… А давайте, чисто гипотетически, попробуем принять это предположение за основу. Что смогут противопоставить англофоны и как в послевоенном мире будет выглядеть новое соотношение сил, если социалистические Советы и социалистическая Германия выступят единым фронтом!? Дениц мрачно возразил – у нас национал-социализм, а не бредовый марксистский интернационал. Фюрер никогда не пойдет на такое изменение политики и идеологическое подчинение коммунистам. Карл, фюрер все дальше и дальше уходит от реальных задач; Гейдрих, не та фигура, которую бы хотелось видеть у руля Германии; Борман выжидает; Геринг больше озабочен своим поместьем и ограблением европейских музеев; Геббельс пойдет за любым лидером, который будет у руля власти… Каждый из них думает только о себе и Сталин никогда не признает их в качестве законного правительства Германии. Дениц встал – господин адмирал, я благодарен вам за предоставленную информацию, но вести дальнейшие разговоры с вами в таком ключе я не могу. Я давал присягу фюреру и партии и, не изменю круг решаемых мной задач, до тех пор, пока не получу от них соответствующих директив. Канарис встал и вежливо поклонился моряку – как только мы получим дополнительную информацию по интересующему вас кругу вопросов, вы будете немедленно проинформированы. И все таки, Карл, постарайтесь свести потери к минимуму и сохранить для Германии ее подводный флот и его героев. Пятое сентября 1941 года Ближняя Дача Хозяин прошелся по веранде, потом неожиданно спросил – Лаврентий сказал, что ты запросил материал по нашим отношением с Японией. Что именно тебя интересует? … Ну, во первых, твое личное мнение о 'Рамзае' и, материалы по нему как 'ГРУ' так и из твоего канала. … Знаешь Геста, меня поражают в тебе две вещи – твоя наглость и твоя степень информированности. Может быть, Лаврентий не так уж и не прав, когда предполагает, что ты специально подготовленный и заброшенный агент влияния!? Был бы агентом влияния, не я бы у тебя на даче отчитывался, а ты у меня. … А что такое тоже возможно!? На моем уровне нет. Сталин усмехнулся – А ведь хотелось бы? А зачем!? Не вижу дополнительной пользы для дела. На сегодня каждый на своем месте. А насчет информированности – Сталин у нас не менее популярная фигура чем 'Рамзай', про его страсть к 'Герцеговине Флор' тоже несколько неплохих фильмов сняли. И, когда Генсек перестал смеяться, добавил – Нужно решать вопрос с войной между янки и Японией. Информация из моей реальности у меня, в общих чертах, достаточная; позиции игроков я вижу, а вот понять, как сделать так, что бы и война началась и Рузвельт на этой войне не упрочил свое положение – пока не понимаю. Кстати, я думаю, нужно запретить 'Рамзаю' передавать информацию янки о планах Японии в отношении нападения на Штаты. Сталин раскурил трубку, а потом с нажимом произнес – Так, а вот теперь давай по порядку, что ты знаешь о роли нашего общего друга в ВАШЕЙ реальности и о последствиях его бурной деятельности. … Да нет проблем, любопытный ты наш, только учти, что к реальным документам я не имел ни доступа, ни особого желания в них копаться, то есть вся моя компиляция это предположения, основанные на чужих компиляциях, и лупить на их основании кого ни будь по голове не стоит. Да и такие люди как 'Рамзай' в любой ипостаси полезны. Итак, о нашем очень дорогом друге – в терминологии моей реальности он был свободный военно- политический аналитик, делающий информационные подборки всем, кто в них нуждается и согласен заплатить. Очень уважаемая и достойная профессия. Недостатка у него была два: первый – это скорее слабость артистических натур, любил мужик гульнуть и трахал все, что подставится; второй серьезней – он не умел разделять работу и собственные моральные установки. Как результат, стал, в конце концов, по зову сердца, служить сразу двум странам, которые рано или поздно должны были оказаться в состоянии войны – России, родине матери и Германии, родине отца. Сталин хмыкнул и внимательно посмотрел на Гесту, играя желваками. … Как результат такого раздвоения, хотел любой ценой не допустить войны между Россией и Германией, сливая в обе стороны информацию об опасности этой войны и о том, что ее плодами вполне может воспользоваться третья сторона. В результате излишней самоуверенности нашего дорогого доктора, вот та третья сторона как раз и воспользовалась результатами его деятельности, что бы реализовать вариант – дураки дерутся, а умный собирает вывалившееся у них из карманов, естественно действуя в порядке благотворительности. Что бы понять, где более умные и имеющие меньше дурацких принципов профи обошли его на повороте, нужно внимательно присмотреться к действиям и интересам третьего игрока, на которого он
