— Я спать, — наконец объявил Ральф. — Мне завтра на работу. Вы, ребят, где остановились?
— Здесь, — откликнулся Хукер.
— А, точно, — произнес Ральф. — Теперь я вспомнил. И он поплелся мимо ванной по коридору. Раздался звук открывающейся и закрывающей двери, а после все стихло.
— Сколько у Ральфа спален? — спросила я Хукера.
— Две. Но во второй он держит свой «Харлей». Он восстанавливает мотоцикл, а гаража у него нет.
— Значит, мы спим на диване?
— Ага. — Хукер развалился на спине. — Все на борт. Спать будем в две палубы. Я даже побуду сегодня милашкой и позволю тебе лечь сверху.
Я перекатилась на него, и он хрюкнул.
— Что это было за хрюканье? — осведомилась я.
— Ничего не было.
— Было.
— Я просто не припомню, чтобы ты была такой тяжелой. Может, пора завязывать с пончиками?
— Да что ты говоришь.
Тут на разведку пришел Бинз. Он оглядел нас своими выпуклыми карими глазами, а затем вскарабкался наверх и со вздохом там угнездился, положив свою голову на мою.
— На помощь! — выдохнул Хукер. — Я не могу дышать. Меня расплющило. А в спину упирается пружина. Прогони его.
— Ему одиноко.
— Если он сейчас же не слезет, то вообще останется сиротой.
Пять минут спустя мы уже дружно растянулись на бильярдном столе.
Глава 12
Мы с Хукером и Бинзом проснулись и все еще валялись на бильярдном столе, когда мимо нас, пошатываясь, прошел в кухню Ральф.
— С утречком, — поздоровался он.
Я посмотрела на часы. Шесть тридцать утра. Вставать в такую рань мне было незачем, но лежать на столе оказалось довольно неудобно. Я переползла через Хукера и, изловчившись, перелезла через бортик. Я думала, что Ральф сделает кофе и задержится, чтобы позавтракать, но он не спеша прошествовал через кухню и вышел через черный ход. Забрался в грузовик, припаркованный на маленьком заднем дворе, и уехал, даже не оглянувшись.
За спиной у меня появился Хукер.
— Ральф по утрам не в духе. Он спит в одежде, чтобы, поднявшись утром с кровати, не надо было решать, что надевать.
— И почему я не удивлена? Как думаешь, кофе-то у него есть?
— У Ральфа есть только пиво и еда на вынос.
У меня поникли плечи: мне позарез требовался кофе.
Хукер притянул меня к себе, крепко обнял и поцеловал в макушку.
— Я смотрю, эта новость тебя подкосила. Не волнуйся. Иди в душ, а мы с Бинзом смотаемся за кофе.
— Думаешь, здесь безопасно принимать душ?
— Конечно. Просто не снимай носки.
Когда я вышла из ванной, Хукер уже ждал меня с кофе со вкусом лесного ореха. Моим любимым. Плюс свежие фрукты и рогалик с воздушной творожно-сырной пастой. Не замысловато, но заботливо. А еще он купил газеты.
— «В принадлежащем гонщику-чемпиону автобусе стоимостью миллион долларов найдено тело, — прочитала я. — Полиция воздерживается от комментариев, пока не будут уведомлены родственники погибшего, но близкие к гонщику источники сообщают, что покойный был членом команды Уэво. Тело было обнаружено после невероятной автомобильной аварии, в которой пострадало семнадцать машин. Водитель автобуса сбежал с места происшествия, после чего угнал автомобиль у одного из очевидцев. При столкновении автобус был сильно поврежден».
Хукер отхлебнул кофе:
— О водителе еще что-нибудь пишут? Его опознали?
Я бегло просмотрела статью:
— Не опознали. Но у них есть его подробное описание. Тут сказано, что он хромал и, судя по всему, пострадал при аварии. Машину, которую он угнал, не нашли. Тут в конце еще интервью Шлепка. Он обвиняет тебя, считает, что всю эту катастрофу ты устроил.
— Здорово. Хотелось бы мне так устроить, чтобы мы оказались
— А я рассчитывала, что у тебя есть хитроумный план.
— Нет у меня никаких планов. Я в тупике.
— Как насчет выбивания дерьма из людей?
— Оказывается, это не очень хорошо работает. Стыдно сказать, но ты по этой части больший мастак, чем я.
— Это еще полбеды. Лучше бы уж Рэй в самом деле совершил убийство. В конце концов, Родригес бы сдал Рэя. Увы, Рэю совершенно нечего бояться, если в полиции заведут речь о Родригесе.
Зазвонил телефон Хукера, и я взглянула на часы. Рановато для телефонных разговоров.
— Ну? — сказал в трубку Хукер. — Ага. Ага. Ага. Спасибо, но я сам об этом позабочусь. — Он нажал отбой и послал мне широкую улыбку: — Пути господни неисповедимы, милочка.
— Что стряслось?
— Это был Рэй Уэво. И, судя по голосу, он… нервничал. Ему нужен чип с ручки переключения передач. Сказал, что, возможно, мы смогли бы как-то договориться. Он хотел прислать самолет, чтобы доставить нас в Майами для переговоров с глазу на глаз, но я отказался. Не думаю, что садиться в личный самолет Рэя безопасно.
Хукер набрал чей-то номер.
— Сделай мне одолжение, — сказал он. — Надо попасть в Майами.
Я мысленно похрустывала суставами пальцев, пока он не закончил разговор.
— Чокнутый?
— Ага. Он предупредил, что за аэропортом в Конкорде следит полиция. Предложил, чтобы мы доехали до Флоренции и сели на его самолет там. Никто не додумается установить наблюдение во Флоренции. До нее три часа езды, так что нам лучше выдвигаться.
По дороге я позвонила Фелиции.
— Мы возвращаемся в Майами, — сообщила я. — Мне тут подумалось, не могли бы мы опять остановиться у тебя? Только по секрету. Нам не хочется, чтобы кто-нибудь узнал о нашем приезде. Мы пытаемся не привлекать внимания.
— Конечно, вы можете поселиться у меня, — согласилась Фелиция. — Сын моего соседа будет так рад снова увидеть Хукера. И в прошлый раз моего кузена Эдварда не было в городе. Надо будет купить кепок для автографов. У меня целый список.
Хукер бросил на меня косой взгляд, и я закончила разговор.
— Она же не собирается никому рассказывать, да?
— Ага.
В двух часах езды от Конкорда зазвонил телефон Хукера. Посмотрев на экран, он поморщился. Это был Скиппи. У Хукера все еще работал режим громкой связи.
— Ты где? — заорал Скиппи. — Ты знаешь, какой сегодня день?
