Родин, — мы израсходовали тысячи моточасов и сотни тонн горючего. Вдвое больше израсходуем на выдвижение танков в район сосредоточения и затем к исходному рубежу на участке прорыва 5-й армии, поскольку рокадных дорог там фактически нет.
— Алексей Григорьевич, моторесурсы и горючее нам очень дороги, но из-за них мы не можем жертвовать победой. Ввод в сражение танковой армии в полосе войск Крылова дает нам большие преимущества. Во-первых, внезапность. Во-вторых, мы вобьем клин между 3-й танковой и 4-й армиями противника. В-третьих, выйдем на свое главное направление — Минское шоссе, — обойдя мощные укрепления врага в районе Орши. То есть выполним задачу с наименьшими потерями…
Черняховский, выслушав доклады командующих родами войск и начальников управлений, доложил о своем окончательном решении Маршалу Советского Союза Василевскому.
— Решил 5-ю гвардейскую танковую армию ночью отвести в выжидательный район, перегруппировать в полосу наступления армии Крылова и на рассвете 26 июня ввести в прорыв на Богушевском направлении. Прошу вашей санкции.
— Вы командующий фронтом. Вот и командуйте своими армиями.
Маршал Василевский, будучи представителем Ставки, никогда не подменял командующих фронтами.
— Есть! — радостно воскликнул Черняховский. Но какое значение имело это всего лишь одно слово в судьбе всей Белорусской операции!
Черняховский, сосредоточивая усилия фронта на правом крыле, отнюдь не собирался ослаблять внимание к Оршанскому направлению. 24 июня он приказал генералу Галицкому обойти Оршу с севера и закрыть пути отхода врагу на запад. Предупредил командарма:
— Имейте в виду, генерал Траут у немцев считается мастером обороны. Даже таблички висят перед траншеями с надписью: «Где стоит Траут, русские не пройдут». Так что нам предстоит серьезно потрудиться. От командира 2-го гвардейского танкового корпуса потребуйте решительных действий, используйте артиллерию на всю мощь, на Траута нацелю и авиацию.
Армия генерала Крылова продолжала успешно развивать наступление. Черняховский приказал Галицкому на правом фланге использовать ее успехи. Сам тут же выехал в выжидательный район танковой армии Ротмистрова. Одновременно туда начали прибывать ее передовые подразделения.
Радист командующего, настраиваясь на волну штаба фронта, вдруг услышал:
— Приказ Верховного Главнокомандующего.
Генерал-полковнику Черняховскому.
Войска 3-го Белорусского фронта… — пытаясь увеличить громкость, радист от волнения повернул ручку в обратную сторону и, пока снова настраивался, что-то пропустил: — …прорвали сильно укрепленную и развитую в глубину оборону Витебского укрепленного района немцев, южнее города Витебска, на участке протяжением тридцать километров продвинулись в глубину за два дня наступательных боев до двадцати пяти километров и расширили прорыв до восьмидесяти километров по фронту, освободив более трехсот населенных пунктов…
Начались помехи… Потом прозвучали слова:
— …Москва от имени Родины салютует доблестным войскам 3-го Белорусского фронта… двадцатью артиллерийскими залпами…
— Товарищ подполковник! — Радист схватил за руку задремавшего Комарова. — Сейчас передавали о нашем фронте…
Комаров тут же разбудил Черняховского. Иван Данилович спокойно заметил:
— Радоваться еще рановато…
— Как же не радоваться? — удивился Комаров. — Ведь сообщили на весь мир!
По дороге на Богушевск машина командующего обогнала автоколонну с боеприпасами для армии Крылова. Когда подъезжали к командно-наблюдательному пункту, мимо пронеслись всадники. Земля гудела от топота копыт.
Черняховский вышел из машины.
Кто-то уже скакал навстречу на красивом вороном коне, за спиной всадника распласталась черная бурка. Осадив коня в нескольких метрах от машины, всадник спрыгнул на землю. Это был генерал Осликовский.
