вместе на неё рухнули. Наши тела переплелись и...
На следующий день я сказал Жозе что иду на работу и поехал в офис ВТС. Джана познакомила меня с моей новой группой, в которой было трое парней и пять девушек, я стал девятым. В общем, новая работа ничем не отличалась от старой, просто порталы были пошире, вроде «Москва-Таллин». А так всё тоже самое.
В этот раз Жозе не нашла себе никаких обнов, так что я спокойно отдал долг Денису и решил, что он, наверное, мне просто завидует. Ведь Жозе была просто красавица, не чета его сестрицам. Которые конечно были миленькие, но на красавиц совсем не тянули.
Единственный момент, который меня напрягал в Жозе, это её отношение к Селесте. Жозе помыкала ею как только могла. Да и остальные наши одногрупники вели себя не лучше. Мне было ужасно жалко эту огромную и смешную девушку. Она ходила по аудитории, так осторожно, как будто боялась что от одного её неверного шага всё тут просто развалиться на части. И ведь не сказать что она и правда была неуклюжей! В ней, при всех её невероятных размерах, была какая-то кошачья грация. Но иногда она и правда что-нибудь случайно задевала и это что-то падало с сильным грохотом. Обычно в таких случаях вся группа начинала смеяться, а Селеста краснела до кончиков ушей и долго извинялась. У неё был очень застенчивый, тихий и безотказный характер, чем пользовались все кому не лень. И главными её эксплуататорами стали Ричард, Пилар и Жозе.
Ричард постоянно просил её принести учебные пособия, за которыми ему было лень идти. Пилар заставляла её убираться в классе после занятий, а Жозе ещё и беззастенчиво списывала у неё домашние задания.
Я долго молчал, считая что в конце-концов у Селесты кончится терпение и она всех пошлёт. Но я ошибся, терпение кончилось у меня. В один из дней, когда Пилар в очередной раз сказала Селесте убраться после уроков, я не выдержал и сказал:
— Пилар! Это просто уже ни в какие ворота не лезет! Селеста и так постоянно убирается после занятий! Совесть у тебя есть?
— Ха! — воскликнула она и добавила язвительно: — Ты хочешь убраться вместо неё?
— Я? — опешил я от такого вопроса. — Нет... Я хочу чтобы всё было по справедливости! Нужно сделать список дежурных и дежурить по очереди, а не сваливать всё на одного человека!
Остальные ребята посмотрели на меня как на идиота, и я понял, что моё предложение мало кто поддержит. Я посмотрел на Жозе и подумал, что уж она то, должна меня поддержать.
— Жозе, а ты что скажешь? — спросил я её. — Это ведь несправедливо!
— Ну, если она сама не против, то почему мы должны что-то менять? — резонно проговорила Жозе.
— Жозе, но ты ведь каждый день у неё списываешь! Ты могла бы ей помочь, хотя бы из чувства благодарности!
— Вот ещё! Тебе надо, ты и помогай! — заявила она мне. — Она мне никогда не говорила, что её это не нравиться!
Я вздохнул и понял, что моя девушка такая же эгоистка как и все остальные.
— Значит больше никому до этого дела нет? — спросил я возмущённо.
— Да что ты так развозмущался? — недоумённо спросила меня Лу Лан. — Она что просила тебя за неё заступаться?
— Нет, не просила. Она вообще ничего не просит. Но это же неправильно!
— Смотрите, какой поборник справедливости нашелся! — язвительно произнес Ричард. — Может она тебе понравилась? И ты поэтому за неё вступился?
Я посмотрел на Ричарда и внутри меня поднялась злость.
— А что заступаться можно, только за того кто тебе нравится? — мрачно проговорил я. — Просто так нельзя?
— Пожалуйста, не спорьте! — сказала вдруг Селеста. — Мне совсем нетрудно убираться! Сергей, не надо из-за меня со всеми ссориться! Пожалуйста!
