Региона. За послабления в налогах, куски госсобственности, кредиты и открытые границы они готовы были не то что Родину, душу продать. Нашелся бы покупатель.
Ну да с ними все ясно.
Теперь по союзникам. По союзникам — жирный прочерк. Союзников Первый человек Региона давно убрал с пути. На них рассчитывать не приходится.
Есть еще нейтралы, но они в счет не идут, нейтралы оглядываются на сильных и при удобном случае с удовольствием подставят подножку слабому.
Выходит, надеяться можно только на себя.
Расклад получился не лучший. Расклад получился один — против всех.
Хотя почему один? Не один. Есть еще народ, от которого тоже кое-что зависит. И который своего слова еще не сказал.
Надо узнать настроение народа. Для чего совершенно не обязательно ловить его на улицах и возле магазинов, для чего достаточно заказать специалистам социологический опрос. Только заказать не местным.
Значит, опять самолет, который уже как такси…
В далеком областном центре в фирму, занимающуюся предвыборными технологиями, зашел напористый заказчик.
— Хочу участвовать в выборах, — заявил он. — И хочу победить. Для чего должен знать, что обещать… в смысле надо электорату. Поможете?
— Конечно, мы специализируемся как раз на таком виде услуг.
— Тогда вот список вопросов.
Бросил на стол несколько листов.
— Какое число респондентов вы предполагаете охватить — пятьсот, тысячу, полторы тысячи?
— А сколько лучше?
— Лучше — полторы. Полторы тысячи позволяют дать наиболее реальный прогноз.
— Тогда пятнадцать тысяч.
— Сколько?!
— Пятнадцать. Чтобы совсем точно.
— Но это будет стоить дороже.
— Мне для электората ничего не жалко…
В Регионе зазвонили телефоны, по квартирам пошли вежливые девушки, задающие респондентам полтора десятка хитро сформулированных вопросов. И среди них несколько интересующих Ревизора.
Из пятнадцати тысяч опрошенных жителей Региона сорок восемь процентов высказались за независимость, двадцать шесть соглашались с тем, что необходимо бороться за особый статус Региона, девятнадцати все было по барабану и лишь семь процентов желали остаться в составе России.
Вот это номер! Население, оказывается, заодно с врагами.
Хорошо поработали заговорщики. На совесть.
Получается, действительно один — против всех. Против начальства, бизнеса, силовиков… А теперь еще и против населения. Безнадежный расклад.
Ну и что делать, чтобы исправить положение? На кого воздействовать?
На начальство?
Обязательно, как на главный инструмент переворота.
На местный бизнес и криминал?
Безусловно. Потому что именно на них опирается власть.
На международную «крышу», действующую под видом христианской концессии?
И на них тоже.
Но более всего на главный персонаж заговора — на народ. Без народа ни первые, ни вторые, ни третьи ничего сделать не смогут. Народ — он в этом деле самый главный!
Надо убрать из заговора народ!
Надо…
Вот только как? Поговорить с ним по душам? На что потребуется вагон времени и десять вагонов водки.
Нет, не пойдет. Пятьсот тонн водки с народом на брудершафт не выпить. Надо искать какие-то другие методы убеждения. Кроме водки.
Что может быть, кроме водки?
Еще больше водки.
Нет, так не пойдет. Не одной водкой жив человек.
А чем еще?
Еще хлебом и зрелищами. По крайней мере, так утверждали древние. С хлебом не просто. А вот со зрелищами… С них, пожалуй, и надо начать. Потому что искусство должно принадлежать народу!
В офисе известного московского шоумена, продюсера и композитора раздался звонок:
— Привет! Ты звездами торгуешь?
— Какими…
— Эстрадными.
— Как вы такое говорите!.. Кто вам дал мой телефон…
— У меня заказ.
— Тогда — я. Кто вам нужен?
— Все нужны. Оптом.
— Но это будет…
— За ценой не постою. Только выпиши мне самых-самых. С первого канала.
Продюсер заподозрил неладное. Всех звезд выписывают только президенты и то не чаще чем раз в четыре года. А этот…
— Вас может кто-нибудь порекомендовать?
— Может. Ваш расчетный счет.
На счет продюсерской фирмы поступили двести тысяч рублей. Авансом.
— Только я хотел уточнить репертуар. Там всякие «у тебя большие груди ля-ля-ля, тра-та-та» и декольте до колен мне не нужны.
— А что тогда? — сильно удивился продюсер.
— Что-нибудь народно-патриотическое. Ну там — любовь, комсомол и весна… Чтобы до слез пробрало! Чтобы душа развернулась, как флаг на ветру!
— Патриотическое они не могут.
— Почему?
— Там подтанцовкой не обойтись. Там петь надо.
— Да ладно ты, запишешь фанеру, и порядок. Их народ не за голоса любит…
В далекий, богом и Росконцертом забытый Регион словно стаи перелетных птиц потянулись эстрадные звезды. Цены на билеты были удивительно низкие, и народ валом шел на концерты. Которые были тоже удивительные.
Эстрадные дивы выходили на сценические площадки в строгих, покроя «Песня 75–90», нарядах и душевно, в ритме рок-н-ролла пели утвержденные заказчиком патриотические песни, возрождая моду на любовь к Родине. Подтанцовка скакала по сцене в матросских костюмах, перехваченных пулеметными лентами, разогревая и заводя зал.
В многочисленных интервью звезды говорили добротно написанный текст о традициях, возрождении национального духа и любви к корням.
Вначале публика недоумевала, потом привыкла, посчитав, что это теперь такая новая мода. И даже немного ею увлеклась.
Что получило отражение в цифрах социологических опросов. Число людей, желавших немедленного выхода из состава России, уменьшилось на семнадцать сотых процента.
— А чего так мало?
— Это много, это очень много! — поразились невежеству заказчика социологи. — Ведь прошла всего
