провожатого, обнаружив частичное отсутствие мозга в его черепной коробке и мощные жгуты энергетических каналов, уходящие в никуда, за пределы четырех измерений окружающего мира.
— Не правда ли здорово? — поинтересовался майор. — По окончании нашей небольшой экскурсии я дам объяснение этому любопытному феномену.
— Вы не тот, за кого себя выдаете, — со странной интонацией сказал Джек.
— Имя нам — легион, — человек улыбнулся, и улыбка была угрожающей.
— Похоже, что вы нуждаетесь в молодом еврее из Назарета.
— Хороший хозяин всегда имеет способы справиться со своим подопечным. Даже если это не очень просто. Не тешьте себя напрасной надеждой.
— Это мы еще посмотрим, кто кого.
— Вот и отлично, а пока продолжим…
Они вошли в ярко освещенный коридор. Одновременно с этим раздался зуммер. Из открытых дверей выскочила толпа качков в синих комбинезонах с погонами курсантов и шевронами со свиньей. Они с топотом и воплями заняли все свободное пространство, заполнив его своими телами, шумом, возней, прокуренными голосами молодых, здоровых ублюдков, не обезображенных интеллектом. Воздух пропитался ядовитым дымком шалалы и эманациями низковибрирующей, аберрированной психики.
Эндфилд смотрел на лица, в которых, не находя выхода, играла гневная, тупая сила, и испытывал большое желание вытащить пистолет и стрелять до тех пор, пока не убьет их всех…
Курсанты неохотно расступались перед майорскими звездочками, сверлили наглыми взглядами Эндфилда. Когда они миновали сборище, Джек поинтересовался:
— И где вы только таких берете?
— Не нравятся? А ведь когда-то и Патруль был таким, и звали их тогда не «драконами», а «Черными Ангелами».
— История настоящего Черного Патруля начинается, когда на скаут С-33 поставили блоки мыслеуправления с обратной связью и назвали новую модель «Драконом». Все последующие переделки касались только мощности процессоров, вооружения, защиты и двигательных установок. Именно тогда было открыто скоростное восприятие, и за сотни лет войны оно было доведено до совершенства. Все, что было до этого, не в счет.
— Вижу, эти парни у вас симпатии не вызывают.
— Конечно. Я не доверил бы им даже гравилета по причине вздорного и тяжелого нрава. Зачем вы взяли именно этих бычков?
— А вы не догадались, господин граф? Это дети и внуки незаконных поселенцев, уцелевшие после штурмовок Черного Патруля, коренные жители тюремных планет. Мы их вымыли, причесали, обучили… А ведь они до сих пор помнят, как ваши «Мотыльки» сжигали их дома и убивали отцов и матерей.
— Патруль выполнял приказ. Ваш приказ, эсбэшный.
— Объясните это тем, кто в один день потерял свободу, жилище, родных. Кто провел лучшие годы, а ведь детство действительно лучшее время, в детприемниках и колониях. Ну, если не сам, то знает об этом от деда или отца, тем более что жизнь у них не слишком изменилась. Тюрьма и есть тюрьма. И ненавидят они не тех, кто колотил их дубиной по почкам, а тех, кто когда-то сошел с небес, неся огонь и смерть. Не правда ли любопытный, но вполне объяснимый психологический феномен?
— Знаете, при теперешних обстоятельствах не хочется блуждать в дебрях этой науки о человеческой ублюдочности. Если вы хотите объяснить, для чего существует это подразделение, то я давно уже понял.
— Ну что вы. Мы просто на экскурсии. А если вы при этом поймете, что Черный Патруль будет уничтожен и это так же неизбежно, как восход солнца после ночи, то сильно облегчите свою участь и мою задачу. А главное, мы хотим, чтобы вы, господин граф, увидели своими глазами и оценили всю серьезность наших приготовлений. Сейчас мы пройдем в специализированные тренажерные классы.
Они проехали еще несколько уровней. Тренажерный комплекс поразил Эндфилда сложным и дорогим оборудованием для отработки навыков пилотажа, нападения, защиты. Майор был так любезен, что дал ему попробовать приборы в действии, а также просмотреть записи тренировок. Несмотря на постоянные предложения Силаева высказаться, Джек ограничивался лишь короткими просьбами о продолжении осмотра. Майор, видя это, также замолчал и продолжал говорить лишь по делу, объясняя Капитану то, что Эндфилд знал лучше этой тыловой крысы в синей форме.
— Ну и что скажете?
— Прекрасное оборудование. Обезьяну можно выучить летать. Но ваши курсанты, похоже, стоят еще ниже по уровню интеллекта, если судить по записям.
— Вы правы, господин граф. Эта проблема беспокоит нас. Наши курсанты отличные парни с огненной, неистовой душой. Великолепные образчики мужской породы, драчуны, забияки, перед которыми трепещут другие мужчины. Они верны своему слову, нет силы, которая заставила бы отказаться наших парней от их планов и намерений. Женщины их любят только за то, что они есть, млеют и томятся, сразу покоряясь необузданной мужской силе. Много хорошего можно сказать о наших ребятах, но вот летать они не умеют, хотя бы как самые худшие из «драконов-барбосов». Мы надеемся, что хорошие инструкторы вроде вас, господин граф, смогли бы научить наших курсантов этому.
— Я удивлен, как вы вообще смеете намекать мне на возможность подобного! — взорвался Эндфилд.
— А почему нет? Разве вы, господин граф, не предлагали Службе Безопасности свои услуги? Разве вы, господин граф, не променяли жизнь своих товарищей на бабскую юбку и не сделали на их смерти свои первые четыреста миллионов? Разве вы, господин граф, не развлекались с Никой на Гелиосе, не делали деньги и титул, когда поврежденные в бою у Черного Сфероида крейсеры Патруля становились легкой добычей автоматических истребителей-перехватчиков противника, — майор криво усмехнулся. — А заодно и наших парней, ведь хищник должен попробовать крови своей жертвы.
Джек дернулся. Сколько бы ни убеждал себя Капитан, что это могло случиться и так, что многие пилоты обязаны жизнью его способности предупреждать заранее о нападении, но…
— Глупо было бы думать, что, сняв мундир, вы, ваше сиятельство, перестали быть «драконом». В погоне за успехом, положением в обществе, богатством и плотскими удовольствиями вы шаг за шагом переходили на нашу сторону. Осталось немного. Следуйте собственной логике, господин граф. Тем более что вы сами предложили нам свои услуги.
— Суть моего предложения Службе Безопасности сводилась к тому, что я буду разрабатывать новое оружие в обмен на то, что меня оставят в покое. Обучение всякого дубья не входило и не входит в мои планы.
— Ну, уж нет, ваше сиятельство. Все начинается с невинного полевого дискомета, заканчивается же Колоколами Смерти, оружием, предназначенным уничтожать все живые существа, не удовлетворяющие вашим требованиям к ментальной направленности и коэффициенту интеллекта, на дистанциях в сотни парсек. Простенький джаггернаут в руках вашего сиятельства уже превратился в Пожиратель Душ, прибор для очистки энергетической сущности от всякой информации. Вы ведь сделали все необходимые расчеты, господин граф, не так ли?
Ваша беда в том, что вы не уважаете путь, по которому идут большинство людей. Смысл нашей жизни в отстаивании своих идеалов, своей веры, продолжении дел и мыслей своих отцов, своего рода, если угодно, в несении своего креста. Наша надежда горяча и хлеб наш, добытый в борьбе, сладок.
Для вас же жизнь свелась к существованию, направленному на максимальную эффективность, ради этого вы готовы отказаться от всего, лишь бы получить желаемое. Да
