— Залог. Если вы мне поможете — вам останется все это теперь и тридцать процентов того, что я получу — потом.
Девять человек из десяти сразу же отказывали. Один — соглашался.
— Но залог все равно желателен.
— Вот документы, подтверждающие мое право собственности на офис на Тверской, на восьмикомнатную квартиру с видом на Кремль, на три в ближнем Подмосковье дачи жилой площадью полтора километра, на машину «Линкольн», и личный самолет «Боинг-777»…
— Но…
— Вот ответ на ваш запрос, который вы послали в местные органы власти, чтобы проверить подлинность этих документов. Все, что от вас требуется, — эго поверить бумагам. За что вы получите… Столько, сколько захотите получить. Потому что сумма кредита зависит только от вас…
Другой или тот же мужчина, но уже в другом городе, уверенно заходил в офис какой-нибудь преуспевающей фирмы и совал в нос секьюрити корочки следователя Генеральной прокуратуры.
— Где ваш шеф?
— Там, на втором этаже.
— Я гляжу, у вас кобура. На оружие разрешение есть? Или пойдем по статье «Незаконное хранение оружия»?
Секьюрити скрывался где-то в коридорах.
Следователь поднимался на нужный этаж, открывал заветную дверь пинком ноги, отчего все бывшие в приемной немели, пинал вторую дверь, уверенно проходил вперед, без приглашения садился и небрежно бросал на стол казенного вида бумажку.
— Ордер на ваш арест, — говорил он. — Поедете со мной в Москву. Можете позвонить жене, чтобы она приготовила еду, теплые кальсоны и носки.
— Зачем… кальсоны?
— Затем, что в камерах-одиночках холодно, а медпомощь в тюрьме сами знаете какая…
Директор фирмы бледнел и начинал коситься на телефон.
— Вы, кажется, хотите куда-то позвонить? — догадывался следователь.
— А что, можно?
— Конечно, я только подключусь. Следователь вытаскивал из портфеля диктофон и тянул к розетке провод.
— Сделайте одолжение. Больше всего нас интересует ваша связь с местным прокурором, начальником милиции и главой администрации.
Следователь стучал пальцем по аппаратуре и громко и многозначительно говорил:
— Раз, два, три… Проверка качества записи… Можно начинать.
Директор фирмы бросал трубку, словно это был раскаленный паяльник.
— Передумали звонить? Ну и ладно, со всеми, с кем вы хотели поговорить, вы сможете поговорить завтра. В Лефортове.
Собирайтесь.
После чего в ста процентах из ста звучала заветная фраза:
— Может быть, мы можем как-то договориться?
— С кем, со мной? Я ордер не выписывал. Мое дело доставить вас в следственный изолятор. Давайте, давайте, не тяните.
— Но, может быть, тогда не с вами. Может быть, с кем-нибудь другим?
— С кем с другим? С Ним, что ли? — закатывал следователь глаза куда-то в потолок. — С Ним — у вас возможностей не хватит.
— А сколько надо? Назовите цифру. Следователь минуты две сомневался, но потом брал лист бумаги и писал на нем требуемую сумму. Директор фирмы громко сглатывал слюну.
— Я понимаю, что вас может насторожить это число. Но в стране политический кризис, и всем приходится затягивать пояса.
Впрочем, вы можете сказать «нет»…
— Ну, почему, я готов. Только можно?.. Следователь предостерегающе поднимал руку.
— Можно… Можно «президентами». Мы с вами, конечно, патриоты, но в разумных пределах. И вытаскивал мобильный телефон.
— Мы договорились? Мне можно снимать оцепление?
— Что?.. — еще раз пугался хозяин кабинета. — Да, конечно.
Следователь набирал номер.
— Снимайте оцепление Да, с дома и дачи тоже…
К исходу недели была набрана нужная сумма — миллион долларов. Облюбованный заводик был невелик, поэтому денег должно было хватить.
В городе Заозерске был всего один завод. Не было никаких достопримечательностей. И не было даже гостиницы, так как не было приезжих. Незачем им было приезжать в эту тьмутаракань.
Поэтому на появившийся на улицах Заозерска черный «Мерседес» обратили внимание все. «Мерседес» проехал по центральной улице и остановился возле запертых ворот.
— Открывай! — властно крикнул водитель.
Ворота распахнулись. Машина проехала внутрь, к самому крыльцу заводоуправления. Из нее вышел средних лет, с иголочки одетый мужчина, который поднялся в кабинет директора.
— Хочу приобрести ваш завод, — сказал он.
— В каком смысле? — не понял директор.
— В смысле купить. За деньги. Сколько просите? Директор оторопел.
— Но это завод, не пальто какое-нибудь!
— Слушай, не все ли равно — пальто… завод. Один хрен. Он мне понравился — я плачу «бабки». Что вам еще нужно?
Директор заерзал на стуле.
— Но это как-то…
— Предлагаю двести тысяч. Долларов. Вам.
Большего ваш заводик не стоит — корпуса грязные, работники пьянь. Двести — красная цена. Больше никто не даст.
— Но завод принадлежит коллективу!
— С коллективом я договорюсь по номиналу — ведро спирта за акцию. Уверен, они согласятся.
— Местная власть не позволит вам!..
— Ладно, плюсуем сто тысяч.
— И министерство!..
— Еще сто пятьдесят. Всё?..
— Это какой-то бред!
— Нет — рыночные отношения. Где ваш завод — товар. Я — покупатель. Который дает вам хорошую цену.
— А если я откажусь, вы меня, конечно?..
— Ну что вы, зачем, — поморщился покупатель завода. — Мы же цивилизованные люди. Убивают те, кто ничего другого не умеет.
— А вы — умеете?
— Да, мы умеем.
Покупатель открыл кейс и вытащил какие-то бумаги.
— Вот письмо, которое подпишут рабочие вашего завода и которое пошлют на имя Президента, Премьер-министра и губернатора.
Показания вашего бывшего главного бухгалтера, где он дает разъяснения по ряду сделок. Между прочим, обошлись они в пятьдесят тысяч «зелени», так что эту сумму придется удержать с вас.
Далее список принадлежащего вам и вашей семье имущества. И справка о вашей, за истекший период, заработной плате…
