сожалению. А значит, вместе со взятым грузом он стал бы искать ближайшую планету, которая послужила бы его намерениям. И могло случиться, что он уже был глазами и руками Гильдии — отправленным отыскать то, что будет иметь для них огромное значение.
— Мне почему-то не кажется, что он работорговец. Патруль производит рейды в космосе вдоль самого края, поэтому торговля рабами — очень рискованное предприятие. Вероятно он отправился на Вейланд, чтобы поохотиться за тем, чего у него нет — за контактом с Гильдией.
— Он прибыл оттуда! — придерживаясь своего интереса, произнес Фарри. — Этот Гулд… — от произнесение этого имени его губы скривились. — У него были крылья… точнее, их части! Вы говорите, что у него были шкуры… а что если эти «шкуры» на самом деле — крылья? — Ворланд глубоко вздохнул, со свистом втянув воздух. И тут Майлин ровным и холодным голосом спросила:
— Что ты
Фарри нахмурился, пытаясь припомнить каждую малейшую деталь.
— Там было открытое пространство, очень красивое… — На несколько секунд он уловил памятью о том месте, совершенно непохожем на любую планету, которую ему доводилось видеть. — Там возвышались горы… И были те, кто танцевал в воздухе. В тумане мне не удалось разглядеть их лица. Но у них были крылья… — он указал на свои крылья руками, — как у меня. Они… танцевали, а потом в тумане появились огни, и именно танцующие создавали их! — И он снова указал на угол карты.
— Чтец, — сказала Майлин, посмотрев на Фарри. — Такое вполне возможно, попробуй вот… — она дотянулась до верха стола, где стоял экран, взяла то, что выглядело как кусок земли, и протянула Фарри. Тот, сам не зная почему, он взял это. И без всякого волевого мысленного усилия, его пальцы крепко сжали это. Он посмотрел на Майлин, ожидая объяснения.
— Что пришло тебе на ум, мой маленький брат? — спросила она.
Зачем она сделала это, когда существуют другие вещи, о которых надо подумать? Однако под ее бдительным взглядом он посмотрел на ком, который держал в руке. В той части разума, при помощи которого он мог и разговаривал с Тогтором и другими, что-то зашевелилось.
Он закрыл глаза, опять сам не зная, почему.
Перед ним стояла тьма, потом в ночи появилось…
Существо двигалось. Оно имело изящное тело и четыре конечности, похожие на ходули. Две выступали прямо из тела, и они сжимали жезл или палку. Тело было худым и имело очень маленькую головку. От существа исходило желание — желание убивать. Не чувствовалось ни ярости, ни страха, скорее это было нейтральное состояние твари, которая обеспечивала себе жизненное пространство; наверное, именно так посеянное зерно пробивается сквозь землю. Оно подняло свое оружие, если это было оружием, чтобы обрушить его вниз со всей силой, которой обладало.
И все же это защита не спасло его. Оно отступило назад, когда короткое копье или луч пламени ударил в тело твари. Оно изогнулось всеми своими конечностями, когда падало. Оно извивалось и сучило ножками. Потом Фарри понял, что оно погибло.
Он открыл глаза и посмотрел на Зорора. Стараясь подобрать нужные слова, он уже приготовился говорить, но закатанин успел сказать вместо него.
— Смерть… Да… и существо, которое достаточно хорошо знает, как вооружиться, старается защищаться. — Он сказал это Майлин и Ворланду. — Вы видели?..
Оба кивнули. Зорор взял у Фарри комок земли. Он осторожно постучал им о столешницу, затем вытащил коготь-инструмент, которым пользовался для подобной цели в корабельном городе. Почти металлическое твердое покрытие отслоилось, открывая искривленную массу красивых желтых косточек примерно с палец длиной.
— Это с моей планеты, — пояснил закатанин. — Затан устроил экспедицию, когда еще я был лишь мальцом. Он отправился в Каньон Двойной Тьмы, и мы обнаружили там вот это… — он снова перевел курсор на край экрана, и прежнее изображение исчезло, сменившись чем-то еще: на столе лежал объемный цилиндр, часть руки закатанина была видна рядом с ним, чтобы показать, какого он размера.
