слышал, я училась произносить страшные открытые гласные, практически не открывая рта. Оказывается, это возможно: открываться – не открываясь. Это было похоже на фокус. Мне самой было смешно – я напоминала себе чревовещательницу: мне удавалось говорить, почти не открывая рта и не шевеля губами! Отключив непослушный артикулярный аппарат, говорить «нутром».
Будучи взрослой, я увидела однажды на эстраде такой номер: женщина держала на руке куклу, что-то изображала ею, и в это же время говорила за неё, не открывая рта. Эх, зарыла я свой талант в землю! – подумала я тогда. Ну, ничего, жизнь длинная, может, когда-нибудь ещё пригодиться…
Психологи утверждают, что у каждого человека – свои страхи, свои фобии. Что без фобий людей не бывает. Только не все в них признаются, даже себе. Но то, что каждый чего-то боится, – это факт. Кто-то боится собак, кто-то грозы, кто-то высоты, кто-то ездить в лифте, кто-то – летать на самолёте. Я знаю женщину, которая панически боится бабочек. А другая – птиц, даже самых обычных дворовых голубей; и когда близко пролетает голубь, у неё начинается истерика… Такие мы все странные и разные. А кто-то боится вопросов о смысле жизни. И почти все боятся смерти – своей и близких людей. Так что не будем прикидываться друг перед другом этакими суперменами. Каждый из нас в чём-то уязвим…
Да, у меня была редкая фобия – я боялась говорить. Впоследствии я узнала, что нечто похожее было в молодости и у моего отца. Вот как мы с ним похожи!
Став взрослой, я обсуждала свою проблему с психологами, пытаясь разобраться, где же собака зарыта… И почти каждый раз, узнав о том, что страх речи мне передался по наследству (а детский испуг явился лишь спусковым крючком), мой собеседник делал круглые глаза и говорил: «О, это что-то кармическое!…»
Не знаю. Может быть.
Когда-нибудь, наверное, узнаю…
Кто какого сорта?
Я очень люблю физкультуру, но терпеть не могу соревнования: кто выше? кто дальше? быстрее? Не люблю, когда наша учительница физкультуры, Надежда Михайловна, ходит с рулеткой – замеряет длину наших прыжков. Не люблю, когда мы бежим, а она стоит с секундомером. Хотя я бегаю быстро, особенно на короткую дистанцию (60 метров пробегаю иногда быстрее всех), но секундомер не люблю.
Ещё терпеть не могу сдачу норм ГТО (Готов к Труду и Обороне). Особенно противно, когда нужно метать гранаты. Я ненавижу войну и мне ненавистны даже эти ненастоящие гранаты.
Странно, почему нельзя бегать и прыгать для своего удовольствия, просто для радости? Ну, там для здоровья… если вам нужна ещё какая-то польза, кроме радости. Почему всё нужно непременно оценивать? Как будто жизнь – это такой сплошной рынок!
И если кто-то быстрее и выше – то все остальные сразу, автоматически, попадают во второй сорт. Это же несправедливо! Никто не может быть человеком второго или третьего сорта. А тот, кто вообще без ног? Или без рук?… Те нищие с Озёрки в Днепропетровске, они что, вообще люди десятого сорта?! Или уже никакого сорта – а просто БРАК?! Ну, это инвалиды войны, они жертвы и герои одновременно. (Хотя ведь тоже уже не прыгуны и не бегуны, сидят, протянув за милостыней руку…) А если таким родился? Так что же, на помойку тебя?! За хвост и об стенку?!
У меня есть несколько особо ненавистных слов. Но не потому, что они начинаются на трудные звуки. Они ненавистны мне из-за своей сути: НОРМА, НОРМАТИВЫ, РАЗРЯДЫ, СОРЕВНОВАНИЯ, СОРТ, ОЦЕНКИ…
Я НЕНАВИЖУ, КОГДА ЛЮДЕЙ РАСКЛАДЫВАЮТ ПО ПОЛОЧКАМ!!!
НЕНАВИЖУ, КОГДА ЛЮДЕЙ ОЦЕНИВАЮТ! КОГДА ИХ СОРТИРУЮТ!
НЕ-НА-ВИ-ЖУ!!!
Наверное, поэтому я и не была отличницей. После третьего класса уже никогда. Просто из-за неприязни к этому слову – «отличница». Да, я училась хорошо, по другому у меня не получилось бы, но рваться в «первый сорт» мне было неприятно. Кто-то внутри меня удерживал от этого.
А Фёдор ругал меня за лень, он считал, что я просто ленива.
Но лень здесь ни при чём! Просто я – не честолюбива. И не тщеславна. К тому же, как известно, я – человек второго сорта. Так считают в школе (я это вижу). Так считают домашние (я это чувствую).
Но доказывать всем, что это не так, бороться за место на другой полочке (которая повыше) я не собираюсь!… Мне это просто НЕ ИНТЕРЕСНО. Я в эти игры не играю.
И я никогда не буду отличницей, потому что НЕ ХОЧУ. Не хочу зарабатывать любовь окружающих оценками. Я знаю, что они ждут от меня этого. И именно поэтому этого никогда не будет!
…Ведь были же времена, когда не существовало школ, уроков, оценок? Интересно, на чём тогда строились отношения между взрослыми и детьми?…
Щекотливое пёрышко
По вечерам брожу под дождиком по пустынным улицам. Мокрые кусты и деревья, тротуары, заляпанные жёлтым и красным… Жёлтые, уютные окна, чужие загадочные жизни…
Всё страшно волнует. И хочется писать. Страшно хочется чего- нибудь написать. Чего-нибудь эдакое, гениальное… В весны, с первого стихотворения, постоянно живёт внутри это желание. Такая волнующая щекотка. Как будто кто-то щекочет душу нежным птичьим пёрышком…
– Ну что ты всё про дожди да про жёлтые листья? – говорит мама, прочтя мои новые сочинения: несколько стишков и маленькие рассказики.
– Я люблю осень, мама, ты же знаешь. Это моё любимое время года.
– Знаю. Но всё же немного однообразно выходит. Осень да осень… Как будто другой темы нет. Но вообще, неплохо… Мне нравится. Настроение тебе удаётся передать.
…И опять меня тянет в дождь, в непогоду на улицу.
– Ты же промокнешь! – кричит мне вдогонку бабушка.
– Я и хочу промокнуть!
