мамы, раздражительной и резкой, мгновенно стирается в моём сознании, как фантом.
Мы сидим и тихонько разговариваем. Мама говорит о том, что этот год надо посвятить тому, чтобы вылечить меня от страха речи, чтобы на следующее лето я могла поступить в институт. Она говорит, что если надо будет для моего лечения, то мы даже уедем из Вольногорска, скорее всего так и будет. Она говорит, что комбинат и город уже построены, и для них с Фёдором в Вольногорске большой работы уже нет. Что Фёдор год как мотается по области – строит школы и коровники, а в Вольногорске всё большое строительство завершено. Мне всё это хорошо известно, но мама проговаривает это вслух, как будто складывает на чашу весов… «Жалко, конечно, говорит она, прижились здесь за семь лет, привыкли, но что поделаешь…» Да, такая у них профессия. Кстати, многие друзья-строители уже уехали.
Мама спрашивает, как я отнесусь к переезду, ведь я когда-то так не хотела уезжать из Вольногорска, даже на два года в Германию. «А куда?» – спрашиваю я совершенно спокойно, и понимаю, что на этот раз я к переезду готова. Моя душа созрела для перемен. «Куда на этот раз, мама?» – «Ещё неизвестно», – говорит она. Дело в том, что за эти годы Фёдор вырос в такого крупного специалиста, что сам свою судьбу решать уже не может. Уже нельзя, как было в Оренбурге или в Луганске: взять расчёт и уехать – куда глаза глядят. Теперь, куда ехать Фёдору, будет решать Министерство.
– Но Фёдор просил, чтобы при переводе на новое место, учитывали то, что в семье болен ребёнок, и мы можем жить только в городе, где есть хорошие врачи- специалисты.
– Я уже не ребёнок, мама.
– Да, ты уже не ребёнок… – вздыхает мама. – Столько лет потеряно для твоего лечения! И о чём только я думала, когда согласилась ехать в эту степь?…
– Мама, не жалей ни о чём. Ведь ты была счастлива эти семь лет?
– Да, я была счастлива, ты права.
– Ну, вот и не жалей. Радуйся!
– Деточка, я и радуюсь: такая интересная работа здесь была, столько друзей, как мы весело отмечали все праздники!…
Мама погружается в воспоминания, перебирает радостные эпизоды вольногорской жизни…
А я слушаю её и смотрю на абрикосовую задумчивую луну, на мерцающие звёзды… И вдруг одна из звёзд срывается с чёрного бархата и летит вниз, прочерчивая за собой сверкающий след…
– Мама! звезда упала!
– А ты успела загадать желание?
– Нет, не успела… это так неожиданно…
– Ой, вторая! – вскрикивает мама. – Скорей загадывай!
– Третья, мама! смотри! Ведь август! Звёзды падают в августе, даже книга есть с таким названием. Может, ещё упадёт?… Надо заранее загадать желание. И ты загадывай!
– Да что мне загадывать?…
– Как «что»?! Такие перемены в жизни намечаются, неужели нечего загадать?
– Ты права… Ой, упала…
– Всё, больше не говорим и ни на что не отвлекаемся.
И – посыпались!… Одна за другой, одна за другой… Я не успевала прошептать желание, как уже летела вторая, третья… десятая… Как будто огненные капли непрерывно стекали с чёрного неба…
А потом хлынул настоящий звёздный дождь! Ливень!… Казалось, все звёзды решили упасть с неба! Стало очень светло, потому что всё небо было густо-густо заштриховано светящимися полосами. Потоки яркого света стекали на землю, и никто-никто, кроме нас с мамой, этого не видел…
Я всё, всё успела в ту ночь загадать: чтобы мне излечиться от всех своих страхов, чтобы Маришка была счастлива и всегда оставалась такой чудесной, какая она сейчас, чтобы мама и бабушка не болели и жили долго-долго, и никогда не ссорились, чтобы у бабушки Химы жизнь была не такой тяжёлой, и у бабушки Моти, и у тёти Зои, чтобы нашёлся Николай, сын тёти Зои, который ушёл в армию – и пропал, чтобы нашёлся и написал бы матери своей письмо, чтобы мне в конце-концов подружиться с Фёдором и перестать его бояться, чтобы когда-нибудь увидеться с отцом, чтобы приходили стихи и не уходило вдохновение, чтобы когда-нибудь у меня вышла книжка, чтобы понять, куда нужно идти учиться, чтобы у меня была интересная профессия, чтобы встретить когда-нибудь свою половинку, чтобы у меня были дети, мальчик и девочка… Я пожелала счастья всем своим подругам и всем хорошим людям на земле, я пожелала, чтобы не было войны…
А звёздный дождь не прекращался! У меня уже давно кончились желания, оказалось, что их не так уж много у меня, и теперь я мысленно твердила только одно, совсем простое желание, но это одно вмещало в себя все, даже те, о которых я пока не догадывалась: «Чтобы всё было хорошо! Чтобы всё было хорошо! Чтобы всё было хорошо!…»
И так мы сидели с мамой на той лавочке до рассвета, не в силах уйти, недосмотрев это фантастическое шоу… Казалось, после такого звездопада на небе не останется ни одной звёзды! Но кой-какие звёздочки всё же остались, бледные и далёкие… И когда опала ещё одна звезда, нам всё не верилось, что это конец, и мы ещё какое-то время сидели на лавочке, как зачарованные…
И в этот момент во двор вошла большая серая собака, овчарка. Ещё когда она шла по улице, мимо нашего тына, я удивилась тому, что кто-то спустил с цепи на ночь такую большую овчарку. И не могла понять, чья же она, потому что на нашей улице овчарок не было, а всё беспородные дворняжки, да и то не у всех. В нашем дворе собаки не было. Овчарка шла медленно, опустив голову и тяжёлый хвост, она вошла во двор, неторопливо и молча приблизилась к нам и остановилась в двух шагах от нашей лавочки.
Она стояла и смотрела на нас, не мигая. А мы сидели, прижавшись друг к дружке, и молча смотрели на неё. Глаза в глаза. Её взгляд был какой-то не собачий. И не человечий. Мне стало жутко… И я понимала только одно: нельзя произнести ни звука, нельзя сделать ни малейшего движения… И мама понимала это. В ту минуту мы стали как бы одним существом.
Не знаю, сколько прошло времени в этом глядении глаза в глаза… Мы – на овчарку, овчарка – на нас. В такие странные мгновения жизни время течёт как-то по-иному, и обычные мерки тут не подходят.
Наконец эта странная овчарка развернулась и пошла с нашего двора. Она вышла за калитку, постояла немного, как бы раздумывая, и пошла дальше вдоль улицы…
Когда она скрылась, мы только тогда перевели дыхание.
– Какая странная собака…
– Пойдём-ка скорее спать, – сказала мама.
И мы вошли в тёмную душную хату, на ощупь нашли свою постель на глиняном полу и быстро уснули.
Утром мы проснулись от громких голосов во дворе: пришла соседка и рассказывала, что ночью у неё на дворе волк задрал собаку, а у соседей – нескольких кур, а у других соседей ещё кого-то…
Мы с мамой переглянулись. Так вот оно что! Вот что за собачка заходила к нам!
– А нас он не мог задрать?
– Вряд ли. Ни один зверь, я думаю, не нападает на человека
