не кроется никаких мотивов, кроме естественного любопытства, но все равно не знала, что отвечать.
— Хотела начать все заново.
Джо отпила еще глоток, обдумывая услышанное, но, к удивлению Кэти, больше не спрашивала, только кивнула.
— Тогда понятно. Иногда человеку необходимо начать все заново. Я считаю, это достойно восхищения. Не у всех достанет смелости так поступить.
— Думаете?
— Знаю, — заверила Джо. — Что у вас сегодня на повестке дня? У меня — сплошные стенания, нелюбимая распаковка и уборка, пока руки до локтей не сотру.
— Мне днем на работу, а кроме этого — ничего особенного. Хочу сходить в магазин, кое-что прикупить.
— В «Фишерс» или в город поедете?
— Собиралась в «Фишерс».
— Хозяина уже знаете? Седой такой?
Кэти кивнула:
— Видела пару раз.
Джо допила кофе и со вздохом поставила чашку в раковину.
— Ладно, — сказала она с неохотой. — Хватит тянуть. Если я не начну сейчас, это никогда не закончится. Пожелайте мне удачи.
— Удачи, Джо.
Женщина чуть шевельнула ладонью в знак прощания:
— Приятно было познакомиться, Кэти.
Из кухонного окна Кэти видела, как Джо поднимает и вытряхивает коврик. Она казалась вполне дружелюбной, но Кэти не была готова к появлению соседки. Может, и к лучшему, что теперь есть к кому зайти, но Кэти уже привыкла жить одна.
Впрочем, она понимала, что проживание в маленьком городке рано или поздно сведет на нет ее добровольную изоляцию — ведь надо же работать, делать покупки, ходить по улицам! Завсегдатаи «Айвенз» с ней уже здоровались. Кэти не могла не признать, что ее развлек непринужденный разговор с уверенной в себе Джо. Она безотчетно чувствовала — в ней также есть нечто, внушающее доверие. К тому же Джо одинока, а это безусловный плюс. Кэти не хотела даже думать, как отреагировала бы, окажись у нее сосед, а не соседка, и впервые удивилась, отчего она ни разу не задумалась о подобной возможности.
Вымыв чашки, она поставила их в буфет. — До боли знакомая процедура — мыть две чашки после утреннего кофе. — И на секунду ее захлестнула прежняя жизнь. Руки задрожали. Стиснув их в судорожной хватке, Кэти глубоко дышала, пока дрожь не унялась. Два месяца назад у нее бы так быстро не получилось. Даже две недели назад она мало что смогла бы поделать. Ее радовало, что приступы неудержимой тревоги стали гораздо реже, но, с другой стороны, значит, она постепенно успокаивается, а это пугало Кэти. Внутренний комфорт приведет к спаду настороженности и ослаблению бдительности, чего допускать нельзя.
И все равно Кэти радовалась, что попала в Саутпорт, этот исторический городок с населением в несколько тысяч, возникший когда-то в месте слияния реки Мыс Страха с Внутренним береговым каналом. Здесь были тротуары, затененные вековыми деревьями, и цветы, прекрасно чувствовавшие себя на соленой почве. С ветвей деревьев свешивался испанский мох, за высохшие стволы цеплялась пуэрария. Кэти смотрела, как дети катаются на велосипедах или играют в кикбол, восхищалась числом церквей — чуть ли не на каждом углу. Вечерами свою нескончаемую песнь заводили цикады и лягушки. Кэти снова подумала, что ей здесь легко, с самого начала было как дома. Здесь безопасно. Городок словно манил к себе, обещая убежище.
Кэти надела свою единственную обувь — поношенные кроссовки «Конверс». В комоде было пусто, еды в кухне почти не осталось, но выйдя из дома в солнечный свет и шагая к магазину, Кэти подумала: «Я дома». С наслаждением вдыхая сильный аромат гиацинтов и свежескошенной травы, она поняла, что много лет не знала такого счастья.
3
Волосы у него побелели, когда ему едва исполнилось двадцать, вызвав беззлобное подтрунивание приятелей. Это произошло не постепенно, когда то там, то здесь появляются седые волоски. Нет, в январе он ходил жгучим брюнетом, а к следующему январю у него не осталось ни единого черного волоса. Старших братьев подобная причуда судьбы миновала — у них только недавно засеребрились виски. Ни мать, ни отец не могли объяснить подобную игру природы: насколько все знали, такой ранней седины, как у Алекса Уитли, не было в роду ни с той, ни с другой стороны.
Впрочем, ему это не мешало, а в армии даже способствовало скорейшему продвижению по службе. Алекс служил в подразделении криминальных расследований, расквартированном в Германии и Грузии, и в течение десяти лет занимался расследованиями преступлений, совершенных военными, — от самоволок до краж со взломом, домашнего насилия, изнасилований и даже убийств. Повышали его регулярно, и в отставку в тридцать два года он ушел майором.
Закончив военную карьеру, он перебрался в Саутпорт, родной город жены. В ожидании появления первенца он думал поискать работу в полиции, но тесть предложил купить у него семейный бизнес.
Магазин был старомодный, деревенский, с белой деревянной обшивкой, голубыми жалюзи, навесом над входом и скамейкой рядом — такие заведения давно пережили свой золотой век и почти исчезли. Жилые комнаты находились на втором этаже. Полдома затеняла огромная магнолия, у входа рос могучий дуб. Асфальтом была покрыта только часть паркинга — другая была засыпана гравием, но площадка часто пустовала. Тесть открыл торговлю еще до рождения Карли, когда в этих краях мало что было, кроме фермерских земель, гордился своей способностью понимать людей и старался иметь в наличии все, что им может понадобиться, отчего в магазине всегда было тесновато. Алекс соглашался с тестем и вел дело, почти ничего не меняя. Пять или шесть проходов занимали продукты, гигиенические и косметические товары, холодильники у дальней стены ломились от колы, воды, пива и вина. Ряды банок с маринованными огурцами и вареным арахисом и корзинки со свежими овощами находились поближе к кассе. И, как в любом универсальном магазине, имелись стенды с чипсами, леденцами и прочей мелочью, которую люди обыкновенно берут, стоя у кассы. Впрочем, на этом сходство с супермаркетом заканчивалось. На здешних полках можно было найти самое замысловатое рыболовецкое снаряжение и свежую наживку, а в углу стоял гриль, на котором Роджер Томпсон, когда-то работавший на Уолл-стрит и переехавший в Саутпорт в поисках жизни попроще, жарил бургеры, сандвичи и хот-доги. Рядом с грилем было где присесть. В магазине Алекса можно было брать напрокат компакт-диски, продавалась самая разная экипировка, дождевики и зонты, имелся небольшой ассортимент бестселлеров и классических романов. Здесь имелись также свечи зажигания, приводные ремни, канистры для бензина, а еще Алекс делал дубликаты ключей от машин на станочке в подсобном помещении.
У него было три бензоколонки у парковки и еще одна позади магазина, на причале для яхт — единственное место, где можно было заправиться помимо порта. Со стороны причала был второй вход в магазин.
К его удивлению, подбирать ассортимент оказалось совсем не трудно. Некоторые товары расходились всегда, другие нет. И прежний хозяин, и Алекс обладали редкой интуицией в отношении того, что нужно покупателям, — они сразу видели, за чем пришел человек. Алекс всегда подмечал и запоминал то, чего не замечали другие, — качество, очень помогавшее ему в свое время в подразделении криминальных расследований. Он постоянно менял ассортимент в попытке приладиться к изменчивому вкусу покупателей.
Алекс в жизни не думал, что придется заняться торговлей, но решение купить магазин оказалось
