Я уснул…
Разбудил меня утром тот же экскурсовод. Вытягивая тонкую шею, он выговаривал мне, что ложиться на экспонаты строго запрещено. Рассеянный малый — наверняка посчитал за посетителя из своей новой группы, которая вовсю глазела на сонного тетерю.
Отругав, он обернулся было к группе, но вдруг, покраснев от гнева, уставил палец на мою голову:
— Это еще что, извините, пожалуйста?
Тут только я почувствовал на собственной голове что-то тяжелое.
— Безобразие! — Гид сорвал с моей головы… деревянную шапочку лэрда. И решительно направился к статуе, благополучно стоявшей на прежнем месте.
На прежнем-то на прежнем. Да на макушке у нее красовалась моя кепочка с надписью: «Tallinn»!
Сняв кепку, гид гневно вернул ее мне, а синюю шапочку с перьями нахлобучил на лысину статуи. Экскурсия продолжалась. Гид был настолько разгневан, что не заметил того, что заметил я…
На судне я сообщил лишь полправды: случайно оказался запертым в крепости-музее. И схлопотал выговор за ротозейство. Хорошо, что панику, как я и ожидал, никто не стал вчера поднимать.
Признаюсь: заменить шапочки я никак не мог, даже во сне! Ведь статуя лэрда, чем особенно гордился гид, была монолитной. Она вырезана целиком: от перьев до самых шпор из ОДНОГО куска дерева…
Теперь думайте что хотите.
Продолжая свое плавание вдоль берегов Шотландии, мы еще посетили город Элгин на берегу залива Мори-Ферт. Наши ходили на экскурсию в тамошний замок. Я сразу отказался — еще до того, как узнал, что меня не возьмут, — хватит с меня приключений!
Я осторожно намекнул замолчавшему Ураганову:
— А может, гид приврал ради красного словца? Может, статуя на самом деле — сборная?
— Не лунатик, — обиделся Валерий. — Такого за собой не замечал. Не обменивал же я шапочки! Я тут захватил один документик. Вот! — он достал из портфеля и протянул мне листок.
Это был официальный ответ на фирменном бланке с печатью из шотландского города Абердина: «В ответ на Ваше любезное письмо о якобы странном происшествии, случившемся с Вами в замке лэрда, подтверждаем, что указанная Вами статуя действительно вырезана из целого куска шотландского дуба, и в настоящее время шапочка по-прежнему составляет со статуей неразрывное целое. Любопытный факт, приведенный Вами, удостоверяется и показаниями гида г-на Дугласа. Благодарим Вас за интересное сообщение и приобщаем Ваше письмо к другим историческим документам, имевшим место в XVII, XVIII, XIX и середине XX века. С уважением». Дата и размашистая подпись: д-р такой-то.
Интересно…
— Неужели они сами нарочно все подстроили для рекламы? — задумчиво пробормотал Валерий. — Но в таком случае: откуда они знали, что я пришлю письмо как доказательство?
— В математике есть закон больших чисел, — ответил я. — Вон в той же лотерее кто-нибудь да выигрывает.
— Так что ж, они устраивают такие штуки каждый день? — озадачился водолаз. — Сотни лет подряд?!
— Кто знает… — пожал я плечами.
СКЛАД РОММЕЛЯ
В конце 1968 года пришло наше судно в ливийский порт Эс-Сидер, бросили якорь — брызги попали на парадный китель боцмана Нестерчука. Он принюхался к лацканам:
— Можно смело пароходные танки заправлять — чистая солярка!
Вот вам и лазурное Средиземноморье. Сколько стран по берегам — не сосчитать — и свои отходы — в море. Скоро мусор будут на ракетах в космос выбрасывать, дешевле станет. Или всем — каюк! Вон у пингвинов на полюсе в крови ртуть нашли, а раньше находили только в термометрах. Ну, ладно…
В порту Эс-Сидер группу наших ученых и моряков, и меня в том числе, отпустили на несколько часов на берег. Я, как назло, забыл свои сигареты на борту, и вдруг страсть захотелось курить. А вся наша компания, во главе со старпомом, подобралась некурящая. Отстал немного от своих и решил, по домашней привычке, стрельнуть сигаретку у какого-то лохматого парня, стоявшего возле большого крытого грузовика.
