Время было без пяти секунд полдевятого.
Машины не было. Опять не было!
Тут хоть разбейся! Если не приучили людей к порядку, то уже не исправишь. Только если могилой. Или армией. В армии их бы подтянули в один момент. Навесили бы за каждую секунду по наряду — враз бы образумились…
Со стороны улицы во двор зарулила служебная «Ауди». Подкатила к крыльцу, осадила на тормозах.
Полковник подошел к водительской дверце и придвинул к стеклу часы. Водитель виновато пожал плечами.
— Сколько время? — громко спросил Зубанов. — Сколько?
— Тридцать две минуты девятого.
— А сколько должно было быть?
— Половина. Или, может быть, у вас часы вперед бегут.
— Мои часы никогда не бегут и никогда не отстают, — сказал Зубанов, усаживаясь на переднее сиденье.
— Так уж никогда? — чуть ехидно спросил водитель.
— Никогда! — обрубил Зубанов. — Если мои часы отстают, я их выбрасываю. Поехали. Водитель тронул с места.
— Ремень застегни, — показал на болтающийся ремень безопасности Зубанов.
— Да вы что, Григорий Степанович? Тут же ехать всего ничего. Да и гаишники еще спят. Я пока к вам ехал — ни одного не видел.
— Все равно застегни.
От дома, где жил Зубанов, до работы было восемнадцать минут езды со скоростью восемьдесят километров в час. Плюс две минуты в резерве. Которые его нерадивый водитель уже израсходовал. Итого он должен был появиться на рабочем месте без десяти девять Все прочие работники — в девять. Десять минут было необходимо, чтобы сосредоточиться перед рабочим днем.
Впрочем, здесь сосредотачиваться было не перед чем. И приходить раньше тоже было незачем. И даже вовремя приходить — незачем. Просто Зубанов следовал раз и навсегда выработанной привычке. Еще на той, которая действительно работа, работе выработанной.
— Приехали, — сказал водитель.
— Подгонишь машину в десять пятнадцать, — напомнил Зубанов, захлопывая дверцу. — Смотри не опаздывай!
— Буду как штык! — с подчеркнутой готовностью отрапортовал водитель. Достал его этот бывший полковник своими нынешними манерами и привычкой сверять жизнь с часами. Не его одного — всех достал.
Зубанов поднялся по ступенькам и ровно без десяти девять открыл дверь.
— Товарищ начальник службы безопасности, — громко доложил вышедший навстречу дежурный. — За время вашего отсутствия никаких происшествий не случилось! — И сделал шаг в сторону.
— И все?
— Все…
— А кто докладывал?
— Извиняюсь. Докладывал ночной дежурный Шамаев!
— Вот так-то лучше…
И ночных дежурных полковник тоже достал, насаждая в обычном торгово-закупочном акционерном обществе свои солдафонские порядки. Вконец достал!
Зубанов поднялся на второй этаж и прошел в свой кабинет. На столе лежала утренняя почта. Он всегда настаивал, чтобы утренняя почта предоставлялась ему утром, а не днем или вечером, для чего специальный курьер с самого утра бегал в ближайшее почтовое отделение.
Зубанов один за одним раскрыл несколько конвертов.
Почта была типичная — каталоги средств защиты и обеспечения безопасности, которые специализированные магазины рассылали своим потенциальным заказчикам.
В каталогах по большей части было морально изжившее себя старье, которое перекочевывало из одного альбома в другой вот уже целый год. Ни один из этих образцов ни один уважающий себя спец не взял бы даже с приплатой. Но, видно, находятся какие-то дураки, которые клюют на броскую рекламу и ширпотребовский вид предлагаемого товара.
Зубанов бросил каталоги в мусорную корзину и включил монитор, который был подключен к сети видеокамер, установленных по его настоянию по всему зданию. Основной блок мониторов располагался в дежурке, и именно по нему велось отслеживание внутренних помещений и прилегающих территорий. При монтаже Зубанов настоял, чтобы один отвод провели в его кабинет, и теперь имел возможность контролировать ситуацию.
Первые три камеры отслеживали помещение оптового склада на первом этаже. Туда можно было не заглядывать. Там если кто-нибудь и появится, то не раньше десяти часов. То же самое в кассовом зале.
Тем не менее Зубанов все-таки включил первую, вторую, третью и четвертую камеру. Так и есть — пустота.
Такое позднее пробуждение торговли, конечно, было странно, если исходить из пословицы: «Кто раньше встает, тому бог подает». Но это было именно так. И что интересно, несмотря на позднее вставание — бог все равно подавал. И подавал щедро. Если судить по образу жизни хозяев этого головного плюс нескольких других офисов и нескольких десятков складов и магазинов.
Ну да это дело не его, Зубанова, ума. Его — охранять накопленные ими богатства. Соваться в чужие дела его отучили еще на прежней работе. Пусть даже это дела соседа по кабинету. Каждый должен отвечать за свой участок. Что позволяет персонифицировать ответственность. А если каждый знает про каждого и каждому советует — то это непрофессионализм и бардак.
Седьмая камера, отслеживающая вестибюль. Тихо. Только о чем-то треплются охранники. Поди, о нем, о полковнике, треплются. Точат зубы о непосредственного начальника от нечего делать.
Зубанов вытащил и включил переносную радиостанцию.
— Вход, — сказал он, — ответьте Верхнему.
Три фигурки на экране монитора вздрогнули, метнули взгляды в потолок и разбежались в стороны.
Ну точно начальству кости шаркали своими погаными языками.
— Как слышите меня?
— Слышу, — ответил запыхавшийся голос. — Вас слышу.
— Вы там что, спите, что ли?
— Почему спим?
— Потому! Проверьте там, возле крыльца.
— Что проверить?
— Окурки проверить. Там целая куча окурков валяется. А вы в ус не дуете.
— Но… Но мы не уборщики. Мы охранники.
— Вы в первую очередь люди, а не свиньи! Впрочем, и охранники тоже. И как охранники должны были видеть, кто это сделал. И должны были заставить его убрать за собой. На то вам телекамеры даны. А вы, видно, спали…
А ну, взяли швабру, совок и ведро и убрали следы своего служебного несоответствия… Как слышите меня?
— Слышу…
— Тогда пошевеливайтесь. С минуты на минуту хозяева приедут. А вы клювами щелкаете.
Зубанов переключился на десятую камеру. Из входной двери вышли, как ошпаренные, два охранника. С веником и совком в руках. Они подошли к брошенным окуркам и замели их.
И почти сразу же к крыльцу подъехали два «Мерседеса». Хозяйские «Мерседесы».
Полковник выключил монитор и спустился вниз. Он как раз должен был успеть к тому моменту, когда
