(из кн. 4, ч. 1, гл. 3, с. 100).
«Смирение состоит в том, чтобы считать себя землёю и пеплом на деле, а не на словах» (св. Варсонуфий и Иоанн) (из сборника поучений Святых отцов и подвижников благочестия «Монашеское делание», составитель свящ. В. Емеличев, Свято-Данилов монастырь, М-91 г., с. 130).
Конечно же, приведённые выше высказывания следуют в своём собственном контексте, тем не менее излагается одно достаточно ёмкое понятие. Продолжим наше «попурри»…
5. Высказывания о Высшем, трансперсональном
Здесь речь идёт о Боге, Духе, Намерении, Нагуале… О невыразимости, запредельности и вездесущности Его…
«Нагуаль — это та часть, для которой нет никакого описания — ни слов, ни названий, ни чувств, ни знаний» (К. Кастанеда, из кн. 4, ч. 2, гл. 2, с. 117).
Для мага «дух есть абстрактное просто потому, что он знает его без слов или даже мыслей. Он есть абстрактное, потому что воин не может себе даже представить, что такое дух. Тем не менее, не имея ни малейшего шанса или желания понять дух, он оперирует им. Воин узнает его, подзывает его, знакомится с ним и выражает его своими действиями» (К. Кастанеда, из кн. 11, с. 258).
«Видишь как славы Божии невыразимы и непостижимы! Невозможно выразить или описать неизмеримое, безпредельное и непостижимое богатство христиан. Посему со всяким тщанием должно приступить к христианскому подвигу, и приять оное богатство; потому что наследие и часть христиан есть Сам Бог» (из наставлений св. Макария Великого, Добротолюбие, т. 1).
«— Твоя проблема заключается в том, — сказал он (дон Хуан), — что ты полагаешься на своё собственное отношение абстрактного. Например, внутренняя сущность человека или фундаментальный принцип являются для тебя абстрактным. Или, возможно, нечто менее смутное: характер, воля, мужество, достоинство, честность. Конечно, дух можно описать с помощью любого из этих понятий. Но вот что и есть самое непонятное — дух есть одновременно и всё перечисленное и ничто из них» (К. Кастанеда, из кн. 8, гл. 2, с. 48).
«Тот, в ком есть многая вера и истинное благоговение, питается высшим, духовным, тем, что неописуемо» («Слова Старца Паисия Святогорца, Духовное Пробуждение»).
«Дух невыразим, его невозможно чувствовать, а тем более говорить о нём. Можно только вызвать его с помощью признания его существования» (К. Кастанеда, из кн. 8, гл. 6, с. 214).
«Бог неописуем и необъемлем, являет Себя всюду — и на горах, и в море, и внизу бездны, не переходя с одного места на другое, подобно как Ангелы сходят с неба на землю; Он и на небе, Он и здесь. Если ищешь Господа в глубине, то найдёшь, что Он творит там знамения. Если ищешь Его во рве, то найдёшь, что там среди двух львов охраняет Он праведнаго Даниила. Если ищешь Его в огне, то найдешь, что там помогает Он рабам Своим. Если ищешь Его на горе, то найдёшь что там Он — с Илиею и Моисеем. Господь — повсюду, и под землею, и превыше небес, и в нас, и везде» (из наставлений св. Макария Великого, Добротолюбие, т. 1).
«Нагуаль — это не опыт, не интуиция и не сознание. Эти термины и всё остальное, что бы ты ни сказал, являются только предметами острова тоналя… Нагуаль беспределен… Можно сказать, что нагуаль ответственен за творчество… Нагуаль — единственное в нас, что спокойно творить… Тональ — лишь свидетель и регистратор» (К. Кастанеда, кн. 4, ч. 2, гл. 3, с. 143).
«Мы находим простоту христианского познания там, где это познание и любовь едины, в сокровенном опыте, скрытом от глаз мира, в жизни тех, кто соединяется с вечным светом Пресвятой Троицы, но опыт этот невыразим. (из кн. В. Н. Лосский, «Очерк мистического православия Восточной Церкви»).
«Дон Хуан добавил, что я считаю абстрактное либо как противоположность практичности, либо как вещь, которая, по-моему мнению, не имеет конкретного существования.
— Тогда как для мага абстрактное является чем-то таким, чему нет параллели в человеческом состоянии, — сказал он.
— Но это же одинаковые вещи, — закричал я. — Разве ты не видишь, что мы говорим об одном и том же?
— Мы не говорим об одном и том же, — возразил он. — Для мага дух является абстрактным только потому, что он знает его без слов и даже без мыслей. И всё же без малейшего шанса или желания понять его, маг управляет духом, он знает его…
Я начал в отчаянии качать головой. Я не видел никакой разницы.
— Суть твоего заблуждения в том, что я использовал для описания духа термин “абстрактное”, - сказал он. — Для тебя абстрактное является словами, которые описывают состояние интуиции. Возьмём, например, слово “дух”, которое не может описать смысл или прагматическое переживание, и которое, конечно же, используется ни для чего иного, как только чтобы щекотать твою фантазию.
Дон Хуан… предположил, что если я обдумаю утверждение о том, что знание может быть независимо от речи, не беспокоясь о понимании этого, возможно я увижу просвет.
— Подумай над этим, — сказал он… — Маги встречают абстрактное без размышлений о нём или видения его или прикосновения к нему или ощущения его присутствия» (К. Кастанеда, кн. 8, гл. 2, с. 48– 49).
«Вера, то есть опыт встречи со Христом, невыразима. Сказать то, что случилось, невозможно. Можно только передать на человеческом языке то, что доступно нашему пониманию, нашему восприятию…» (из кн. «Ступени» митрополита Антония Сурожского.)
6. Об одной исходной духовной позиции и установке
И вновь: в нижеследующем сравнении попробуем увидеть в разных цитатах, в различных терминах и образах суть одно…
Из христианского Добротолюбия (т. 1):
«…Вёл святой Антоний однажды разговор с пришедшими к нему братиями о состоянии души по смерти, и о том, где будет ея местопребывание. В следующую за тем ночь зовёт его некто свыше, говоря: встань, выйди и посмотри; Антоний выходит (ибо знал, кто приказывал ему) и возведши взор, видит какого- то великана, безобразнаго и страшнаго, который головою касался облаков, а тут с земли поднимались какия-то пернатыя, из которых одним великан преграждал путь, а другия перелетали чрез него, и миновав его, уже безбедно возносились горе. На последних он скрежетал зубами, а о первых радовался. Невидимый голос сказал при сём: Антоний! Уразумей виденное. Тогда отверзся ум его, и он уразумел, что это есть прохождение душ от земли и что великан этот есть исконный враг наш, который удерживает нерадивых и покорявшихся его внушениям и возбраняет им идти далее, а ревностных и неслушавших его задержать не может, и они проходят выше его» (изречения св. Антония Великого).
