свободолюбивая цыганская кровь, душа еще не старой женщины требовала страстей. Как же она завидовала Мари, у которой было все, о чем только можно мечтать: красота, богатство и любовь! Упрямая глупышка не пожелала получить большего и так нелепо погибла. Джоана не могла злиться на племянницу, тем более что той уже не было в живых. Она возненавидела того, кто был виновен в смерти Мари и тем самым лишил и ее будущего, о котором она мечтала.
Набрав в церкви свечных огарков, Джоана слепила из них куклу. Кукла вышла уродливой, с утопающей в плечах лысеющей головой, круглыми щеками, рыхлым бесформенным телом – таким видели ее полные гнева глаза великого князя Константина. Джоана проколола палец, сняла с руки обручальное кольцо и вымазала его в крови. Окровавленным кольцом обвела вокруг восковой куклы наследника престола, приговаривая проклятье:
– Будь проклято все твое золото, будь проклят ты сам, будь проклята твоя судьба…
Подожгла почерневший воск и, неотрывно глядя на него, представляла, как страдает наследник престола. Ее воображение являло страшные картины болезни, несчастья, смерти. Воск расплавился, оставив после себя черную пузырчатую лужицу. Едкий дым проник в легкие, вызвав приступ астмы. «Окно, откройте скорее окно!» – попыталась позвать прислугу Джоана. Она закашлялась в удушье, ее тело обмякло и повалилось на пол. Когда пришла прислуга, все было кончено – Джоана отправилась вслед за своей блистательной племянницей.
Господин Араужо совсем сник. Недавняя кончина жены, известие о ее измене, а тут еще и смерть женщины, к которой он успел привязаться. Вдовец выудил из остатков воска почерневшее кольцо Джоаны. Он положил его на свою ладонь, что-то прикидывая. Две десятых унции чистого золота, на глаз определил ювелир. Отличное сырье!
Вдовье кольцо Джоаны упало в коробку с золотом, чтобы потом стать частью украшений самых блистательных дам высшего света.
Господин Араужо считался хорошим ювелиром. Его изделия отличались изяществом и прекрасным рисунком, за что и благоволила к нему императорская семья.
Одним из частых заказчиков Араужо был великий князь Константин Павлович. Будучи галантным и щедрым кавалером, цесаревич любил делать подарки своим фавориткам и не абы какие, а поистине царские: на лебединые шейки дам ложились меха и драгоценности. Не обладая чувством такта, Константин Павлович не видел ничего дурного в том, чтобы после того, что случилось с несчастной мадам Араужо, продолжать делать заказы у вдовца. Он хорошо платил ювелиру, и тот с воодушевлением брался за работу, никоим образом не выказывая неприязни к наследнику престола. Затаил ли старый ювелир обиду или же нет, понять было сложно. Он принимался за очередной заказ, старательно над ним работал, в результате чего появлялись на свет очередная брошь, перстень, браслет, диадема или сережки, от которых таяли женские сердца.
Но, удивительное дело, после получения подарка от великого князя у прелестниц начинались всевозможные неприятности. У них умирали родственники, болели дети, разорялись мужья. Ювелирные изделия уже не радовали, они служили немым укором и напоминали об адюльтере.
На похороны Роман все-таки пришел. Одетый в черный костюм, он тенью стоял в стороне, не решаясь примкнуть к родне покойного. Когда все речи были сказаны, венки возложены, Дворянкин подошел к могиле. Он наклонился, аккуратно положил гвоздики и, не поднимая глаз, вернулся на место. Роман над могилой что-то произнес – Таня не расслышала, что именно. Зато ей почудился прозвучавший в ответ голос брата. «Золото, проклятое золото!» – шелестела листва кладбищенских деревьев.
Девушка стояла с белым лицом. Несмотря на теплую погоду, ее знобило, в голове вертелись строки Цветаевой:
Настало время расходиться. Бросая прощальные взгляды на укрытую венками могилу, ушли родственники, друзья и знакомые. Таня плелась в самом конце. Услышав позади себя легкие шаги, девушка обернулась. Предстань в этот момент перед ней сам сатана, Таня бы ничуть не удивилась, но вместо сатаны она увидела Дворянкина. Появление Романа ее возмутило. Как он смеет к ней подходить после того, что сделал с ее братом и с ней лично! Она вовсе не простила ему поездку на дачу.
