было», а после краха, видимо, уже не нужно. Но, на мой взгляд, актуальность этой темы не исчезает со временем.
— Наверное, не стоит говорить о задании. Я не даю задания оператору. Это сотворчество. Большая часть съемок проходила в лесу, и Олег предложил поставить камеру на рельсы. Ручную камеру мы тоже использовали, но в значительно меньшей степени, чем в предыдущей картине. Я бы назвал камеру в этом фильме монументальной: съемка экспрессивная, живописная и классическая по манере. При этом мы с Олегом стремились к тому, чтобы снимать каждую сцену одним кадром, не нарушая внутренний ритм планов и сводя к минимуму количество монтажных склеек. Я доволен результатом: в фильме 128 минут и всего лишь 72 монтажные склейки.
— История со сбором пожертвований закончилась тем, что российский Фонд кино принял участие в финансировании картины и сбор пожертвований успешно был прекращен, так и не начавшись. Изначально немецкий продюсер Хайно Декерт поддержал мою идею. И мы с трудом, но все-таки собрали бюджет. Последние деньги добирались уже после того, как картина была снята.
— Канн — лучшее место в мире для премьеры фильма. Вам предоставлен шанс показать фильм самым искушенным профессионалам и ценителям кино. Что же касается конкурса этого года, то, по-моему, программа составлена великолепно. Будь моя воля, я бы все время провел в кинозале на показах коллег — Карлоса Рейгадаса, Михаэля Ханеке, Жака Одиара, Ульриха Зайдля, Кристиана Мунджиу... Но, к сожалению, на фестивале достаточно жесткий регламент, и большая часть времени в Канне посвящена общению с прессой.
Каннское игристое / Искусство и культура / Кино
Каннское игристое
/ Искусство и культура / Кино
Как и чем собирается торговать один из главных кинорынков планеты
Большинству Каннский фестиваль видится как несколько фильмов, которые похвалят или яростно обругают газетчики и они получат призы, а также блеск фотографий в светской хронике про звезд, магнатов и моделей, веселящихся на вечеринках. И никто не задает себе вопрос: неужели ради этого более тридцати тысяч человек со всего мира раз в году срываются с места и платят огромные деньги? Конечно, и ради этого тоже. Но как ни странно, светская часть — это самое унылое дежурное блюдо фестиваля. Из членов большого жюри на вечеринки, кажется, ходили только актер Юэн Макгрегор, вывезший в Канн жену и маму, и дизайнер Жан-Поль Готье, с годами научившийся держать свой эпатаж в узде. На его фирменной майке, которую он с гордостью всем демонстрировал, написано: «Когда я был здесь впервые 20 лет назад, я носил смокинг с шортами. В следующий раз это были легинсы с лайкрой. Но я подумал: «Нет, как член жюри я больше не могу себе этого позволить».
Если учесть несколько дней беспросветных, проливных дождей, в этом году премьерные гала выглядели совсем не романтично. Как известно, в Канне два главных кинотеатра, две половинки Дворца фестивалей — «Люмьер» для вечерних смокинговых гала и «Дебюсси» для рабочих показов. Впрочем, лестницы одинаковые и красные дорожки тоже. Но журналисты хотя бы не обязаны соблюдать строгий дресс-код и могут топать на свой балкон в мокрых кроссовках. А вот дамы в вечерних платьях в ужасе смотрели на крутую каннскую лестницу: на шпильках тут можно было запросто шею свернуть. Некоторых брали в охапку бодигарды и возносили наверх. Президент фестиваля Жиль Жакоб даже отменил фотоколл на лестнице во время премьеры собственного фильма о 34 своих любимых «каннских режиссерах». Арт-директор Тьерри Фремо лично бегал по ступенькам с зонтом, встречая Томаса Винтерберга и его группу фильма «Охота». Вся остальная светская жизнь — мишура, приправа для бизнеса. У звезд здесь такая миссия — работать лицом на официальных мероприятиях. Но иногда деятели кинематографа стараются обходить их стороной или появляются там ровно на пять минут. Обладатель «Золотой пальмовой ветви» Апичатпонг Вирасетакул, который на этот раз показал свой новый фильм «Отель «Меконг» вне конкурса, точно сказал об этом аспекте фестиваля: «Канн научил меня не слышать».
