приличную работу. Энджи уже договорилась о паре собеседований на следующей неделе.
Она надеялась, что Риккардо появится около десяти, но Небеса были явно настроены против нее, потому что он вошел в здание в то же самое время, что и она, и по странному стечению обстоятельств они столкнулись в центре огромного мраморного вестибюля, уставившись друг на друга, как два незнакомых человека.
— Привет, Энджи, — сказал он холодным тоном.
Когда они виделись последний раз, он кричал на нее. Сейчас они находились в публичном месте, и Риккардо, по крайней мере внешне, вел себя вполне вежливо. Она ответила ему соответствующим холодным, ни к чему не обязывающим тоном:
— Доброе утро.
Она была вынуждена войти в лифт вместе с ним. К счастью, присутствие там же двух сотрудниц бухгалтерии исключали всякую попытку завести разговор. Но молчание свинцовой тяжестью давило на нее, и Энджи почувствовала, как ее лоб покрылся испариной. Она пыталась смотреть куда-то в сторону, куда угодно, только не на это жесткое и красивое лицо, которое по-прежнему заставляло таять ее сердце.
Риккардо окинул ее внимательным взглядом. Он нашел ее бледной и, как ему показалось, сильно похудевшей. Неужели такое возможно всего за несколько дней? Он сжал губы. Ну, похудела. Но ему-то какое до этого дело? Разве ее упорство не осложнило и без того сложную и запутанную семейную ситуацию?
Двери лифта раздвинулись, и он посторонился, пропуская ее вперед. Когда Энджи выходила, Риккардо почувствовал легкий аромат и обратил внимание, как красивы ее блестящие волосы. Он вошел следом за ней в кабинет, не в силах оторвать взгляд от сексуального покачивания ее бедер, хотя за последние несколько дней бесчисленное число раз твердил себе, что этот роман окончен и что, когда он вернется в Лондон, вообще удивится тому, что, черт возьми, находил в ней.
Так что же пошло не так? И в какой момент?
Почему оказалось, что ему снова хочется обнять ее и страстно прижаться к этим мягким зовущим губам? Риккардо чувствовал себя крайне неуверенно и, как человек, которому неуверенность не была свойственна, был странно взволнован этим своим состоянием.
Повесив пальто и чуть ли не в сотый раз высморкавшись, Энджи взглянула на него:
— Как Флориана?
Он молча посмотрел на нее, отметив озабоченность в ее взгляде и то, как подрагивали ее губы.
— Мне следовало бы злиться на тебя, — медленно сказал Риккардо, — за то, что было упущено драгоценное время после того, как она покинула замок.
Энджи обратила внимание на одну положительную фразу в этом заявлении.
— Следовало бы? — переспросила она.
Он прерывисто вздохнул:
— Но я задумался над твоими словами — о том, что Флориана должна делать собственные ошибки, и понял, что мы с Романо, возможно, зашли в своей роли опекунов слишком далеко.
— Вы нашли ее? — строго спросила Энджи.
— Да. Она в Англии. — Он криво улыбнулся. — И она все-таки выходит замуж.
— Замуж? Но… но… как это? — Энджи в недоумении нахмурилась. — Она же сказала мне, что не любит Альдо… и я поверила ей.
— Это не Альдо.
— Что?!
— Она собирается выйти замуж за того англичанина, Макса, с которым встречалась много лет назад. Похоже, что в то время Макс поступил весьма порядочно, когда прекратил их отношения, решив, что они оба слишком молоды. А сейчас до него дошли слухи, что Флориана выходит за другого человека. Этого оказалось достаточно, чтобы этот человек вернулся в ее жизнь, а для Флорианы — чтобы понять, чего она хочет на самом деле.
Энджи недоверчиво посмотрела на него:
— А как же… твоя семья? Как они отнеслись к этому?
Риккардо пожал плечами:
— Реакция моих дорогих родственников, как ты можешь себе представить, была разной.
Риккардо не лгал. Флориана была счастлива, Романо и Альдо — в ярости, а мама, как ни странно, очень довольна. Она заявила ему и Романо, что любовь является единственной причиной, по которой людям следует вступать в брак! Слова матери словно вышибли Риккардо из седла. Он много лет ошибочно полагал, что, поскольку его отец был на два десятка лет старше матери, его родители просто старательно сохраняли свой брак по расчету. Похоже, он жестоко ошибался…
— Я очень рада, что все так хорошо закончилось для нее, — произнесла Энджи.
— Правда?
— Да. Никто не должен вступать в брак, сомневаясь, правильно ли он делает, — спокойно сказала она и закашляла.
Риккардо прищурился, внимательно посмотрел на нее и заметил, что нос Энджи покраснел, сильно выделяясь на бледном лице.
— Ты в порядке?
— В полном порядке. Я просто… а… а… апчхи!
Он нахмурился:
— Тебе не следовало выходить на работу.
— Это просто простуда.
— Тебе не следовало приходить на работу, — повторил он упрямо.
Она взглянула на него с насмешливым вызовом:
— Разве я могу позволить себе отсутствовать на рабочем месте? Я полагала, что должна отработать все то время, которое мне осталось отработать, иначе могут последовать юридические санкции. Я думала…
— Энджи! — резко оборвал он ее. — Я наговорил тебе все это в порыве злости, а когда у меня появилось время подумать обо всем, я понял, что сделал это напрасно. На самом деле я много чего понял… Но главное — я не хочу, чтобы ты уходила.
«Ну не насмешка ли, что слова, которые я когда-то приняла бы близко к сердцу и хранила бы в своей памяти, больше не волнуют меня, потому что были произнесены слишком поздно? Получается, жизнь человека, — с горечью подумала Энджи, — зависит от того, вовремя ли произошли определенные события или запоздали…»
— Я вел себя неразумно, — добавил Риккардо, поскольку она продолжала молчать.
Энджи каким-то образом умудрилась улыбнуться:
— Значит, ты хочешь, чтобы я осталась…
— А мы не могли бы забыть о том, что все это вообще случилось?
Она взглянула на него. Казалось бы, Риккардо очень умный человек, но иногда бывает таким тупым! Или в нем, как всегда, берет верх его врожденное высокомерие? Он так ничего и не понял…
— Мы можем попытаться, — игриво сказала она. Риккардо лениво улыбнулся:
— Так ты, в конце концов, остаешься?
Повисла пауза. Когда-то она не могла устоять перед силой его взгляда.
— Риккардо, я не могу…
Неожиданно его улыбка исчезла.
— Но почему?..
— Потому что не могу. Не сейчас. Не тогда, когда мы стали любовниками. Мы не сможем вернуться к прежним взаимоотношениям между боссом и секретаршей, которые нас когда-то так устраивали. И ты подыщешь другую секретаршу.
Он сжал пальцы в тугой кулак:
— Я не хочу другой секретарши!
— И тем не менее ты ее найдешь — и все будет отлично. Ты просто не любишь перемен, вот и все. — Странно, но сейчас Энджи чувствовала себя достаточно сильной, если не считать легкой дрожи в коленях да приглушенного звона в голове. — Ссора, которая произошла между нами, тут ни при чем. Я планировала