Я посмотрел на Селесту и понял, что её и саму это всё устраивает. Я снова вздохнул, а потом сказал:
— Сегодня я уберусь вместо тебя. Мне не трудно.
— Спасибо. — тихо сказала Селеста и мне показалось, что она слегка улыбнулась.
— Милый, пойдём выйдем, на пару слов. — ласково сказала мне Жозе.
Мы вышли в коридор и встали в нише у окна.
— Ну зачем тебе это надо! — повернувшись ко мне Жозе зло сверкнула глазами. — Тебе она что, правда нравится?
— Нет, конечно, — сказал я, — но это же несправедливо, что она одна за всех убирается!
— Ха! Да хватит тебе! Что ты всё заладил: «справедливо» — «несправедливо»! Жизнь вообще несправедлива! И если кто-то позволяет на себе ездить, это его личные проблемы, а не твои! Этим нужно пользоваться, а не требовать непонятно чего!
— Пользоваться? Так ты поэтому списываешь у Селесты, да?
— Да! Потому что она такая безотказная дура! Ну и что?
— Да ничего... — проговорил я грустно. — Ладно, пойду убираться.
— Да оставь ты это! Зачем оно тебе нужно? Селеста всё уберёт сама!
— Я дал слово, — сказал я спокойно и молча пошел в класс.
Всё время пока я убирался в классе я думал. Жозе предстала для меня в каком-то ином, странном свете. Я думал, что она благодарна Селесте за списанные домашние задания, но в её голосе я никакой благодарности не почувствовал, там было презрение и ничего больше, даже небольшого сочувствия не было.
А ведь и со мной она ведёт себя практически точно также, подумалось мне вдруг. «Да нет! Не может быть! Она ведь меня любит!» — сказал я сам себе. — «Ерунда это, с тобой она ведёт себя совсем по другому, ведь ты её парень!» А если бы я не был её парнем? Она бы тоже меня использовала? Эта мысль так и не давала мне покоя.
Я вернулся в свою комнату совершенно измученным своими мыслями. Жозе встретила меня с улыбкой, обняла меня и поцеловала так, как она это обычно делала. Я почему-то отметил, что она всегда делает это одинаково, как будто это ритуал какой-то.
Потом мы пошли обедать в ресторан и и мне вдруг подумалось, а почему она никогда не готовит? Я вспомнил, что практически всегда, когда мы ели в комнате, готовил только я. «Странно, может она просто готовить не умеет?» Когда мы вернулись, я спросил Жозе умеет ли она готовить и получил ответ, что готовить должны кухарки, а не господа! Позиция Жозе мне стала совершенно ясной.
После ужина мы снова отправились в клуб. Но мне было как-то совсем тоскливо и я сказал Жозе, что у меня болит голова, я жутко устал и пойду домой. Мне показалось, что она даже не очень расстроилась этому обстоятельству. Дома я лёг в кровать, и не мог заснуть ещё около часа, постоянно вспоминая, как ведёт себя Жозе в разных ситуациях.
Примерно с этого момента, я и стал от неё отдаляться. Если раньше я терпел все эти разговоры о шмотках, звёздах и высшей аристократии, то теперь мне стало совершенно противно. Я попытался перевести наши разговоры на какую-то другую тему, но как оказалось никаких общих тем для разговора у нас нет. Осознание этого погрузило меня в ещё большую депрессию и привело к вопросу: «А что же у нас вообще общего?»
Ответ на этот вопрос, я искал следующие несколько дней. Я перебрал практически всё чем мы занимались и ни нашел ничего кроме учёбы и секса. И то учёба интересовала Жозе постольку-поскольку и не больше.
В результате подобных размышлений, настроение моё было вовсе не радужным, а по большей части мрачным. И если раньше Жозе без труда удавалось мне его поднять, то теперь её жалкие потуги не вызывали у меня никакого энтузиазма. Мы даже сексом стали заниматься реже и без особой страсти.