Парень сонно окинул меня одурелым взглядом — не привык, наверное, чужих угощать, — однако сигарету дал. Закурил я, а он, пошатываясь, побрел в подворотню. «Пьяный, — думаю, — накачался!» Тут выскакивает рядом из двери с табличкой «Агентство путешествий» суетливый щекастый господин, кричит на меня: «Делом надо заниматься!» И тащит за собой. В голове моей словно дурман какой, ноги ватные — ничего не соображаю…
Лишь потом понял, что случайно наркотика накурился… Правильно говорят: «Кури свои».
Оказалось, щекастый господин мимоходом нанял прямо на улице того лохмача грузчиком и спутал его со мной. Я тоже был в джинсах и с волосами до плеч. Будто в тумане помню, как послушно догрузил грузовик консервными ящиками, бидонами с водой, а затем… провал памяти. Видимо, заснул в кузове, иначе почему я в нем проснулся, как выяснилось, почти через сутки? Положение — швах. Понимаю, что доказать ничего не смогу, лучше и не пытаться: документы ведь у старпома. Нет, выкручиваться надо как-то по- другому.
— Нанял тебя, получил деньги — работай! — приказывает господин.
— Ну, допустим, это я, хоть это и не я. Сколько «не мне» заплатили? — спрашиваю.
— Пятьдесят долларов!
Вижу — врет! Глазки прыгают. Раз-де сам грузчик не помнит, зачем ему правду говорить? Прошу:
— Верните меня в город, там деньги возвращу. А он расхохотался:
— Кто ж из-за тебя, патлатого, восемьсот километров назад возвращаться будет. Экспедицию завернуть захотел? Меньше надо «травку» курить!
Вот тут только я и понял, как далеко нахожусь от Эс-Сидера и как сюда попал. «Травка», значит?.. Огляделся толком вокруг: стоят в распадке между холмами две машины — грузовик и «лендровер». Двое пожилых мужчин, переругиваясь на немецком языке, палатку устанавливают и кричат мне: «Шнель! Шнель!» Побыстрее поворачивайся, работай, тебя, мол, не лясы точить взяли!
Помог я им палатку установить, сам размышляю: «А не угнать ли ночью машину… Но разве дорогу обратно найдешь?»
За выходом из ущелья до самого горизонта пустыня тянется, ветер песок метет.
— Сам-то откуда? — спросил меня хозяин после обеда, когда мы подкрепились консервами. — Акцент у тебя чудной.
— Из Москвы, — машинально брякнул я и спохватился: — Из Австралии! Зовут Валери.
Он снова захохотал:
— А я Джон Свенсен. Можешь меня просто Джоном звать. Ты парень с юмором, люблю таких. Работа у нас тоже забавная, — он покрутил головой и доверительно сообщил, косясь на немцев: — У меня в Эс- Сидере конторка по путешествиям, эти две машины — все мое богатство. Я сам себе и шофер, и проводник, и шеф. Подрядили меня на месяц. Говорят, что геологи. Они такие же геологи, как я Уланова, а ты Плисецкая. Слыхал о русских балеринах, «москвич»?
— Еще бы!
— Если будешь себя по-умному вести, возьму в компаньоны, — пообещал Джон. — Большими деньгами пахнет, парень. Очень!
— Согласен, — прикинулся простачком. — Если сотняжка, другая обломится, то…
— Сотняжка, другая — тысяч! — прервал Джон. — Я тебя, идиота, потому в дело беру, что один, боюсь, не совладаю. Быстрей дело сделаем, скорей вернемся.
