Часть 10. В поисках отчета
1. Кризис
«Съездив в несколько городов вместе с группой, я увидел, что ситуация внутри коллектива попросту невыносимая, — вспоминает Кормильцев. — Работать с новым материалом ни у кого не было ни малейшего желания. Порой даже старые композиции исполнялись „Наутилусом“ ниже всякой критики. На концерте в Вильнюсе весной 93 года песню „Тихие игры“ группа пыталась начать шесть (!) раз. Шесть раз три человека играли в разных тональностях — это было жуткое зрелище. В паузах между концертами „Наутилус“ напоминал банду анархистов, возглавляемую вечно пьяными гитаристами. Всеобщая озлобленность и истерические демонстрации протеста постепенно становились нормой жизни группы. В конце концов я не выдержал и напрямую спросил Бутусова: „Слава! Ты еще не устал от этого?“» Вдобавок ко всему, в «Наутилусе» резко ухудшились отношения между музыкантами. Возможно, причина была в бесконечных гастролях, и, как следствие, в накопившейся усталости и раздражении. Основное место в общенервозной ситуации занимал Егор Белкин — с его постоянной нацеленностью на скандалы и последующим выяснением отношений. К его конфликтному и вспыльчивому характеру добавлялись нескончаемые подозрения, что «папики нас все время обманывают». После недолгого затишья в период записи «Чужой земли» вновь резко обострились разногласия между ним и Беляевым.
Саша Беляев, автор очень многих гитарных находок, за спиной которого было музучилище по классу акустической гитары, периодически пытался создать в музыке какие-то стилевые рамки — мол, «давайте определимся» В свою очередь Белкин, зациклившийся на традиционной рок-формуле «Come On, Everybody!», на все предложения Беляева реагировал с поразительной однозначностью: «А на х… это все надо?» К маю 93 года «Наутилус» удерживала вместе только необходимость отыграть юбилейные концерты и поездка в Израиль.
2. Отчет за 10 лет. Концерты в Израиле
Перед отъездом на землю обетованную «Наутилус» дал праздничные концерты в Питере и Москве. Специально чтобы поздравить Бутусова с 10-летием «Нау» в столицу приехали ведущие екатеринбургские группы — «Агата Кристи», «ЧайФ», Настя Полева, «Апрельский марш» и даже легендарный Александр Пантыкин. Были Шевчук и Кинчев — оба с бородой, причем первый исполнял «Прогулки по воде» (на концерте в Питере), а второй — «Гуд бай, Америка». Очень сильно сыграла «Машина времени», показавшая несколько номеров из своей новой блюзовой программы. Большинство проверенных жизнью хитов продемонстрировал и «Наутилус», но мысленно группа была уже на пути в Израиль.
В Израиле их ждал супервосторженный прием. На пяти концертах в Иерусалиме, Тель-Авиве и Хайфе публика «рубилась» на концертах так, словно «Наутилус» выступает последний раз в жизни. Музыканты, окрыленные такой реакцией, впоследствии шутили: «Теперь мы знаем, куда делась вся та публика, которая слушала нас в 88 году».
Сверхудачные гастроли в Израиле были омрачены поведением уже совершенно неуправляемого Белкина. Он явно нарывался на драки — заходил в мусульманские мечети в шортах и с сигаретой в руках, в арабских кварталах Иерусалима орал на местных жителей: «Сволочи! Почему вы не продаете пиво?», причем все эти монологи происходили глубокой ночью и на английском языке. Драк не случалось только чудом, так как наиболее пристойное, что слышал в свой адрес Белкин, было вежливое «Fuck you!».
3. Развал. Уход Воеводина
Самое неприятное началось после возвращения из Израиля. Группа отыграла юбилейные концерты в Свердловске, но даже там было заметно, что нервы у всех находятся на пределе. Срыв произошел в Калининграде, когда Белкин устроил в гостинице серию безобразных разборок — с пьянством, швырянием бутылок, плевками в лицо, матом и оскорблениями женщин. Все это выглядело ужаснее, чем шабаши группы «Алиса». Дальше отступать было некуда. Кормильцев с Бутусовым самостоятельно закрыли финансовые договора этого тура и наконец-то созрели для решения, что «пора с этим кончать».
Но, как известно, беда не приходит одна. На этот раз гром грянул с неожиданной стороны. Речь шла об Игоре Воеводине. Дело в том, что в последние полгода Игорь в компании наутилусовских гитаристов начал постепенно утрачивать контроль над собой и положением дел в группе. К моменту пост-израильских событий его здоровье было самым трагическим образом подорвано, и он уже просто физически не мог адекватно воспринимать реальность. Крест на своей директорской карьере Воеводин поставил во время поездки в Ялту. Концерты, состоявшиеся в «Зеленом Театре», прошли в скотских условиях, вместо гостиницы музыканты жили по каким-то частным квартирам… На обратном пути Воеводин вручил паспорта членов группы какому-то деклассированному элементу, который клятвенно пообещал достать билеты на поезд «Симферополь-Москва». С тех пор паспортов никто не видел.
В Москву «Наутилус» возвращался в плацкартном вагоне, всем своим видом напоминая неудачливый стройотряд, который был брошен по дороге их же собственным бригадиром.
Вскоре Воеводин распрощался с «Наутилусом». Он категорически отказывался признать, что болен — на предложение Кормильцева подлечиться и несколько месяцев отдохнуть, он сказал: «Вам самим надо лечиться», и из группы ушел.
4. В поисках выхода
Перед всеми в «Наутилусе» встал вопрос, что же делать в такой ситуации. Правильнее всего было выдержать паузу, какое-то время отдохнув друг от друга. Бутусов решил дать этому составу последний шанс, раздав членам группы конкретное домашнее задание.
«Скандалили мы страшно, но для Славы в тот момент важнее всего была постоянная продуктивная работа и нормальный конечный результат, вспоминает Потапкин. — Еще весной Бутусов купил себе порто- студию, на которую он набросал „рыбы“ абсолютно новых песен. Теперь на время летних каникул Слава предложил каждому из музыкантов подготовить аранжировку одной из песен. Это была своего рода „проверка на вшивость“. Саша Беляев взялся работать с „Полиной“, Потапкин — с „Колесами любви“, Белкин — с композицией „Мне снилось, что…“» («Христос»).
Сам же Бутусов отправился в студию на Фонтанке делать пробную запись будущей программы вместе с музыкантами «Аквариума». «У Бутусова сложились удивительно теплые отношения с ребятами из „Аквариума“, — вспоминает Кормильцев. — Запись продвигалась на редкость удачно, и в студии даже начали идти разговоры о том, чтобы в таком составе (Бутусов-Сакмаров-Зубарев-Рацен — плюс кто-нибудь еще) ездить на гастроли. Узнав об этом, Гребенщиков сказал музыкантам, что они делают большую глупость, и он им этого не простит. Это, мол, означает не просто сменить женщину, а поменяться ею с другом. Бутусов, увидев, что БГ начал высказывать, недовольство, тут же отошел в сторону. К Гребенщикову он относился и относится с почти священным трепетом».
Сама жизнь заставляла Бутусова писать новый альбом каким-то комбинированным составом. Когда пришло время просматривать пресловутые «домашние задания», то выяснилось, что свою аранжировку
