силовое давление. Сверху. А если снизу, но тогда в форме аргументированных угроз или серьезного компромата.
Можно их запугать, сидя в следственном изоляторе?
Нет.
Есть на них компромат?
Тоже нет.
Хотя есть много разнообразной, которую к делу не пришьешь, информации, насчет того, кто, что, когда, от кого и сколько брал. Информации, что называется, из первых рук. Сам давал. Но документального подтверждения многочисленных фактов передачи денег нет. И значит, это не более чем слухи.
Начальников одними только слухами не уцепить…
Впрочем… А что, если вопрос поставить иначе? Если вопрос рассмотреть не в плоскости поиска компромата, а его использования. Ведь для того, чтобы компромат использовать, не обязательно его иметь!
Что, если так?
Полковник оживился. Он знал расклад сил в городе, знал, как и по какому поводу взаимодействовали папы города с его отцами. И значит, мог этими знаниями воспользоваться.
Вряд ли он сможет кардинально разрешить свои проблемы, но хотя бы избежит блатной камеры. Что уже результат.
Ну и значит…
Следующий допрос полковник ждал с нетерпением.
— Предупреждаю тебя об ответственности за дачу ложных показаний, — предупредил следователь. И кивнул в сторону.
Три стоящих у стены милиционера с зажатыми в руках дубинками придвинулись и нехорошо заухмылялись, глядя на полковника. Здесь ответственность за дачу ложных показаний наступала сразу.
— Понял?
— Понял.
— Тогда я должен задать тебе несколько вопросов, касающихся…
— Я не буду отвечать.
— Чего?
— Вам я не буду отвечать!
— А нам? — оскалились милиционеры с дубинками.
— Вам тем более.
— Это мы еще…
— Я требую встречи с полковником Сидоренко.
— Ты с ним уже встречался. На свою голову. Еще хочешь?
— Хочу.
— Он не станет с тобой встречаться.
— Почему это?
— Ты для него слишком мелкая сошка.
— А вы ему скажите, что я прощаю ему долг. Потому что теперь, на ближайшие двадцать лет, деньги мне не нужны.
— Полковник должен тебе?!
— Да. Пятнадцать тысяч долларов.
— Он тебе должен пятнадцать тысяч «зеленых»?!
— Ну да. Пятнадцать. Я давал их на одно дело, а теперь ладно. Теперь я ему их прощаю. И хочу подтвердить свои слова при личной встрече.
— А ты часом не врешь?
— Спросите у полковника Сидоренко.
— Ну если…
Следователь поднял трубку. И тут же положил ее обратно. Подумал секунду. И снова поднял.
— Товарищ полковник. Это я.
— Что у тебя опять?
— Тут подследственный Зубанов… Он сказал… Такую чушь сказал…
— Что сказал?
— Он сказал, что вы… Что он… Что он прощает вам долг. Пятнадцать тысяч долларов. Я понимаю, что это…
— Сейчас буду!
Следователь очень аккуратно положил трубку на рычаги.
— Сейчас придет.
Милиционеры недоуменно переглянулись. Как же это так получается? Полковник вот у этого подследственного пятнадцать…
Дверь распахнулась.
— Ну-ка выйдите отсюда. Все.
— Но, товарищ полковник…
— Я сказал — пошли отсюда. Мне с ним потолковать надо с глазу на глаз.
— Может, его к батарее пристегнуть? — предложил следователь. — На всякий случай.
— К батарее? Давай к батарее. Зубанова подтянули к окну и пристегнули к трубе батареи наручниками.
— Разрешите идти?
— Я же уже сказал! Пошли все вон! Следователь и милиционеры вышли. Полковник вплотную придвинулся к Зубанову.
— Ты что, гад, такое говоришь?..
— Я долг прощаю.
— Какой долг?!
— Ваш — мне. Я дал вам деньги, чтобы вы кое-что узнали для Хозяина…
— Какого на хрен Хозяина?!
— Боровицкого.
— Нет Боровицкого. Покойник твой Боровицкий.
— Боровицкого нет. А деньги есть.
— Ну ты козел!
— Если мы будем говорить в таком тоне, я передумаю.
— Что передумаешь?
— Прощать долг…
Полковник ударил Зубанова под дых.
— И вспомню о прежних взятках.
— Что?!
— Да — взятках. Зафиксированных на пленке. Полковник застыл с поднятой в замахе рукой.
— Врешь!
— Неужели вы думали, что Хозяин не контролировал меня? А вдруг бы я эти деньги вместо того, чтобы передать, украл? Я был вынужден для отчета вести аудио-, а иногда видеозапись.
— Врешь!!
— И потому иногда при передаче денег старался вызвать вас на разговор. И называл сумму. Помните?
Ничего такого полковник не помнил. Но поверил, потому что исходил из худшего.
— Ладно, я верну тебе доллары.
— Зачем подследственному доллары? От следователей откупаться?
— Хорошо, говори, чего ты хочешь?
— Встречи с начальником горотдела.
— С кем?