— Товарищ генерал-полковник! Соединения конно-механизированной группы расширяют прорыв. Ввожу в бой второй эшелон кавалерийского корпуса!
— Что же, желаю успеха, — улыбнулся Иван Данилович.
Лихие конники стремительно проносились мимо. Вот уже промчались арьергардные эскадроны. В ушах еще долго звучал конский топот…
Маршал Василевский, подведя итоги операции 3-го Белорусского фронта за первые три дня, доложил Верховному Главнокомандующему, что войска продвигаются успешно.
— Поздравляю. Какое мнение складывается о Чернове[5], товарищ Владимиров[6]? — спросил Сталин.
— Отличное. Обстановку анализирует быстро, владеет предвидением развития боевых ситуаций. Принятое им решение ввести танковую армию ближе к левому крылу Батурина[7] — смелое и в своем роде оригинальное, в успехе уверены.
— Выходит, мы не ошиблись, назначив его командующим фронтом?
— Не ошиблись. Прошу генералу Чернову присвоить очередное звание.
Сталин некоторое время молчал. Александра Михайловича это смутило: «Выходит, поторопился с просьбой?»
Но Сталин медленно и спокойно проговорил:
— Ну что ж, направьте официальное представление.
В тот же день полетела телеграмма в Москву Семенову[8]: «За отличное руководство войсками прошу присвоить звание генерала армии командующему 3-м Белорусским фронтом генерал-полковнику Черняховскому Ивану Даниловичу. Владимиров».
На следующий день Василевский поздравил Ивана Даниловича Черняховского с присвоением ему воинского звания генерала армии.[9]
Конно-механизированная группа, введенная в прорыв, к 25 июня опередила дивизии Крылова на двадцать-тридцать километров. Механизированный корпус Обухова и кавалерийский корпус Осликовского в трудных условиях лесисто-болотистой местности успешно преследовали остатки разбитых частей 299-й и 14 -й пехотных дивизий противника. Под прикрытием истребительной и штурмовой авиации, осуществляя смелые обходные маневры, конники миновали важные опорные пункты врага в районах Волосова и Вершовки, достигли Березины и приступили к ее форсированию. На переправе в районе Осипова образовался затор. Здесь скопились полки кавдивизии генерал-майора Брикеля, батальоны танковой бригады мехкорпуса, автомашины частей армии Крылова, полки кавдивизии генерала Калюжного. Противник обнаружил скопление войск у переправы и обрушил на них огонь.
Авиационная разведка фронта тут же засекла вспышки выстрелов вражеской артиллерии. По приказу Черняховского в воздух была поднята эскадрилья штурмовиков, и батареи противника были подавлены.
Кавалерийские дивизии Брикеля и Калюжного благополучно форсировали Березину юго-восточнее Осипова и к полудню уже вели бои с противником за расширение плацдарма. К этому времени наметился успех и в армии генерала Галицкого. С большим опозданием в прорыв была введена подвижная группа армии — 2-й гвардейский танковый корпус Бурдейного. Гвардейцы-танкисты, преодолев ночью Осиновское болото, с утра втянулись в напряженные бои.
В разгар операции член Военного совета фронта генерал Макаров получил известие, что погиб младший брат командующего, подполковник Александр Данилович Черняховский. Посоветовавшись с маршалом Василевским, решил пока не сообщать Ивану Даниловичу печальное известие.
С утра 26 июня командующий стал вновь наращивать силы на Богушевском направлении и ввел в прорыв 5-ю гвардейскую танковую армию.
Вводу в прорыв танковой армии придавалось особое значение, этому предшествовала большая подготовительная работа. Прежде всего требовалось обеспечить фланги танковой армии. Правый фланг прикрывался конно-ме-ханизированной группой, действовавшей западнее Сенна, левый — 2-м гвардейским
