Рыжие остановились. Вперед вышел невысокий эльф с густой гривой распущенных волос. Кивнув Керэ, словно старому знакомому, он заговорил на своем языке. Маг выслушал, коротко ответил. Завязалась беседа, в которой я, к своему глубочайшему разочарованию, ничего не понял. Пока они говорили, я сто раз успел пожалеть, что в свое время не стал учить напевную речь.
Сыпались вопросы, давались ответы, некоторые рыжие с ненавистью поглядывали в мою сторону. Надеюсь, Керэ не придет в голову светлая мысль продать меня со всеми потрохами этим мясникам.
В какой-то момент я понял, что эльфы начали спорить. Маг, все такой же спокойный, как и раньше, пытался в чем-то убедить своего собеседника, а тот каждый раз вежливо выслушивал и, отрицательно качая головой, говорил «эмпаста». Это было одно из немногих известных мне слов и означало оно «невозможно». Пререкания затягивались, в них вступил еще и Рашэ.
Глава отряда внезапно посмотрел на меня и сказал практически без акцента:
– Как твое имя?
– Нэсс.
– А дальше?
– Просто Нэсс.
Рыжий усмехнулся, приблизился, обошел вокруг меня, внимательно рассматривая, словно я был диковинным, но в то же время очень опасным зверем, а потом вновь обратился к Керэ. Теперь уже по- человечески, чтобы я слышал:
– Я думаю, что он лжет, брат. Ты же должен помнить. Высокий, светловолосый, молодой, серые глаза. Стрелы с красным оперением. Это Серый.
– Всего лишь совпадение, брат. Он похож, но не более того. – Керэ говорил спокойно, но я видел, как он напрягся. – Мы проверили его перед тем как взять.
– Прости, но я все равно сомневаюсь, Керэ из Дома Лотоса.
– Сомнение вещь простительная, Галэ из Дома Бабочки. Но я ручаюсь за человека. К тому же, он наш проводник.
– Очень жаль, но он останется с нами. Я выдам вам другого проводника. Из моих людей. Прости, это все, что я могу для вас сделать.
– Ты посмеешь препятствовать делам Дома Лотоса?
– Это земли моей семьи. Ты гость и неприкосновенен. Но человек дальше не пойдет. Не стоит тебе так его защищать.
За мирно сказанной фразой скрывалась угроза, и Керэ сдался. Я увидел, как у него опустились плечи, и как он отрицательно покачал головой на вопросительный взгляд Рашэ. Ну что же, вот и все. Пора читать по себе погребальную молитву.
– Хорошо, – ответил маг. – Не будем спорить из-за подобного пустяка, брат.
Двое рыжих тут же наставили на меня арбалеты. Зато все остальные явно расслабились, больше не ожидая от строптивого сына Дома Лотоса никаких неприятностей.
– Я рад, что мы смогли понять друг друга, и, поверь, скорблю о твоей потере, – склонил голову Галэ. – Я немедленно дам тебе одного из своих…
Стоявший дальше всех Высокородный внезапно взвыл и, упав на колени, вцепился руками в собственной лицо, безжалостно раздирая его пальцами.
С громким хлопком лопнула ель, обдав каменистый берег дождем иголок, щепок и веток. Одна из ветвей, точно брошенное великаном гигантское копье, угодила командиру «бабочек» в спину и, пробив насквозь, выскочила из груди на добрых три ярда, превратив эльфа в страшное подобие пронзенного иглой насекомого. Спустя еще уну, двух ближайших к Керэ эльфов растерла в лепешку неведомая мне сила.
Рашэ, не собираясь ждать, что будет дальше, с боевым кличем бросился на отвернувшегося от него рыжеволосого. До меня, наконец-то, дошло, что происходит. Мой топорик превратился в размытый круг и спустя уну угодил в лоб одному из растерянных арбалетчиков. Его товарищ выстрелил в меня, но промахнулся.