– Старик сильно на меня злится? – спросил он для завязки разговора.
– И правильно делает! Это ты, ты виноват в том, что Виталика больше нет! Это все из-за шкатулки! – Танино лицо стало приобретать розовый оттенок. Если Олег Федорович, не будучи на все сто процентов уверенным в правильности своей версии, не спешил выдвигать обвинения, то Таня, со свойственным ее возрасту максимализмом, молчать не стала. – Я помню, как вы с моим братом приходили к деду, чтобы разузнать подробности о спрятанных во дворце драгоценностях, а потом строили планы, как их оттуда добыть! Думаешь, я сидела на кухне и ничего не слышала? А вот и нет! Я все слышала!
– Ну что ты, глупенькая, какие драгоценности? О чем ты говоришь? Все это не более чем легенда. Да если они там когда-то и были, то их забрали еще во время войны. Или после, когда дворец поднимали из руин. – Роман попытался обнять девушку, но она отстранилась.
– Да? А зачем же вы тогда туда отправились работать?
– Ну, понимаешь… – протянул Дворянкин. – Была у меня девушка – красивая очень.
Я в нее влюбился, а она решила устроить мне проверку. Сказала, что хочет быть уверенной, что я не боюсь трудностей, а то знает она этих белоручек – офисных работников. Чуть что, сразу в кусты. Вот я и подался в монтажники, чтобы убедить ее в обратном. А Виля, он настоящий друг. Был… прости, – Роман смахнул слезу, – не могу привыкнуть к прошедшему времени. Виля в знак солидарности пошел со мной работать на стройку.
– А что девушка? – заинтересовалась Таня.
– Девушка… девушка ушла к другому.
Она посмотрела на грустные глаза Романа, и ей внезапно стало его жаль. Надо же, как ему досталось – девушка бросила. И может, в смерти брата он не виноват. Ведь даже в милиции сказали, что произошел несчастный случай.
– Да, я виноват, что оказался бессилен перед внезапно рухнувшей кирпичной стеной и не смог помочь Виталику. Уверяю тебя, если бы я только мог, я бы все сделал, чтобы твой брат остался жив!
И говорит искренне – вот-вот заплачет. На похороны пришел, цветы принес. Разве убийца придет на похороны своей жертвы?
Незаметно они отстали от толпы. Тане не хотелось идти на поминки, сидеть за столом и слушать речи. Хотелось побыть одной и мысленно поговорить с братом, с которым, когда он был жив, они почти не общались. Но нужно было ехать со всеми.
– Тебе, наверное, пора в автобус, – прочитал ее мысли Роман.
– Да. Надо поторопиться, чтобы всех не задерживать.
– Я тебе позвоню.
Таня ничего не ответила. Зачем он нужен со своими звонками после той боли, что ей причинил? Что он может ей предложить? Новые встречи? Нежную дружбу? А может быть, свое раненое сердце? Нет! Ни к чему больше с ним связываться – слишком дорого ей обошлась любовь к этому мужчине!
Дождливый понедельник тянулся скучно и уныло. Ненастным выдался не только понедельник, но и вся предыдущая неделя. Эта неделя, по прогнозам синоптиков, предстояла не лучше. Таня сдала госэкзамены в колледже и догуливала свое последнее студенческое лето, после которого ее ждала взрослая жизнь.
Она сидела дома и смотрела, как по оконному стеклу бежали быстрые капли. Внизу, на проспекте, несмотря на дождь, продолжала кипеть жизнь: кто-то куда-то ехал, кого-то встречали, дарили цветы. А ей никто цветов не дарил, никуда не приглашал и даже не звонил. Только однажды раздался звонок от Романа. Таня, не зная, что это он, взяла трубку.
– Привет! – бодрый голос Дворянкина.
– Привет.
– Не отвлекаю?
– Да нет, не очень.
