.
— Еще как поверит,— уверенно возразила Аврора.— Потому что именно ей я обязана своим спасением в тот вечер, когда Бирн... напал на меня. Расскажи ей всю правду. Думаю, она что-нибудь предпримет.
На столик, за которым они сидели, упала чья-то тень, и девушки удивленно подняли глаза.
Дон мрачно смотрел на них, переводя взгляд с Полины на Аврору и обратно.
— Какой сюрприз,— сухо произнес он.
Аврора почувствовала, что краснеет, сердце ее бешено забилось.
— Здравствуй, Дон.
Повисло напряженное молчание, за которым читалось очень много невысказанного. Полина смущенно заерзала в кресле.
— Мне, кажется, пора.
— Надеюсь, это не я помешал?— безукоризненно вежливо осведомился Дон.
— Нет, мне и так надо было идти. — Полина улыбнулась Авроре. — Я позвоню тебе.
Та кивнула в ответ.
— Позвони и... удачи тебе.
После ухода Полины молчание стало еще более напряженным. Нервно покусывая губу, Аврора жадно всматривалась в резкие черты дорогого ей лица, стараясь не обращать внимания на сжимавшую сердце боль.
— Я... я рада тому, что мы встретились.
— Неужели. — Язвительно поднятая бровь давала понять, что Дон не поверил ей ни на миг.
Он отнюдь не стремился облегчить ей задачу, хотя, собственно говоря, зачем бы он стал это делать, с горечью подумала Аврора. Она наговорила ему массу непростительных слов. На мгновение ей даже показалось, что Дон сейчас повернется и уйдет, но, к ее удивлению, он вдруг сел на освободившееся место.
— Твой отец, кажется, выздоравливает?
— Да, ему уже лучше, спасибо. Надеюсь, в будущем он будет больше прислушиваться к советам докторов.— Упоминание об отце сейчас же воскресило в памяти Авроры все ее ужасные обвинения в адрес Дона.
Дон кивнул.
— Все хорошо, что хорошо кончается,— насмешливо заметил он. — Вижу, ты даже помирилась с Полиной.
— Да. Во всяком случае, надеюсь на это.
Он на минуту о чем-то задумался, потом негромко спросил:
— Значит, ты решила простить ей то, что когда-то она не поверила твоим словам о Бирне?
Этот вопрос вызвал у нее возглас удивления.
— Так ты... ты знал правду?
— Конечно.— Он мрачно сжал губы.— Когда Беатрис выложила мне свою версию, все сразу встало на свои места — и то, почему ты иногда так боялась меня, и то, как пряталась за оборонительные заслоны, воздвигнутые тобой с таким искусством. Я понял, что ты пережила нечто, нанесшее тебе душевную травму.
— А я думала, ты поверил Беатрис,— удрученно пробормотала она. — Мне казалось...
— Тебе слишком много всего казалось — и всегда не то, что есть на самом деле,— сказал он с иронией.
— Знаю, прости меня, Дон. Ради Бога, прости за то, что я сказала тебе в больнице.
— За что именно? За то, что назвала меня мошенником, или за то, что нашу ночь ты посчитала ничего не значащим эпизодом?
Она отчаянно покраснела, ей стыдно было смотреть ему в глаза.
— Я не понимала, что говорю,— пробормотала она. — Была вне себя от беспокойства за отца, а потом... мне сказали, что ты совсем не тот человек, за которого себя выдаешь.
— Беатрис, как я понимаю?— резко спросил он.
Аврора промолчала. Был ли смысл причинять Беатрис неприятности. Это все равно уже ничего не меняло.
— Я понимаю, что это слабое извинение, но я тогда плохо соображала,— запинаясь, повторила она.— У меня все путалось в голове и...
— ...И ты знала, что мужчинам верить нельзя? — настойчиво поинтересовался он.
Она заглянула в бездонную глубину его глаз и отчетливо вспомнила, как он говорил о настоящей любви, предполагающей доверие друг к другу.
— Что-то в этом роде,— безжизненным тоном произнесла Аврора.
Она также вспомнила слова Эвелин о том, что сколько бы женщин ни вешалось на шею Дону, он до сих пор в глубине сердца считает себя женатым на Розе. Она же, Аврора, вероятно, была для него мимолетным увлечением. Вряд ли он испытывал к ней серьезные чувства — просто очередная женщина, поддавшаяся его чарам. Если бы только все это не значило так много для нее самой!
— Как бы то ни было, я просто хотела попросить у тебя прощение. — Аврора решила было подняться из-за стола, не в силах больше видеть его перед собой.
— И что теперь? — негромко спросил он. — Опять убегаешь?
— Я возвращаюсь на свою работу.— Голос Авроры дрожал.
— Я предложил тебе работу здесь,— спокойно заметил он.
Ее горло сжал спазм, мешая говорить.
— Но не можешь же ты всерьез предполагать, что мы сработаемся друг с другом после... после...
— После нашего эпизода? — грубо спросил
Она вздрогнула. Так вот чем это было для него. Аврора даже не заметила, что он фактически