Стрелок бросился на меня с кинжалом. Мы сцепились и покатились по камням. Я, оказавшись внизу, лягнул выродка коленом в живот, но это не помогло. Тогда, удерживая его руку с оружием, я без зазрения совести впился зубами в мерзкую рожу, резко дернул головой, стараясь причинить как можно большую боль. Рот тут же наполнился чужой кровью. Он взвыл почище, чем Кнофер у виселицы, ослабил хватку, и я без труда спихнул его с себя, водрузился сверху, прижав коленом запястье той руки, в которой до сих пор еще находился кинжал.
С наслаждением выплюнул в лицо эльфа все, что находилось у меня во рту. Залив ему глаза его же кровью, подхватил с земли круглый камень и с размаху опустил на висок противника.
Левое предплечье саднило, я провел по нему рукой и увидел кровь. Проклятая сволочь все же меня зацепила! Слава Мелоту, что это всего лишь царапина.
Трое Бабочек насели на Керэ, а последний эльф направлялся ко мне. Прежде чем броситься к луку, краем глаза увидел, что Рашэ без движения лежит на камнях.
Я с огромным удовольствием, практически в упор, всадил стрелу в кинувшегося на меня остроухого. Он зашатался, попытался метнуть копье, но я живо пресек эту попытку, успокоив его вторым выстрелом.
Керэ в этот момент прикончил одного из своих противников, но я все же решил помочь ему. Вскинул лук, натянул его «на разрыв»,[32] почувствовал на мгновение нежное прикосновение оперения к щеке.
«Транг!» – звонко щелкнуло о перчатку.
С двадцати ярдов спины остроухих представляли для меня соблазнительную мишень. И никто не собирался этим пренебрегать.
«Транг!»
Последний рыжий, поняв, что попал между молотом и наковальней, бросился к лесу. Стрела ударила его в спину. Он пытался ползти, но подоспевший Керэ добил его, а затем бросился к своему товарищу.
Я тоже подошел к телу Рашэ. Эльф, раскинув руки, лежал на камнях в окружении мертвых противников. Две страшные раны были на его груди и одна на лице.
– Не повезло, – нарушил я молчание.
– Он был хорошим воином. Жаль, – негромко произнес Керэ.
Мне жаль не было. Просто подох еще один Высокородный. Любой солдат из нашего полка сказал бы, что туда ему и дорога.
– Сын дома Искры умер, спасая тебя, человек.
И вновь я промолчал. Он умер потому, что был нерасторопен. Потому что сражался не с одним противником. Потому что его проткнули копьями, в конце концов! Если маг собирается переложить смерть воина Зеленого отряда на мою совесть, то у него ничего не выйдет.
– Помоги, надо вырыть могилу.
– Мы провозимся до вечера, – предупредил я. – Если хочешь его похоронить, завали камнями.
Так мы и поступили. Работа заняла больше нара. Я оставил Керэ стоять над невысоким, сложенным из камней холмиком, а сам направился к источнику. Очистил чашу от плавающих в ней щепок и вдоволь напился целебной воды. Затем промыл рану на предплечье.
– Надо торопиться, эльф! – крикнул я. – До темноты осталось немного.
Он посмотрел на небо.
– Солнце еще высоко.
– В горах темнеет быстро. Ведь ты хочешь их догнать?
Остроухий задумчиво кивнул.
– Мы отстаем больше чем на сутки. Если не нагоним в ближайшую неделю, они уйдут в Сандон.
– Я найду их и там. – Керэ подошел к чаше и тоже напился.
– Не найдешь, – усмехнулся я.
– Отчего же? – золотые брови поползли вверх. – Человеку тяжело скрыться в нашем лесу.
– Во-первых, не говори за всех людей. Многие из моего племени прекрасно прятались под вашим носом не один раз. Тебе это известно.
– А во-вторых? – с вызовом спросил он.
– А во-вторых, Керэ из Дома Лотоса, если человек скроется, пусть и с трудом, то эльф это сделает