— Это остатки корабля, — продолжал Зорор. — Очень старого, такого древнего, что даже мы не знаем, каких он времен, но это действительно космический корабль. Команда, должно быть, была небольшой по численности. Мы просвечивали лучами, чтобы изведать это и классифицировать. Похоже, раньше такое не видели. А это, — он указал на кости, все еще погребенные в твердой каменной глыбе, — было найдено не очень далеко от выходного люка. То, о чем рассказал наш маленький брат, вероятно было членом команды этого корабля. Этот комок мы нашли возле корабля, когда экспедиция уже собиралась обратно. Я сохранил это, как напоминание о том, что даже на древней планете могут обнаружиться необычные вещи — пока неразгаданные головоломки. Мы с Фарри уже говорили о легендах и рассказах, включенных в «историю», как эти кости, превратившиеся в окаменелую грязь, но вероятно все еще живущие в преданиях некоторых народов даже и поныне. У терран тоже есть такие истории, которые они распространили по всему космосу. Крылатый народ, народ, который когда-то обитал на той планете, с которой они появились, это народ, который боялся своих необычных знаний и старался не враждовать с расами, господствующими на их родной планете.
Эта легенда внезапно вновь ожила на многих мирах, некогда занесенная терранами, путешествующими среди звезд: Маленькие Люди иногда бывают дружелюбны, но обычно боятся тех сил, которыми сами обладают, и это нельзя понять посторонним.
Поэтому история, дошедшая до нас с Вейланда, не может быть просто совпадением. В действительности эта планета была именована так разведчиком, которого все знали как собирателя легенд. Он также служил моему народу тем, что доставлял странные рассказы и артефакты. Когда для него года взяли свое, он вернулся на Зорп, где его приняли с почестями, а его лекции стали заслуженно популярными. Я сам присутствовал на одной такой лекции, имеющей отношение к Вейланду. Эту планету он назвал так в честь легендарного «бога» или какого-то исторического героя. Тогда он рассказал нам часть древней песни — и она навсегда осталась у меня в памяти, поскольку для моего народа она предоставила пищу для интересных размышлений. Для его народа она означала предостережение, для моего — своего рода поиски знаний.
Отрывок из этой старинной песни звучит так:
На высокой-высокой горе
На заросшей осокой долине,
Не рискнем мы пойти на охоту:
Мы боимся здесь «малых людей».
Когда закатанин повторил этот куплет, губы Ворланда задвигались ему в такт. Потом закатанин кивнул.
— Выходит, тебе тоже это известно, далекий путешественник? — спросил он.
— Однажды я слышал отрывок из этой песни от сказителя на Рассвете. Но тогда это был отрывок из другой истории, которая завершилась «перемалыванием» — поскольку появилось местное древнее чудовище, которое пожирало детей.
— Маленькие Люди, — повторила Майлин. — А знания, которые они скрывали — так никто ничего и не узнал?
Зорор кивнул на Фарри.
— Можешь убедиться, посмотрев на него. А что касается даров, которые показались бы необычными и даже опасными для тех, у кого их не было… С нами здесь наш юный брат, способный общаться посредством мыслей, а также отчасти считывать прошлое, держа в руках предмет. — Он похлопал по кому земли.
А вот Фарри думал о чем-то другом.
— Эти крылья, — его рука коснулась крыла. — Неужели эти крылья и есть «шкуры»?
К нему вернулась ярость, обуревавшая его прежде. Его руки вытянулись вперед, и он снова потер пальцами оставшийся на запястье ожог, при этом глядя через плечо Зорора на экран, где увидел не миниатюрный космический корабль, все еще изображенный там, а саму звездную карту. Ему показалось, что закатанин думал о том же самом, хотя на этот раз Фарри не ощущал вторжение в его разум другого.
— Похоже, там какие-то крупные неприятности.
— Стоит обратиться в Патруль? — осведомился Ворланд.
Закатанин медленно покачал головой.
— Какие у нас доказательства? Мы прочитали данные, имеющиеся о человеке, с которым вошли в
