И вот теперь получается, что вчера в клубе он познакомился с ассистентом режиссера Второго канала, который еще, судя по вкладышу в удостоверении, подрабатывал в «Культурной революции»?! Это невозможно. Чтобы он, стилист звезд только категории «А», встречался с работником враждебного канала?
Артем еще что-то кричал из ванной, но Стасик уже шагал по утренней воскресной Москве. В его глазах застыли слезы.
Пятницкая проснулась в пять утра, повертелась с боку на бок, но не смогла снова уснуть. Поставила чайник, посмотрела на спящую дочку, выкурила две сигареты, а потом оделась и вышла на улицу. Накрапывал мелкий дождик. Лена села в машину, и ей как-то сразу стало спокойно. Она ездила по вымершим улицам (как-то особенно дико и неприкаянно смотрелись в пустом мокром городе работающие светофоры) и представляла, как еще часа два-три, и вот здесь будет пробка, а здесь каждая вторая машина будет обдавать пешеходов грязными брызгами, а на этой парковке… А это кто по мою душу? На дороге голосовала одинокая серая фигурка. Пассажир, не торгуясь, сел в машину и сразу достал сигареты.
– Что же это вы, даже разрешения не спросили – можно или нельзя курить?
– Да вы же сами курите – вся машина пропахла – вот и не спросил.
– А-а-а… Ну курите.
Что-то в интонациях пассажира показалось ей знакомым…
– А вы, простите, где работаете?
– А я работаю на радио.
– М-м-м, на радио. Понятно, – она попыталась вспомнить, на какой именно радиоволне она могла слышать его голос, но так и не вспомнила. – Значит, почти коллеги. Пассажир молча курил и не спрашивал, где же работает Лена.
– Никогда не могла представить себя работающей на радио, – и Пятницкая лихо обогнала какой-то джип. – По-моему, скучно, нет динамики…
Лена еще немного подождала. Пассажир аккуратно затушил сигарету, достал из кармана трубочку с какими-то леденцами, бросил себе в рот одну конфетку и протянул Лене:
– Будешь?
Пятницкая изобразила полную занятость рук в данный момент.
– Ой, мне кажется, что среди радийщиков очень мало незакомплексованных людей. Побольше надо таких, как Бачинский и Стиллавин. Ну, таких, которые могут вести себя так развязно.
Пассажир молча смотрел на Ленин профиль.
– А вы что не на машине? Не зарабатываете?
– В сервисе со вчерашнего.
– А-а-а.
Лене почему-то сразу расхотелось разговаривать.
– Ну, так и где же вы работаете? – опросил мужчина.
– На телевидении, – ответила Пятницкая и подумала: «Вот пристал». – Первый канал.
А на каком вы радио?
– На «Русском радио».
– Да, знаю. Там Довлатова у вас. Смешная…
Лене очень нравилась всегда позитивная Довлатова. Ей даже казалось, что ни с ней чем-то похожи – внутренней динамикой, что ли. А если бы случилось чудо и ей удалось похудеть килограмм на пятьдесят, то они бы и внешне были похожи! Настроение Лены чуть-чуть улучшилось.
– А у вас тоже рейтинги? – снова попыталась продолжить разговор она.
– Ну да – замеры: кто слушает, кто не слушает…
Лена протянула руку за пачкой сигарет, но она оказалась пустой.
– Вы мне сумку мою не передадите? – попросила она пассажира. – А лучше пачку новую оттуда достаньте.
Пассажир долго копался в объемной сумке Пятницкой, набитой до отказа самыми удивительными вещами. Мешочек с бусинками для дочки (это Лариса принесла), открывалка, пустой газовый баллончик, два кошелька, и вот наконец он вынимает пачку, и на пол падает маленький листок бумаги в клеточку. Он поднял его с пола и прочитал:
– «Мама, пАстирай мне трусы», – и засмеялся, но как-то хорошо, по-доброму. – Дочка? – Пятницкая, закусив губу, кивнула. – Да, с грамотностью не очень, зато чистоплотная. Сколько ей?
– Семь исполнилось, – к ее горлу подкатывали совершенно непрошеные, ненужные сейчас слезы.
– И отца, разумеется, нет. – И он вынул зажигалку.
Закурили.
– Ну, – Лена глубоко затянулась и «включила» очень бодрый голос, загоняющий слезы обратно, в глубину души. – А я радио практически не слушаю. В редком случае в машине. Некогда, некогда.
Еще она могла бы рассказать случайному пассажиру о том, что «Большая стирка» всегда получает билеты на «Серебряную галошу», что совсем недавно она видела Наташку Синдееву, которая так похудела, и что именo, она притащила на эфир с «Европы плюс» бабу-загадку Женю Шаден. Могла, но не сталa. И к тому же они приехали.
